«Они боятся, что результаты расследования их не устроят»

После заявлений Кэмерона и Яценюка выяснилось, что представители Малайзии, Украины, Нидерландов, Австралии и Бельгии рассматривают три основных варианта альтернативного пути создания международного трибунала по расследованию крушения малайзийского «Боинга». «Один из вариантов – создать международный трибунал, поддерживаемый пятью странами. Второй вариант, который сейчас обсуждается, – организация суда по требованию Генеральной ассамблеи ООН», – заявил пресс-секретарь МИД Нидерландов. Третьим обсуждаемым вариантом является проведение судебного процесса в национальном суде одной из пяти стран. Отмечается, что недостаток этих вариантов в том, что суд под эгидой ООН может выдать ордер на арест преступников, в то время как суд, организованный группой стран, не имеет такого права.

Привлечь к ответственности можно конкретных людей, которые отдавали и выполняли приказ, но платить должна Украина. Она несет материальную ответственность

Проблема в том, что создавать подобного рода трибуналы Генеральная ассамблея вообще не вправе, ее решения носят не более чем рекомендательный характер. 

«Подобный трибунал должен пользоваться все-таки большой степенью уважения и международной поддержкой. Без этого невозможно его адекватно сформировать, определить сферу его компетенции. Генеральная ассамблея может принимать резолюции, но резолюции, как известно, не являются обязательными к исполнению. Сразу же будет возникать вопрос о степени юридической эффективности этого образования», – заявил газете ВЗГЛЯД бывший советский постпред в Совбезе ООН, бывший замглавы МИД СССР Александр Белоногов. «Генассамблея может принимать самые разные решения, но подобной практики раньше не было. Как правильно подчеркивают наши официальные лица, еще никогда по таким поводам не создавалось международного трибунала. Тем более тогда, когда еще не завершено расследование. А так... Голь на выдумки хитра. Можно что-то еще придумать», – добавил он.

Первый алгоритм «плана Б»

Вокруг истории с «Боингом» пытаются создать орган, который смог бы максимально выйти за рамки международного права, заявил в интервью газете ВЗГЛЯД президент Российской ассоциации международного права Анатолий Капустин.

«Они могут попытаться создать квазисудебный орган – трибунал из пострадавших или третьих стран, но если Россию не пригласят, то у нас останется свобода рук для проведения параллельного расследования и процесса. В том числе и на основе принципа универсальной юрисдикции: мы можем привлечь виновных к ответственности, даже если наши там не пострадали. Такое правило тоже есть. Если где-то вынесено неправосудное решение, любое другое государство может вынести свое. Но это касается только терактов. Насчет авиационных инцидентов ничего подобного пока не было», – напомнил он.

Второй алгоритм «плана Б»

На эту тему
• Из трибунала попытались сделать ловушку для России
• Яценюк объявил реализацию «плана Б» в ситуации с «Боингом»
• Песков: Крушение «Боинга» не является поводом для политического судилища
• Кэмерон призвал рассмотреть альтернативные варианты трибунала по «Боингу»
• Чуркин: Киев должен ответить за отправку «Боинга» в зону боевых действий
• Члены СБ ООН объяснили позиции по резолюции о катастрофе «Боинга»
• Клинцевич: Инициаторы трибунала по «Боингу» хотели добиться конфронтации и истерии
• Чуркин объяснил решение наложить вето на резолюцию о трибунале по «Боингу»
• Вадим Рогожин: Россию загоняют в капкан Гаагского правосудия
• СК выпустил «Белую книгу» о преступлениях на Юго-Востоке Украины

Что касается второго варианта – решения Генассамблеи, то, по мнению Капустина, такой сценарий, в свою очередь, может разделиться на две части. «На заседании Генеральной ассамблеи возможно обращение в Международный суд ООН, если больше половины стран проголосует за это. Но это будет не более чем обращение за разъяснением, за консультативным заключением. Суд может дать Совету Безопасности толкование о возможности создать подобный трибунал. То есть суд может только сказать, можно ли провести такой процесс, но не определять виновных», – сказал Капустин.

Отметим, что Международный суд ООН нельзя путать с Международным уголовным судом, который в прессе еще называют Гаагским. В свою очередь МУС не имеет никакого отношения к Трибуналу по бывшей Югославии (МТБЮ), который тоже расположен в Гааге.

