Усложнение ближневосточной головоломки увеличит возможности России

Появление России в Сирии не могло не привести к изменению баланса сил – формально в сирийско-халифатской ситуации, а по сути во всей ближневосточной игре.

Ни одна из трех региональных держав не способна не только самостоятельно сокрушить соперников, но и навязать им новые правила и баланс сил

Главным внешним игроком пока еще остаются США, но Вашингтон завяз в попытке сбалансировать свои отношения с Саудовской Аравией, Турцией и Ираном, соотнести ставки в сирийском конфликте, войну в Ираке против халифата (и завязанный на нее, но более широкий вопрос отношений с шиитами и суннитами в Ираке), использование курдов. В этой головоломке даже желание не допустить чрезмерного усиления позиций России в регионе отошло на второй план, уступив место попытке договориться с Москвой о совместных дипломатических действиях хотя бы по сирийскому кризису.

Три главные региональные державы – Турция, Иран и Саудовская Аравия – ведут в регионе свою игру, в которой война в Сирии является лишь самой заметной точкой конфликта. Соперничество трех цивилизаций – турецкой, иранской и арабской – носит на Ближнем Востоке исторический, многовековой характер, но в последние сто лет происходит в условиях внешнего вмешательства. Но если до недавнего времени это было преимущественно западное влияние – сначала в виде прямого колониального господства Англии и Франции, а потом в виде прямого военного доминирования США – то сейчас на сцене появилась Россия, цели которой вовсе не ограничиваются сирийской кампанией.

Главная задача Москвы в регионе – участвовать в создании нового баланса сил, который должен будет сложиться на Ближнем Востоке после ухода оттуда США. Этот уход неминуем, и он происходит на наших глазах, притом что чисто военное присутствие Вашингтона сохранится в регионе еще долгие годы. Но военная сила без желания и возможности ее применять не является решающим фактором, а Штаты как минимум в ближайшее десятилетие не будут воевать на Ближнем Востоке. При этом они, конечно же, не будут и молча наблюдать за формированием новой геополитической реальности в регионе, несмотря на то, что у них не получилась операция «демократизация Ближнего Востока», в запасе у США остаются еще несколько сценариев, включая перекройку границ всего региона. Но для осуществления любого из них Штаты должны иметь первостепенное значение для каждой из трех региональных держав, а с этим возникают большие проблемы.  

Попытка замириться с Ираном упирается не просто в длящуюся треть века вражду, а в четкое нежелание иранского руководства играть с дьяволом в его игры, а Вашингтон для Тегерана именно что проводник сатанинского проекта глобализации, что в практическо-материальном, что в религиозном измерениях. Кроме того, сложно представить себе, что кто-нибудь в Иране захочет забыть о тех планах военного нападения на их страну, что не просто готовили, но и в открытую озвучивали в США.

#{smallinfographicleft=783899}Отношения с Саудовской Аравией, бывшей на протяжении полувека верным партнером и клиентом США в исламском мире, начали портиться после участия саудитов в атаке 11 сентября 2001 года и последовавшего за тем уничтожения Ирака. В Ираке, при всем светском характере Баас, все-таки правили сунниты, а не шииты, как сейчас, и в целом эта страна рассматривалась Эр-Риядом как противовес шиитскому Ирану. Но добила американо-саудовские отношения война в Сирии, по ходу которой саудовцы вначале понадеялись на то, что американцы сделают все для того, чтобы убрать Асада, а когда этого не произошло, разочаровались в союзнике, заподозрив его в сговоре с Ираном.

И когда Вашингтон пошел на иранскую ядерную сделку, пообещав снять санкции с Тегерана, это лишь подтвердило убежденность саудитов в предательстве американцев. США окончательно потеряли доверие Саудовской Аравии, при том, что формально никакого отказа от союзнических отношений не произошло, никакие совместные планы на будущее американцы и саудиты строить уже не могут.

А ведь сейчас всех в регионе волнует именно будущее – каким оно будет на Ближнем Востоке? Не просто границы, но и само существование некоторых государств (не говоря уже о правящих династиях) находится под большим вопросом. И если Иран уверен в своих силах (тем более что он только что выдержал западную блокаду) и за ним есть тысячелетняя история и традиция, то саудиты в буквальном и переносном смысле построили свое могущество на песке, причем совсем недавно, и понимают, что могут стремительно его потерять.

