«Правду детям опасно давать»

Единый учебник истории, об идее которого скептически отзываются специалисты, будет создан, и министр образования и науки Дмитрий Ливанов в понедельник назвал срок, за который необходимо провести всю работу по написанию книги.

«Год – это срок достаточный, чтобы эту работу провести», – сказал чиновник в эфире программы «Познер» на Первом канале.

Напомним, что о необходимости разработать единые учебники истории России для средней школы заявил президент России Владимир Путин. Выступая на заседании Совета по межнациональным отношениям 19 февраля, он указал, что такие учебники должны быть «рассчитаны на разные возрасты, но построены в рамках единой концепции, в рамках логики непрерывной российской истории, взаимосвязи всех ее этапов, уважения ко всем страницам нашего прошлого».

История полна подобных примеров, которые унижают достоинство народа и просто растаптывают патриотический дух

«Нужно на конкретных примерах показывать, что судьба России создавалась единением разных народов, традиций и культур», – подчеркнул Путин.

Ливанов убежден, что «нам по силам сделать хороший учебник истории, который будет написан лучшими российскими историками, а не политиками. Потому что история – это наука».

В свою очередь Дмитрий Ливанов также считает, что «хороший учебник истории всегда оставляет пространство для размышлений, разных версий, концепций исторических».

«Он должен не навязывать какую-то точку зрения учителям и ученикам, а давать им возможность мыслить», – отметил он.

По словам Ливанова, такой учебник не должен давать толкование того или иного события, он «должен выстраивать цепочку важных исторических фактов», а как они связаны и вытекает ли одно из другого – это решать уже каждый может для себя сам.

В Министерстве образования и науки газете ВЗГЛЯД пояснили, что учебники утверждаются по итогам экспертизы, которая проводится в соответствии с приказом ведомства от 23 апреля 2010 года. В документе, в частности, говорится о том, что «в проведении экспертизы учебников участвуют Российская академия наук и Российская академия образования, а также иные организации на основании своих уставов, утвержденных правительством Российской Федерации, в которых закреплены соответствующие полномочия (далее – экспертные организации)».

В самой экспертизе выделяются два аспекта: научный и педагогический.

«Задачей научной экспертизы учебника является оценка соответствия содержания учебника современным научным представлениям с учетом соответствующей ступени общего образования в соответствии с федеральным компонентом государственного образовательного стандарта общего образования или с учетом требований федерального государственного образовательного стандарта соответствующей ступени общего образования», – так, например, в приказе описан научный аспект.

Каковы в случае истории «современные научные представления», решает организация, проводящая экспертизу.

Получить комментарии РАН и РАО газете ВЗГЛЯД не удалось.

Стоит отметить важный факт. Современные стандарты для средней и старшей школы подразумевают не «знания», а сформулированные довольно расплывчато «компетенции». Это увеличивает шансы рецензента отклонить учебник по тому или иному основанию: перечисление «знаний» включало в себя периоды и этапы, даты и факты, «компетенции» же подразумевают «умение ориентироваться», и о том, может ли помочь тот или иной учебник «ориентироваться», трудно спорить.

Известный российский историк, доктор исторических наук, сотрудник уральского отделения Института истории и археологии РАН Сергей Нефедов, написавший несколько так и не одобренных Министерством образования учебников, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал о своей позиции по поводу единого учебника истории.

Сергей Нефедов, доктор исторических наук (фото: из личного архива)

ВЗГЛЯД: Сергей Александрович, нужен ли России, на ваш взгляд, единый учебник?

Сергей Нефедов: Учебники и сейчас пишутся в основном в целях патриотического воспитания, которое ставится теперь во главу угла.

При этом приходится неизбежно допускать искажение исторического материала, потому что далеко не весь материал может служить этим целям. И эти искажения очень существенны. Так что, если мы будем придерживаться этой задачи, мы никогда не получим правдивые учебники истории. Мы получим патриотическую агитку, которая, в общем-то, ничего не даст в познавательном смысле.

ВЗГЛЯД: Вы говорите «искажения». Вот, например, я – историк, я пишу учебник истории, но до школы он дойдет лишь в том случае, если компетентные люди оценят его, посмотрят, адекватен ли он. Экспертная оценка учебника истории никак не влияет на то, что все равно там искажения?

С. Н.: Фильтр-то есть, но нужно учитывать, что не такие уж компетентные люди сидят в этом министерстве. Во-вторых, если дано такое задание, то оно дано с определенной целью. И эти искажения уже продиктованы той целью, которая ставится при написании учебника. Если мы будем исходить из наших патриотических взглядов, то нам придется выбросить из истории очень многое. Например, проблему норманнов.

Ведь норманнская теория утверждает, что Русь была завоевана варягами, викингами, норманнами. И мало того, что они ее завоевали, они еще и просто охотились на людей, в основном на молодых женщин, и продавали их в Булгарию. Войны-охоты устраивали. Вот это можно написать в учебнике истории? По моему убеждению, нет.

