«Перейдут на другие препараты»

Глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Виктор Иванов сообщил во вторник в ходе видеоконференции в Казани, что число потребителей дезоморфина в России приближается к четверти миллиона человек. Этот наркотик, известный в наркоманской среде как «крокодил» (кожа человека, принимающего его, покрывается незаживающими язвами), изготавливается в кустарных условиях из кодеинсодержащих препаратов, свободно продающихся в аптеках. Срок жизни наркомана после начала употребления дезоморфина редко превышает один-два года, как правило, такие люди умирают в течение нескольких месяцев.

Мы не можем отделить человека от химической природы, которая нас окружает

Виктор Иванов сообщил, что с 1 июня 2012 года кодеинсодержащие препараты будут отпускаться только по рецепту врача. «В настоящее время под напором общественности, руководствуясь здравым смыслом и чувством ответственности за своих граждан, ряд субъектов РФ уже принял соответствующее решение о введении рецептурного порядка отпуска. Это Липецкая, Калужская, Белгородская области, Татарстан, Тыва, Калининград. 23 субъекта РФ сейчас готовят документы, чтобы упорядочить порядок отпуска кодеинсодержащих средств, – отметил он. – В регионах, где ввели такой порядок, фиксируется сокращение в два раза темпов прироста образования новых наркопритонов. Падение продаж кодеинсодержащих препаратов произошло сразу в 7 раз. При этом наркопотребители на электричках потянулись в соседние регионы, где не запрещен безрецептурный сбыт кодеинсодержащих препаратов», – рассказал также глава ФСКН, передает «Татар-информ».

О том, к чему могут привести эти меры, газете ВЗГЛЯД рассказал нарколог, президент фонда «Нет алкоголизму и наркомании», член Общественной палаты, кандидат медицинских наук Олег Зыков.

ВЗГЛЯД: Олег Владимирович, как вы относитесь к решению отпускать кодеинсодержащие препараты только по рецептам?

На эту тему
• Якутский наркоконтроль нашел наркотики в крови певца Гуфа
• Летчик Ярошенко получил в США 20 лет тюрьмы
• Главу "Преображения России" заподозрили в убийстве
• Россиянин в Китае приговорен к смертной казни
• НАТО ищет для Афганистана бизнес выгоднее наркотиков

Олег Зыков: Здесь есть две стороны проблемы. С одной стороны, я как врач против самолечения. Важно, чтобы врач был не просто человеком, который выписывает рецепты, а партнером пациента, который вырабатывает вместе с ним тактику лечения. Врач обязан выписывать те лекарства, которые наиболее оптимальны для лечения заболевания пациента. Это касается в принципе реформы здравоохранения. В этом смысле я поддерживаю рецептурный отпуск любых лекарственных препаратов, которые требуют системного приема, в том числе и кодеинсодержащих.

Другая сторона – какие меры являются эффективными с точки зрения профилактики наркомании? На мой взгляд, сейчас гораздо важнее формировать политику спроса на психоактивные вещества. Эта политика не имеет, собственно, никакого отношения к регламентации продажи тех или иных лекарственных препаратов.

Как правило, дезоморфин, который вываривают из кодеинсодержащих препаратов, употребляют уже действующие наркоманы, а не те, кто начинают употреблять наркотики. И это говорит о том, что нет доступа к качественной наркологической помощи. Некоторые люди хотели бы прекратить употребление, но им нужно в этом помочь.

Качество наркологической помощи вообще и реабилитационной в частности крайне низкое. Если уж мы каким-то образом создаем дополнительные барьеры для наркомана в покупке именно этого лекарственного вещества, заменяющего наркотики, то мы должны понимать, что у него должны быть какие-то альтернативы. А сейчас он просто поменяет это лекарственное вещество на очередное. Уже была эпидемия коаксила, а сейчас какие-то наркоманы стали использовать глазные капли, вводя их по вене, и так далее. Это бесконечный процесс.

Мы не можем отделить человека от химической природы, которая нас окружает. Многие дети, например, вдыхают пары летучих веществ. Ну что теперь, бензин продавать по рецепту у врача? Есть огромное количество веществ, которые могут вызывать зависимое поведение.

Поэтому, повторюсь, я за то, чтобы была регламентированная продажа любых системно принимаемых препаратов, в том числе и кодеинсодержащих, но я против того, чтобы это предъявлять как действенную меру профилактики употребления наркотиков в стране.

#{smallinfographicleft=382991}ВЗГЛЯД: То есть вы считаете, что запрещая те или иные препараты или ограничивая к ним доступ, нельзя оказать воздействие на уровень наркомании?

О.З.: Нет, конечно. Вред можно принести. Мы все помним проблему борьбы с ветеринарами, кактусоводами, чуть было не загубили химическую промышленность, когда с растворителями стали бороться. Проблема не в химических веществах, а в человеке и его выборе. И если мы не влияем на поведение человека и его выбор, мы не влияем на проблему.

ВЗГЛЯД: По вашему мнению, между доступностью и уровнем употребления нет никакой связи?

О.З.: Самый страшный наркотик – это алкоголь.

#{smallinfographicleft=447120}ВЗГЛЯД: С недавних пор его перестали продавать в ночное время.

О.З.: В том-то и дело, что это абсолютно ничего не меняет. Просто регламентируя продажу алкоголя, мы ничего не достигнем. И мы хорошо понимаем, что если сейчас перегнуть палку с регламентацией продажи алкоголя, народ начнет самогонку гнать.

ВЗГЛЯД: Что будут делать наркоманы, употребляющие дезоморфин, после того как доступ к его компонентам будет затруднен?

О.З.: Перейдут на другие препараты. Уже сегодня используется гигантское количество лекарственных препаратов, которые отпускаются без рецепта. Наивно предполагать, что мы можем зарегулировать использование всей химической природы, которая нас окружает.