Конечно, ни о какой войне между Ираном и Саудовской Аравией речи сейчас быть не может – разрыв дипломатических отношений лишь увеличивает накал противостояния – но повышение ставок Эр-Риядом (а казнь аятоллы ан-Нимра была чистой воды провокацией) показывает, насколько сильно королевство беспокоит усиление Ирана. По большому счету, Эр-Рияд попытался сделать то же самое, что и Анкара уничтожением российского Су-24 – поднять собственную значимость в региональных делах. Конфликтуя с Ираном, саудиты рассчитывают сплотить вокруг себя арабов-суннитов и суннитов в целом, потому что одними денежными вливаниями этого не добиться.

Игра опасная, и, как и в случае с турецкой авантюрой, шансы на успех минимальны. Турция не увеличила свое влияние на сирийскую ситуацию – напротив, оно уменьшилось, и даже утешительных бонусов от американцев она не получила.

На эту тему
• Тегеран: Саудовская Аравия пытается сорвать сделку по ядерной программе Ирана
• Страны Персидского залива пригрозили принять новые меры против Ирана
• Саудовская Аравия обещала не допустить войны с Ираном
• Иран в ООН обвинил Саудовскую Аравию в поддержке экстремистов
• ОАЭ обвинили Иран в терроре, оккупации и саботаже
• Россия, в отличие от США, способна примирить Саудовскую Аравию и Иран
• Турция потребовала от Ирана не связывать визит Эрдогана в Эр-Рияд и казни

Разрыв с Москвой не улучшил отношения Турции с США, в том числе и потому, что Вашингтон не пошел на изменения своей позиции в курдском вопросе, продолжая поддерживать сирийских курдов, что категорически неприемлемо для Турции, которая, как и Саудовская Аравия, подозревает Штаты в тайном желании развалить ее. Из всей региональной тройки Турция формально самая сильная – у нее мощная армия, она находится под зонтиком НАТО, у нее сильная и независимая от экспорта энергоресурсов экономика, положение самой вестернизированной исламской страны, пантюркистские и неохалифатские планы. Плюс амбициозное и опытное руководство.

Но игра на повышение роли Турции в сирийском конфликте привела к разрыву с Россией, без которой выстраивать балансирование в треугольнике Исламский мир – США – Европа Анкаре стало заметно сложнее. Попытка Эрдогана сблизиться с Саудовской Аравией, предпринятая в самом конце прошлого года, накануне саудовско-иранского конфликта, не отменяет объективные противоречия двух региональных держав. К тому же Турция не может позволить себе обострять и так непростые отношения с Ираном.

Таким образом, у Ирана сейчас напряженные отношения с Саудовской Аравией и сложные с Турцией, между которыми, в свою очередь, существуют хорошие отношения. Но у Турции война у границ – с потенциальной угрозой переноса ее на собственно турецкую территорию, населенную курдами. Саудовская Аравия воюет в Йемене – причем так, что в ответ получает уже и удары по собственной территории. На саудитов нацелен и сирийско-иракский суннитский «халифат», у них проблемы с собственными шиитами.

Иран находится на подъеме – приближается снятие санкций, сорвать которое саудитам все равно не удастся. При этом в борьбе за Сирию, если рассматривать этот конфликт как часть трехсторонней конфронтации, Иран также в выигрыше – на фоне как Турции, так и Саудовской Аравии. Уничтожение или даже минимизация халифата вместе с окончанием войны в Сирии сделает «шиитскую дугу» – от Ливана через Сирию и все более проиранский Ирак – важнейшим фактором регионального баланса сил.    

При этом ни одна из трех региональных держав не способна не только самостоятельно сокрушить соперников, но и навязать им новые правила и баланс сил. Но это не могут сделать и США, и, следовательно, возможна или война всех против всех (прообразом которой является сирийская война), или коллективные попытки договориться о мирном размежевании интересов и сфер влияния. Что мешает сейчас Турции, Ирану и Саудовской Аравии договориться?

