«Ущерб растет и будет расти»

Март в Москве в этом году уже и по данным синоптиков оказался аномально холодным и снежным.

Всего за месяц выпало больше двух месячных норм осадков – 76 мм вместо «нормы» в 34 мм, а в самые холодные ночи температура воздуха опускалась до –19 градусов, напомнили в понедельник в центре погоды «Фобос».

Это такая пила из скачков: вверх – вниз, теплее – холоднее, влажнее – суше

И только один трехдневный снегопад в середине марта принес в столицу больше месячной нормы осадков.

«Высота снежного покрова также оказалась экстраординарной – 71–72 см при норме в 20–25 см, притом что, по статистике, март обычно самый сухой месяц в году», – отмечали синоптики.

«Температурная аномалия составила –5 градусов, что очень много», – заключили они.

По словам главы Гидрометцентра России Романа Вильфанда, такого холодного марта на территории европейской России не было с начала 1950-х годов.

Нашлись и те, кто сделал на основе последних погодных аномалий и более глубокие выводы.

Так, по мнению британских ученых, аномально холодная весна в северных странах спровоцирована таянием арктических льдов, а «глобальное потепление», по их словам, сменяется еще более страшным явлением – «глобальной непредсказуемостью».

СМИ приводили высказывания главного научного советника правительства Великобритании сэра Джона Беддингтона, который предупреждает, что «нас ждут не только перепады температур, но и засухи, наводнения, торнадо».

А колумнист газеты ВЗГЛЯД Максим Кононенко даже подготовил и разместил в своем Facebook* петицию ко всем ветвям власти и к «Людям Земли» под названием «Нам нужна другая погода». На момент написания статьи на сайте OnlinePetition.Ru было собрано порядка 50 подписей за нее. При этом в Facebook идея Кононенко также понравилась нескольким десяткам пользователей.

О том, что происходит с погодой и климатом в последнее время, газета ВЗГЛЯД попросила рассказать доктора географических наук, члена-корреспондента РАН, заведующего лабораторией климатологии Института географии РАН Андрея Шмакина.

Андрей Шмакин: В народе это называется просто – «поздняя весна». Ситуация складывалась так, что сюда часто приходили холодные воздушные массы с северо-запада и с севера и держали здесь мороз, подсыпали снежка время от времени и т. д. Вдобавок приходили южные циклоны раза два или три в течение марта и приносили с собой наиболее обильные снегопады. Вот, собственно, и все.

Сейчас, как мы видим, ситуация уже немного поменялась. Преобладают уже западные потоки. Буквально сегодня утром был снег, а теперь он уже сменился дождем. Приходят более теплые воздушные массы, они будут давать таяние, повышение температуры и т. д.

ВЗГЛЯД: Сообщается, что этот март был самым холодным за 60 лет, погоду называют аномальной. Вы согласны с такими оценками?

А. Ш.: Надо посмотреть итоговые данные. Потому что обычно полноценные данные мы получаем через два–три дня после окончания месяца. Может быть, все так, как вы говорите. Но это точно не рекорд самого холодного марта, да, один из холодных, но не самый.

ВЗГЛЯД: Такой март – это некая случайность или закономерность?

На эту тему
• Март в Москве оказался аномально холодным и снежным
• Синоптики сообщили о длительности первого апрельского снегопада
• Ученые нашли источник погодных аномалий в мире
• Ученые: Закрытие АЭС ухудшает климат на планете
• Британский ученый объяснил природу продолжительных снегопадов

А. Ш.: Скорее случайность. Понимаете, атмосфера состоит из вихрей, которые постоянно перемещаются и «делают погоду» вокруг себя. Поэтому время от времени где-то всегда происходят какие-то аномалии. Вернее, в разных местах постоянно происходят аномалии. Ведь мы почти никогда не имеем «средней погоды». Если мы сравним погоду за окном со среднеклиматическим справочником, то увидим, что сейчас либо теплее, либо холоднее, суше или мокрее, но показатели почти никогда не равны среднему.

ВЗГЛЯД: Но есть какие-то более фундаментальные причины того, что случилось в этом году? Так, некоторые ученые связывают изменение климата с таянием льдов в Арктике и происходящей из-за этого «разбалансировкой».