Третий алгоритм «плана Б»

Капустин не исключает, что сторонники создания трибунала задействуют и другие сценарии, кроме тех, что упомянул МИД Нидерландов. Так, через тот же самый Международный суд можно потребовать компенсацию ущерба. Австралия, Малайзия или Голландия могут обратиться с межгосударственным иском. Но только к Украине. Именно она несет ответственность, подчеркнул эксперт. «Международный суд вынесет решение минимум через полтора–два года. Так было с иском по Косово. Он все подробно будет рассматривать, дело затянется. Неизвестно, что он там через полтора года скажет. Это позволит все это время муссировать данную проблему», – предположил эксперт.

Что же касается МУС, в его компетенцию входят только массовые масштабные преступления – геноцид, акты агрессии, военные преступления, предусмотренные Женевской конвенцией, и преступления против человечности. Единичные эпизоды Гаагскому трибуналу неподсудны. «И главное, чтобы привлечь МУС, Украина должна дать свое согласие. Но если она признает юрисдикцию суда хотя бы по одному вопросу, то можно будет подавать жалобы уже на саму Украину, например на нарушения правил ведения войны, допущенные в ходе АТО в Донбассе. Поэтому Киев на это тоже не пойдет. Им это самим невыгодно», – отметил эксперт.

Четвертый алгоритм «плана Б»

«Есть у них еще сценарий – обратиться в совет Международной организации гражданской авиации (ИКАО). Но, опять же, обращаться можно только против Украины, поскольку именно над ее территорией сбит был самолет. Она отвечала за навигацию. ИКАО не может судить, но может расследовать. И в итоге они дадут заключение – рекомендацию», – сказал Капустин, напомнив, что международное право, в частности статья 9 Чикагской конвенции, четко устанавливает, что любые авиационные происшествия рассматриваются властями той страны, на территории которой это произошло, «иными словами – Украины».

#{ussr}По словам Капустина, если Киев не в состоянии это сделать, например нет сил и средств, не контролирует территорию, как в данном случае, или есть подозрение, что страна не сможет расследовать объективно, то Чикагская конвенция позволяет вести расследование в сотрудничестве с другими государствами. «Более точных установок нет. Например, Токийская, Монреальская конвенции и прочие преследуют незаконные акты на бортах гражданской авиации, в том числе террористические. В соответствии с ними проводят расследование и привлекают виновных к суду власти той страны, под флагом которой летало воздушное судно, в данном случае – Малайзия, либо власти той страны, граждане которой пострадали, то есть в данном случае – еще и Нидерланды, Австралия. Они тоже могут в своих судах это дело рассмотреть», – пояснил эксперт.

Пока что само событие можно расценить как военный инцидент, а не теракт. «Гражданское судно появилось в районе немеждународного вооруженного конфликта, и кто-то по нему выстрелил. Теракт происходит с умыслом. Если будет доказано, что ракета была запущена специально, тогда это можно будет охарактеризовать как теракт. Но если выстрел был случайным, ошибочным, то это вооруженный инцидент. На Западе считают, что сбили ополченцы. Даже в таком случае ясно, что ополченцы могли сбить только по ошибке, потому что у них нет специальных средств обнаружения. Гражданский самолет на радаре трудно отличить от военного. В любом случае привлечь к ответственности можно конкретных людей, которые отдавали и выполняли приказ, но платить должна Украина. Она несет материальную ответственность. Думаю, сейчас задача Киева – перенести ответственность на ополченцев, на Россию, лишь бы выйти самому из-под удара. У них и так своих проблем много. Уж слишком там было все «правильно», что меня не покидает подозрение, что там что-то не так», – подчеркнул Капустин.

По его словам, сам факт обращения в Совет Безопасности ООН – это «игра странными методами, которая подчеркивает стремление ряда западных стран в союзе с Украиной создать трибунал и каким-то образом передать ему полномочия по расследованию и привлечению к ответственности». «Получается, что эти страны не доверяют своим собственным следственным и судебным органам? Ни Голландия, ни Австралия не в состоянии провести объективное расследование и опубликовать его результаты? Или они боятся, что результаты их потом самих не устроят? Ясно, что любым способом хотят привлечь к ответственности Россию. Но с точки зрения Чикагской конвенции мы никакой ответственности за события в воздушном пространстве Украины не несем», – резюмировал Капустин.