#{interviewsociety}Мы проходили все это, когда наркоманы ходили по подъездам и собирали эфедрин якобы для того, чтобы ребенку в нос закапать, а из него варили первитин (так называемый «винт» – прим. ВЗГЛЯД). Последняя эпидемия перед кодеинсодержащими – коаксиловые препараты. Есть такой антидепрессант, раздалбливали и тоже в вену вводили. Страшнейшие результаты: мелкие осколки таблеток забивали альвеолы, и у людей ампутировали руки и ноги в массовом порядке. Они уже сто раз нашли заменители, не хочу просто рекламировать.

Наркомания – это социодуховное заболевание. И просто механически отделяя наркомана от его химического вещества, мы его проблему не решим никак. Он все равно будет искать выход из положения, все равно, если у него нет альтернативы, будет чем-то себя травить.

ВЗГЛЯД: Вырастет ли потребление веществ, которые продают наркоторговцы, в частности героина?

О.З.: Многое определяется поведением конкретного человека в конкретной наркоманской среде. Купит он себе кокаин и будет чувствовать себя наркоманом или пойдет в аптеку и купит кодеинсодержащий препарат. Это зависит от особенностей поведения в наркоманском микросоциуме.

Есть две вещи. С одной стороны, понимание природы, почему человек употребляет наркотики. Это, прежде всего, связано с проблемой насилия в обществе, с социальными и духовными проблемами. И есть проблема моды на конкретные химические вещества. Мы видели разные волны употребления тех или иных психоактивных веществ. В этой связи мы сами навязали моду на алкогольное поведение. Мы воспитали целое поколение бегущих за «Клинским».

#{smallinfographicleft=447514}Для меня, врача-нарколога, алкоголь – это такой же наркотик, только легальный. Да, мы пытаемся снизить продажу алкоголя. Мы же понимаем, что запретить продажу алкоголя не можем, поскольку есть спрос на него. Хотя при этом надо стараться регламентировать продажу, понимать, что ребенок начинает экспериментировать с психоактивными веществами в силу определенных причин: поиск границ собственной личности, проблем с насилием в собственной семье и т.д. Это сложнейшие проблемы. У тех, кто принимает решения, должно быть понимание того, что наркомания – сложное социально-психологическое явление, которое не решается путем простых действий.

ВЗГЛЯД: Есть ли опасность, что некоторые наркоманы, лишившись возможности кустарно изготовить наркотик, начнут грабежами добывать деньги на тот же героин?

О.З.: Кто склонен заработать на наркотики путем насилия, тот и так сейчас это делает. А кто склонен искать химические альтернативы путем перебора разных химических веществ – тот будет этим заниматься. Это все особенности поведения конкретного наркомана и конкретной наркоманской микрогруппы. На больших системных процессах это действие никак не отразится.

ВЗГЛЯД: Вы говорили о том, что для снижения уровня наркомании нужно снижение спроса на наркотики. Можете привести примеры, когда это было успешно реализовано?

#{smallinfographicleft=427277}О.З.: Самый яркий пример – Япония. Научная наркология давно поняла, что есть прямая связь между уровнем насилия в обществе – бытового, социального, политического – и уровня наркотизации общества. А один из главных факторов, который определяет уровень насилия в обществе, – тюремное население. Чем больше людей сидят в тюрьмах и выходят из тюрем – а они как раз являются носителями криминального, насильственного мышления – тем больше уровень насилия в обществе, тем больше людей, употребляющих наркотики и алкоголь, чтобы уйти от проблем с этим насилием. И когда у японцев была эпидемия амфетаминовой наркомании, они, понимая это, построили, прежде всего, политику снижения тюремного населения. Сегодня в Японии самое маленькое тюремное население и самый низкий уровень употребления наркотиков. В Америке при всей ее демагогической борьбе с наркотиками самое большое тюремное население и по уровню употребления наркотиков они в числе лидеров.

А если говорить о каких-то репрессивных подходах, то в этом смысле очень характерна судьба Ирана. Теократическое государство. Там борются за нравственность, правда, тоже своеобразным способом – путем побиения камнями. Там самая жестокая политика по отношению к обороту наркотиков, они продолжают вешать людей на автокранах. И при этом сегодня именно в Иране самый высокий уровень употребления наркотиков в мире. Потому что там высочайший уровень государственного и бытового насилия.

ВЗГЛЯД: Значительная часть наркоманов впервые попробовала наркотики в совсем юном, иногда и подростковом возрасте.

О.З.: Они не будут приобщаться, если вокруг не будет людей с тюремным мышлением, с идеями насилия. Если такие люди не будут вовлекать молодое поколение в свою субкультуру, у ребенка появятся позитивные альтернативы. Ведь ребенок начинает употреблять в момент, когда он ищет границы дозволенного. Если мы понимаем, что главная антинаркотическая мера – воспитание личности, создание условий к тому, чтобы человек мог сопротивляться негативным явлениям среды, чтобы человек в момент, когда у него есть потребность сопротивляться негативным явлениям среды – они всегда будут – не выбирал бы употребление наркотиков как уход от реальности и не использовал бы этот простой способ адаптироваться к проблемам, с которыми человек сталкивается, – тогда ребенок и не будет становиться наркоманом.

Если родитель вместо того, чтобы взаимодействовать с ребенком, любить и уважать его как личность и таким образом воспитать его как личность, ему все время приказывает, ломает через колено, тогда ребенок выходит на улицу, и уже на улице какой-то дядя ему покажет, как употреблять наркотики. Или сверстник. То есть это проблема воспитания личности. Это вообще не имеет никакого отношения к аптекам и продажам.