#{interviewpolit}Не только взаимные подозрения, амбиции, исторический опыт и личные качества лидеров, но и отсутствие силы, принуждающей их к миру. Не давлением, а более-менее объективной модерацией – США на эту роль не годятся. В первую очередь потому, что все три страны подозревают Вашингтон в нечестной игре и закулисных сделках с противником. Доверия к американской администрации нет ни в Тегеране, ни в Анкаре, ни в Эр-Рияде. Между тем искать компромисс все равно надо, ведь понятно, что ни турки, ни иранцы, ни саудиты точно не хотят, чтобы «маленькие» войны (на территории Сирии, Ирака и Йемена) превратились в одну большую войну с их непосредственным участием и на их территории.   

Может ли Россия в нынешних условиях превратиться в того, кто «принуждает» к миру? Не посредника, не шантажиста, но модератора?

Россия начинала военные действия в Сирии в союзе с Ираном, до нашего вмешательства бывшего главным военным союзником Дамаска, и нет никаких оснований сомневаться в стратегическом характере российско-иранского альянса, для которого Сирия служит лишь дополнительным скрепляющим элементом. Казалось бы, это само по себе лишает Россию шансов выглядеть стоящей над схваткой в глазах Саудовской Аравии – Москва воюет с просаудовскими повстанцами в Сирии, дружит с Тегераном, которого боится Эр-Рияд.

Но Россия упорно отказывается участвовать в шиитско-суннитском противостоянии, во многом, кстати, провоцируемом внешними игроками и радикалами внутри региона. Более того, проект «халифат» является угрозой как для саудитов, так и для иранцев, и Москва предлагает именно его и считать главной общей проблемой.

А отношения с нашим соседом Ираном вовсе не исключают для России желания выстраивать хорошие связи с Саудовской Аравией, тем более что, в отличие от американцев, мы не собираемся покрывать регион сетью своих военных баз, менять политический режим или строй, нападать или, наоборот, выступать гарантами безопасности той или иной страны в противовес другой. Да, Турция и Саудовская Аравия связаны с американцами военными договорами, но обе эти страны как раз хотят полагаться на самих себя в деле обеспечения собственной безопасности. И если турки и сейчас способны на это, то у саудитов нужда в американском зонтике безопасности очень велика.

Но сама потребность в этом зонтике существует в первую очередь из-за саудовско-иранского противостояния, а если бы отношения двух стран определялись не игрой внешних сил, а их собственными интересами, то даже серьезные религиозные (в том числе и между двумя моделями организации исламского государства*), региональные и национальные (между арабами и иранцами) противоречия вовсе не обрекали бы их на войну.

Понятно, что выстраивание нормальных отношений Ирана и Саудовской Аравии – дело чрезвычайно сложное, но как раз при поиске путей урегулирования сирийской, иракской и йеменской ситуаций оно могло бы пройти первую проверку. В сирийском урегулировании Россия будет играть ключевую роль – как дипломатическую, так и военную – и ее последовательность будет работать на укрепление репутации Москвы в глазах не только Тегерана, но и, как ни странно, Эр-Рияда. Потому что саудиты видят честную игру – Москва не сдала Асада, поддерживала Дамаск все годы войны, а не вела себя как американцы, которые сначала обещали саудитам одно, а потом делали другое.

Что касается Турции, то восстановление турецко-российских отношений – это всего лишь вопрос времени: авантюра Эрдогана настолько не отвечает в первую очередь турецким интересам, что по мере приближения сирийского урегулирования Анкара попытается решить вопрос с извинениями за Су-24. Турция в принципе не может себе позволить игнорировать российское участие в ближневосточных и уж тем более сирийских делах.

Курс России на построение новой глобальной системы безопасности подразумевает не замену одного мирового гегемона на другого, а его ликвидацию как такового. Россия ставит на повышение самостоятельности национальных государств и региональных центров силы, на формирование региональных и межрегиональных систем сдержек и противовесов. Не уход США с Ближнего Востока привел к хаосу в регионе, а их попытка контролировать все и вся, прямое военное вмешательство, геополитический диктат и манипуляции с государственным устройством. Неизвестно, сколько лет понадобится на успокоение хотя бы части развороченного, но важны те принципы, которые будут положены в основу подхода к урегулированию.

Русская военная сила и русская дипломатия как минимум попытаются подвинуть дела в самом взрывоопасном регионе мира в правильном направлении.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