ВЗГЛЯД: Почему? Почему нельзя об этом написать в учебнике истории?

С. Н.: Что основателями Киевской Руси были завоеватели, которые занимались продажей местного населения в рабство мусульманам?

ВЗГЛЯД: Да, но ведь норманнская теория-то – это все-таки теория.

С. Н.: Это на самом деле истина. Я сказал, что ее называют у нас теорией, но это правда. И вот эту правду написать в учебнике никак нельзя. История полна подобных примеров, которые унижают достоинство народа и просто растаптывают патриотический дух.

ВЗГЛЯД: Про норманнскую теорию – откуда нам известно, что это правда? По каким источникам восстанавливается вот этот сюжет?

С. Н.: Именно этот сюжет – в основном по арабским источникам. Это все очень хорошо известно профессиональным историкам и можно прочесть, например, у Ключевского.

ВЗГЛЯД: То есть то, что написал Ключевский, – оно никак не влияет на то, что этот факт не описывается в учебниках?

С. Н.: Да, Ключевский смог это написать, но, кроме него, никто на это не осмелился.

ВЗГЛЯД: А может быть, и хорошо, что для школьников, для детей какие-то факты не стоит в общеобразовательном учебнике употреблять?

С. Н.: Да. Беда в том, что история-то преподается, начиная с четвертого класса. А это очень, на самом деле, жестокая, циничная правда. И вот детям ее просто опасно давать. Она вся полна грязи, крови, и если мы тут начнем говорить правду, то еще неизвестно, кто из наших детей вырастет.

ВЗГЛЯД: Историк, который пишет учебник для школы, кроме грязи, крови и т. д., что он может предложить и предлагает детям? Объяснение, интерпретацию. Или одни даты оставить?

С. Н.: Разумеется, все события надо объяснять каким-то образом, иначе они просто превратятся в какую-то мозаику, которая красиво выложена, но никакого смысла не содержит.

Что еще, кроме грязи и крови – иногда наш патриотизм теряется до такой степени, что заставляет искажать простые истории. Вот, казалось бы, Наполеона разбили, он ушел из России, но я читал – просто пришлось мне просмотреть с десяток современных учебников истории об отступлении Наполеона – ни в одном не было указано, что армия Наполеона наполовину была заморожена во время снежной бури, неожиданно приключившейся где-то 6–9 ноября. Это вообще выглядело как гнев божий для французов.

Было обморожено несколько десятков тысяч человек, а около десяти тысяч просто погибло. Ничего этого в наших учебниках не найдете. Значит, якобы народ победил Наполеона, какие-то партизаны.

ВЗГЛЯД: Но партизаны же были, был тот же Денис Давыдов, например.

С. Н.: Понимаете, в те времена партизанами называли часть регулярной армии, действующую на коммуникациях противника. Отдельные отряды вроде отряда Давыдова. Народных партизан тогда не существовало. Вообще, «партизан» – это хорватское слово, это хорватская легкая конница, никаких крестьян с вилами.

ВЗГЛЯД: Мы сейчас с вами пришли к тому, что одни даты в учебнике истории ничего не объясняют, а объясняет некая концепция. И какой она должна быть, на ваш взгляд, эта концепция, которая объясняет?

На эту тему
• Алена Аршинова: Платного образования не будет
• Сергей Шмидт: История – источник фрустрации и неврозов
• Владимир Филиппов: Кандидатские в России будут равны PhD
• Исак Фрумин: Советская модель неприменима к нынешней школе
• Виталий Третьяков: Одним словом: хаос!

С. Н.: Концепция должна быть короткой, я имею в виду, простой для понимания и многое объясняющей. Простой.

ВЗГЛЯД: Но ведь патриотическая концепция, с которой мы начали и которую вы критикуете, она же очень простая.

С. Н.: А она не объясняет. Я сказал «простой и объясняющей». А патриотическая концепция ничего же не объясняет.

ВЗГЛЯД: Но она воспитывает гордость...

С. Н.: Да, воспитывает. Но если мы возьмем наугад любой исторический факт, то с большой вероятностью окажется, что она не объясняет его. Ну, скажем, опричнина Ивана Грозного. Где тут патриотизм? При чем тут патриотизм? Или Крымская война. Ее начали не из патриотических побуждений.

Действительно, иногда проявлялся патриотический дух в русском народе, а иногда не проявлялся. Люди, которые свергли царя в 1917 году, они сделали это при поддержке солдат, которые не хотели воевать. Это был грандиозный, так сказать, солдатский мятеж, саботаж. Вот вам патриотизм.

ВЗГЛЯД: Но при этом получается, что автор учебника истории все равно руководствуется какой-то установкой, когда пишет: или это патриотизм, или это какая-то иная установка. Получается, что это просто борьба установок?