А. Ш.: Нет, Арктика ведь тает летом или в конце лета – начале осени. А зимой она так и остается замерзшей, как раньше, так и сейчас. Для зимы или весны это не имеет такого большого значения. Да, эти процессы могут оказывать влияние на осенний сезон, но на этот – нет.

ВЗГЛЯД: А можно ли по этой весне спрогнозировать, какой будет следующая? Это была единичная аномалия, или теперь всегда так будет?

Доктор географических наук, заведующий лабораторией климатологии Института географии РАН Андрей Шмакин считает, что сделать прогноз погоды на следующий год невозможно (фото: climate.igras.ru)

А. Ш.: Нет, эти вещи не прогнозируются за год. Даже за месяц, в общем-то, прогнозов настоящих нет, а за год – тем более. Научной основы таких прогнозов нет.

ВЗГЛЯД: Но если в этом году было что-то из ряда вон выходящее, вы говорите, что это была случайность, то в следующем году следует ждать погоды, более близкой к средним показателям?

А. Ш.: Нет, каждый конкретный год индивидуален. Допустим, была жара летом 2010 года. А потом и в 2011 году был июль – второй по температуре в истории в Москве. Казалось бы, два года подряд не должно было быть. Но было. Только во второй раз жара занимала уже более короткий отрезок, сопровождалась осадками, из-за чего не было пожаров, поэтому не так уже чувствовалась.

ВЗГЛЯД: Можно ли сказать, что в целом погодных аномалий на Земле в последние годы стало больше?

А. Ш.: Нет. Тут понимаются немного разные вещи. Аномалий как таковых больше не стало. Но все время растет ущерб от них.

ВЗГЛЯД: Они растут в масштабе?

А. Ш.: Не в этом дело. А в том, что, во-первых, сейчас лучше налажена информация. То есть, если раньше проходил какой-нибудь ураган, его просто никто не замечал. А сейчас все уже знают, есть космическая информация, есть данные с многочисленных метеостанций, в том числе автоматических, с буев в море и т. д. Информации стало значительно больше. И второй момент – человек все время строит новые объекты и все больше «подставляется» под стихийные бедствия. Поэтому ущерб растет и будет расти.

ВЗГЛЯД: Ученые в последнее время в основном делятся на сторонников теории глобального потепления и – меньшая часть – похолодания. Вы на какой стороне?

А. Ш.: Теории – теориями, а есть просто факты. В последние десятилетия у нас идет потепление. Другое дело, это не значит, что каждый конкретный год должен быть теплее предыдущего. Это такая «пила» из скачков: вверх – вниз, теплее – холоднее, влажнее – суше. И только в среднем за несколько десятилетий мы видим, что есть тренд на потепление. То есть это больше статистическая вещь, чем видимая глазом.

А вот что касается прогнозов, тут уже строятся разные теории и точки зрения. На самом деле есть много факторов.

ВЗГЛЯД: К какой точке зрения склоняетесь лично вы?

А. Ш.: Я думаю, что постепенно потепление будет продолжаться, но именно постепенно. Оно не исключает холодных зим и поздних весен, заморозков в мае и т. д. И проявляться оно будет прежде всего статистически, а глазом будет слабо заметно.

ВЗГЛЯД: А человек к изменениям климата, по вашему мнению, руку приложил?

А. Ш.: Исключать влияние человека невозможно. Особенно в городах это видно. И в целом это тоже, несомненно, сказывается.

ВЗГЛЯД: Говорят, что аномально холодная весна в северных странах спровоцирована таянием Арктики, не выдержавшей выбросов углекислого газа, в том числе и после закрытия АЭС после аварии на «Фукусиме» в Японии.

А. Ш.: Я не вижу здесь какой-то прямой связи. Из-за того что вместо АЭС стали жечь больше угля? Нет, я не думаю, что колебания из-за этого были настолько большие. Дополнительные какие-то сотни двигателей в глобальном масштабе не дадут такого большого эффекта. Да, суммарно идет рост концентрации парниковых газов – это просто по измерениям видно. Но не из-за каких-то конкретных электростанций.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