Всюду клин

Если будет доказано, что ракета была запущена специально, тогда это можно будет охарактеризовать как теракт. Но если выстрел был случайным, ошибочным, то это вооруженный инцидент

Слабость заблокированной идеи международного трибунала заключалась в ее юридической неполноценности. В ней изначально отсутствовали основные признаки уголовного процесса: пострадавшая сторона, обвиняющая сторона, обвиняемый, защита обвиняемого и независимый суд. А любые альтернативные варианты должны находиться в рамках международной правовой системы в ее современном виде, то есть только при наличии перечисленных сторон процесса.

При этом существует Международный суд ООН. Формально у него есть опыт разбора такого рода дел. Но в случае с малайзийским «Боингом» определиться со сторонами довольно сложно. По идее, иск должна подавать Малайзия, но на кого? Ни малайзийское, ни голландское, ни австралийское следствие так и назвали виновного, а ведь судопроизводство может проводиться только и исключительно в формате иска. То есть пострадавшая сторона должна определить для себя, кто сбил самолет, и обратиться со своими доказательствами в Международный суд ООН, чтобы тот оценил эти доказательства, выслушал доводы защиты и принял решение о виновности или невиновности. При этом объектом иска может быть только сторона международного правового поля. Исходя из вывертов международной юридической системы, обвинить кого-то, кто не является субъектом международного права, практически невозможно. Следовательно, учитывая всеобщий настрой, обвинение будет так или иначе выдвинуто именно против России.

Другое дело, что, скорее всего, обвинения будут выдвинуты против России как «страны-покровителя», что уже несколько раз случалось в истории международного права.

Прецедентов крайне мало, но существует юридическое понятие «теста ответственности государства», то есть субъект международного права должен нести ответственность за подконтрольные ему группы. Проблема именно в довольно предвзятом толковании этой подконтрольности. Так, международная судебная система в Югославии чуть видоизменила формулировки, но все равно указала на Сербию: за действия сербских вооруженных групп в Хорватии и Боснии ответственным оказался Белград. А вот в процессе «Никарагуа против США и контрас» суд признал лишь ответственность США за их непосредственные действия против Никарагуа, а влияние Вашингтона на контрас рассмотрено не было. В результате международный суд просто вывел США из-под обвинения, а с контрас много не спросишь. Удивительно, но факт: Международный суд ООН точно так же принял решение в пользу Сербии в деле, которое инициировала Босния по фактам геноцида. Суд постановил, что Белград не имеет никакого отношения к событиям в Боснии, так как нет ни одного легального доказательства личного участия Слободана Милошевича в планировании и осуществлении геноцида мусульман в Боснии, если таковой геноцид вообще был.

Таким образом, любой международный суд по сбитому над Донбассом «Боингу» автоматически перерастет в «процесс ответственности», участвовать в котором можно только ради смеха, хотя это вовсе не смешно. Говорить о следственной стороне вопроса не приходится: все заинтересованные стороны прячут друг от друга вещественные доказательства, экспертизы изначально проводились с нарушением всех процедур и норм, а следствие «по горячим следам» не проводилось вовсе. Причем не по объективным причинам, а в силу элементарной трусости европейской системы, которая не желает подвергать кого-либо из своих чиновников даже малейшему риску.

Юридическое препирательство в ситуации, когда большинство заранее настроено против одной из сторон, – совершенно бесполезное занятие. И бесперспективное именно в силу невозможности определить меру ответственности. Проводить частное расследование также невозможно, принимая во внимание масштабы государственных машин прикрытия. И уже сейчас понятно, что Нидерланды как один из главных инициаторов расследования никакими реальными результатами следствия не располагают. В противном случае они давно бы уже вылезли на свет божий, а премьер-министру не пришлось бы звонить Путину и уговаривать согласиться на какой-то трибунал, процедура которого даже не прописана в уставе ООН.

Лишены судебной перспективы и так называемые частные иски, которые с подачи какой-то адвокатской конторы в Нью-Йорке посыпались на отдельно взятых командиров ополчения. Неважно даже, кому они адресованы – в «стране юристов» очень любят бессмысленные иски «на вырост». Адвокатские издержки на первом этапе минимальны, а там, глядишь, что-то да вырастет. Кроме того, совершенно не понятна юрисдикция какого-то окружного суда в Нью-Йорке. Кто вообще эти люди, смогут ли они найти село Грабово на глобусе?

Не исключено, однако, что британская сторона, первой заявившая об «альтернативе», в итоге изобретет новый механизм, выдав его за прецедент. Не исключено и другое – то, что через некоторое время истерия постепенно спадет. По крайней мере до следующей траурной даты.