С. Н.: Да. С одной стороны, патриотизм, с другой стороны, стремление опорочить социалистический строй, коммунистические идеалы. Еще какие-то могут быть – стремление превознести демократию.

ВЗГЛЯД: Избежать этого, на ваш взгляд, нельзя?

С. Н.: Нам не позволят этого избежать люди, которые заказывают эти учебники. Они же заказывают нам работу во имя своих политических потребностей.

ВЗГЛЯД: Но вот ваши же учебники, они же другие?

С. Н.: Дело в том, что мне, конечно, никто не заказывал эти учебники. Они никем не одобрены. (Автор интервью во время учебы в школе использовал учебник С. А. Нефедова «История Средних веков» в качестве «дополнительного»: рекомендации министерства на нем не было, но учителя имеют право советовать литературу, которая кажется им адекватной, никаких запретов на этот счет нет – ВЗГЛЯД.) Если кто-то там напишет какой-то там учебник, исходя из своих соображений, – этот учебник не будет одобрен, как и случилось с моим учебником.

ВЗГЛЯД: А ваш учебник исходя из каких соображений написан? Как бы вы могли охарактеризовать то концептуальное основание, которое легло в базис вашего учебника?

#{interviewsociety}С. Н.: Мои учебники – это стремление объяснить историю логично, исходя из теоретической концепции, которая, на мой взгляд, многое объясняет.

ВЗГЛЯД: А вы не могли бы описать эту концепцию коротко? В чем она состоит?

С. Н.: С одной стороны – мальтузианство.

Речь идет о том, что когда людей мало, а земли много, то крестьяне могут пахать, сколько хотят, у них много пищи, много зерна, много мяса, они живут хорошо. Когда население увеличивается, то эта идиллия заканчивается. Затем начинается нехватка продовольствия, а временами просто голод из-за перенаселения. Это называется «аграрное перенаселение», простой, широко используемый термин.

Аграрное перенаселение приводит к регулярному повторяющемуся голоду, который, в свою очередь, провоцирует массовое социальное недовольство, восстания, попытки реформ. В конечном счете, начинается революция, свергается правительство, а вот после этого начинается гражданская война, голод, тиф, эпидемии, и население резко уменьшается.

После революции 17-го года в России население уменьшилось на 13%, но в обычных аграрных обществах оно уменьшается гораздо в большей степени: и в два, и в три, и в четыре раза, это – колоссальная катастрофа.

Однако после этой катастрофы снова наступает ситуация, когда людей мало, а земли много, когда пищи вдоволь, когда все довольны, население увеличивается. Затем все повторяется: история состоит из таких демографических циклов. В моей работе «Факторный анализ исторического процесса» приведены примеры около 60 таких циклов.

В этой модели два основных фактора: демографический и технологический. Дело не только в земле.

В какой-то стране совершается фундаментальное открытие, чаще всего это открытие в военной сфере. Оно делает народ могущественным, и он начинает военную экспансию, растекается волна завоеваний, которая сметает государства и распространяется очень далеко. В новых государствах, которые основаны завоевателями, правящим классом являются они сами, а покоренные туземцы являются крестьянами, часто – просто рабами, иногда податными крестьянами. Остальные государства, которые не завоеваны, вынуждены заимствовать оружие завоевателей как можно быстрее, чтобы остановить государство-завоевателя.

И дело в том, что заимствуются одновременно и все остальные культурные элементы, то есть привычки, обычаи, социальный строй – все заимствуется у завоевателей заодно с оружием. Такая диффузионная волна движется по миру, и история полна таких вот волн, которые связаны с появлением нового оружия. Вот две основные концепции, их наложение и образует картину всемирной истории, о которой говорится в моих учебниках.

ВЗГЛЯД: А как в этом наложении интерпретируется образование Руси? Те самые норманны, с которых мы начинали?

С. Н.: У норманнов было свое фундаментальное открытие, новое оружие – это был драккар, или дракен, как его называли. Этот корабль был способен преодолевать моря и ходить далеко по течению рек, его можно было перетаскивать через пороги. Драккары позволяли сосредоточить большие силы в одном месте. Скажем, флотилия из ста таких кораблей неожиданно пристает к берегу. Это примерно пять тысяч человек, они создают большое численное преимущество в одном месте и грабят окружающую территорию. Если появится противник, превосходящий числом, они просто возвращаются на суда и плывут дальше. Они грабили всю Европу, но там не смогли закрепиться, потому что у противников была рыцарская кавалерия. А в Восточной Европе не было рыцарской кавалерии. Захватчикам противостояло почти безоружное население, плохо вооруженные славяне.

Этот сюжет подробно описан в моей книге «История России», там можно посмотреть сноски и ссылки на арабские и византийские источники.