«Знаем о десятках таких случаев»

В Финляндии создано русско-финское «Октябрьское движение» для помощи матерям, которых обидели местные органы опеки.

Я бы сказал, что самые страшные случаи в этой сфере происходят именно с русскими женщинами

Как сообщил ИТАР-ТАСС в понедельник известный правозащитник Йохан Бекман, движение создали две финские женщины: Мария Дамерт и Ани Леикониеми. Своей главной целью они считают помощь «семьям – жертвам ювенальной юстиции, у которых соцслужбы забрали детей». Еще одной целью движения, по словам общественниц, является распространение в России объективной и реальной информации о положении русских семей в их стране.

«Система защиты детей в Финляндии находится в серьезном и глубоком кризисе, никто не знает и не контролирует, что в стране происходит с детьми под давлением ювенальной юстиции», – подчеркнула Дамерт.

Общественницы также предлагают создать «Комиссию Правды» для выявления «преступлений против человечества» финской системы ювенальной юстиции.

О том, как все эти идеи будут претворяться в жизнь, газете ВЗГЛЯД рассказал Йохан Бекман.

ВЗГЛЯД: Йохан, расскажите, когда появилось «Октябрьское движение»? Кто эти женщины, инициировавшие его создание? Кто еще входит в организацию?

Йохан Бекман: Информацию об этой организации я сам получил буквально два дня назад. Об этом мне сообщила сама Мария, которая является учредителем и координатором движения вместе с Ани Леикониеми. Эти две женщины – финки. И они являются активными противницами ювенальной юстиции, выступают против произвола органов опеки и так называемой финской защиты детей.

В последнее время в нашей стране идет очень бурная дискуссия по этому поводу. Я получил уже очень много писем и сообщений от разных финских женщин, которые тоже жалуются и говорят, что стали жертвами этой системы. И они хотят соединиться с русскими женщинами и вместе бороться против этого.

ВЗГЛЯД: Почему такое название – «Октябрьское движение»?

Й. Б.: Оно имеет историческую аналогию в Финляндии. В 60-х годах у нас было так называемое «Ноябрьское движение». Тогда люди помогали заключенным, людям, которые сидят в тюрьмах. Сейчас времена изменились. И Мария сообщила, что создает движение для борьбы именно против ювенальной юстиции в Финляндии.

ВЗГЛЯД: Эта организация ведь не чисто финская, а русско-финская?

Й. Б.: Мария сказала мне, что ее движение планирует защищать матерей и семьи на территории Финляндии. То есть всех, кто живет здесь и кто столкнется с подобными проблемами. Они готовы общаться со всеми. Помимо русских, мы, например, получали информацию и об эстонцах, которые вынуждены были бежать из страны именно из-за гонений финских социальных служб.

На эту тему
• Финский посол объяснил резкие высказывания Лаврова
• Премьер Финляндии: Слова Лаврова не говорят об ужесточении политики Москвы
• Хельсинки: Ситуации с детьми в смешанных семьях не должны решать министры
• Лавров: Нас тревожит то, как в Финляндии относятся к российским детям
• Власти Финляндии отреагировали на скандалы с изъятием российских детей

ВЗГЛЯД: То есть это проблема не только русских матерей?

Й. Б.: Это мое личное мнение, но я бы сказал, что самые страшные случаи в этой сфере происходят именно с русскими женщинами. Страдают, конечно, и финны, есть и эстонцы. Но только у русских изымают детей «из-за ничего». Там даже официальные определения есть о том, что русская женщина может быть более опасной для ребенка, чем финка.

ВЗГЛЯД: Между тем, по данным СМИ (об этом в понедельник пишет Фонтанка.Fi со ссылкой на финскую газету), только 2% дел об опеке над детьми в судах Финляндии – «русские»?

Й. Б.: Нет, это неправильная информация. Насколько я знаю ситуацию с финской ювенальной юстицией, по изъятиям детей статистики нет. То есть никто не может сказать, 2% там или сколько. А если кто-то так говорит, то это прямая ложь. И сколько дел касается русских детей – тоже абсолютно никто не знает.

У нас есть только определенная информация, которую нам сообщают сами русские матери. Мы знаем о десятках таких случаев. Также, я думаю, и в российском посольстве или консульстве в Финляндии тоже есть определенные данные о том, кто и сколько страдает. Но о 2% информация неправильная. Финские органы опеки даже не фиксируют гражданство, когда занимаются этими делами. И выяснить, кто русский, а кто не русский, очень сложно. Русским может быть и человек с гражданством Финляндии, например. Или с гражданством третьего государства: Эстонии, Латвии и т. д.

ВЗГЛЯД: В последние дни сообщалось, что финские власти выразили готовность обсудить с Россией «детский вопрос». Министры двух стран договорились обменяться контактами экспертов по нему. На ваш взгляд, Финляндия действительно хочет изменить ситуацию?

Й. Б.: Я думаю, да. Сейчас действительно наш министр иностранных дел попросил Россию прислать список экспертов (ранее финская сторона также предоставила подобный список – прим. ВЗГЛЯД). То есть практически это уже состав комиссии по правам детей, которую ваша страна хотела создавать. Правда, финны считают, что это сеть экспертов, а Россия считает, что это комиссия. Но это практически одно и то же. Замечу, однако, что комиссия – это орган, который не имеет реальных полномочий. Это не суд. Просто эксперты соберутся вместе и обсудят вопросы.

ВЗГЛЯД: Насколько широко в Финляндии освещаются русско-финские конфликты, связанные с изъятием детей?

Й. Б.: Сейчас, конечно, после комментариев ваших министров Лаврова и Астахова (уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ – прим. ВЗГЛЯД), у нас тоже появилась дискуссия. Серьезный скандал разгорелся из-за похищения Антона Салонена и вывоза его в багажнике финской дипломатической машины. С этого момента и в нашей прессе тоже идет дискуссия.

ВЗГЛЯД: Как в целом можно охарактеризовать отношение финнов к работе своей ювенальной юстиции?

Й. Б.: По этому поводу у нас тоже идет бурная дискуссия. Уже не один год. Регулярно публикуются материалы о том, что на самом деле это такая система наказания, а не помощи и т. д. И я думаю, что негативный опыт русских женщин, в чьих семьях происходили самые страшные случаи, немного изменит эту дискуссию. Сейчас в финском обществе, видимо, сформируется какое-то новое мнение по этому поводу.

ВЗГЛЯД: А как отнеслись к созданию «Октябрьского движения» финские власти?

Й. Б.: Пока организаторы движения успели только заявить о своих планах. И власти пока не отреагировали. Но на самом деле то, что происходит, крайне удивительно. Я имею в виду то, что финские власти фактически отрицают любые правонарушения в области прав детей. Власти говорят, что у нас якобы все хорошо и что это якобы идеальное государство. Но это вранье, и никто, конечно, в такое не может поверить.

ВЗГЛЯД: Последним громким случаем из этой серии стало изъятие четырех детей, в том числе младенца, из семьи Анастасии Завгородней. Потом ей разрешили жить с детьми в приюте, но, по данным некоторых СМИ, это чуть ли не тюрьма. Как на самом деле обстоит ситуация?

Й. Б.: Да, она находится с детьми в специальном изоляторе. Это закрытое помещение, дети оттуда выходить не могут. И она сама сообщила, что она чувствует себя там как в тюрьме.