После Минска и до войны

Минск-2 не решил, да и не мог решить украинского кризиса – потому что он является лишь следствием глобального конфликта США и России, одной из форм, в которой протекает противостояние двух держав. Но минские соглашения позволяют на какое-то время притушить огонь войны, в которой русские люди убивают друг друга, расплачиваясь за предательство 1991 года и желание Запада оторвать западную часть русского мира.

Боевые действия в ситуации разложения украинского государства становятся для многих единственным способом решения проблем

Сейчас много спорят о том, кому выгодны минские соглашения, кто выиграл, кто проиграл, анализируют то, что в них записано – хотя важно лишь одно: что будут делать после Минска основные участники конфликта, как они воспользуются военным затишьем и для чего. При этом нельзя забывать, что украинская драма – это лишь одно, пусть и самое кровавое, измерение американо-российского конфликта.

Сам формат Минска показал, что Европа пытается взять на себя инициативу в определении позиции Запада по украинскому конфликту. Это не значит, что Берлин и Париж действуют отдельно или вопреки позиции англосаксов – но все же они хотят иметь большее влияние на определение позиции Запада, чем это было до сих пор. США выступают как застрельщик и выгодополучатель конфликта – они всячески подбадривают Киев в его стремлении уйти на Запад и разобраться с Новороссией, давят на Европу, запугивая ее русской угрозой и принуждая к разрыву связей с Россией.

За последние недели именно Штаты больше всех способствовали заключению минских соглашений – тем, что стали в открытую обсуждать поставки оружия на Украину. Это вызвало серьезную тревогу в Европе – и хотя в воинственной риторике США был и элемент сознательной, договорной игры в злого и доброго следователей (где доброго изображал Берлин), все же в основе истории с поставками лежали не попытки надавить на Москву (по сути совершенно бессмысленные), а реальные тактические и стратегические разногласия по украинскому кризису.

Штаты никогда не отправят войска на Украину, но при этом они хотят поддерживать конфликт в горячем состоянии. В Вашингтоне, конечно же, понимают, что никакого возвращения Донбасса в состав Украины, пока в Киеве сидит проамериканская власть, не будет. Точно так же там понимают, что Россия не отступится от всей Украины, более того, трезвые реалисты осознают, что у США нет возможности в среднесрочной перспективе удержать Украину в своей орбите.

А раз так, то при формальном сохранении задачи-максимум – которая на сегодняшний день для США выглядит как раздел Украины на две части, с отдачей Москве Донбасса и оставлением у себя остального – на первый план все больше выходит задача-минимум: растягивание украинского конфликта на максимально возможное время с целью связывания России на этом направлении. И тут уже не принципиально, удастся ли в итоге вообще что-либо удержать под контролем для последующего переваривания и атлантизации – несколько лет перманентной войны на Украине сами по себе принесут США огромные геополитические дивиденды.#{ussr}

Следовательно, США будут и во время нынешнего перемирия готовить Украину к новой войне, всячески накачивать киевскую элиту и продолжать нагнетать в Европе страх перед русской экспансией, стремясь не допустить прорыва антироссийского фронта.

Проблема для США в том, что в Москве прекрасно понимают американскую стратегию и считают вашингтонскую задачу-минимум столь же неприемлемой, как и задачу-максимум. Для противодействия ей Россия, среди прочего, пытается использовать и европейско-американские разногласия – нежелание Европы углублять конфронтацию с Россией и затягивать украинскую войну.

Европа хочет заморозить украинский конфликт – потому что не может и дальше разрываться между США и Россией. Европа не хочет любой ценой отторгать Украину от России и ссориться с Москвой из-за Киева – но точно так же она не может отказаться от поддержки курса на евроинтеграцию Украины, от желания увеличить свое жизненное пространство за счет русского мира. Но Европа (если не брать самый радикальный отряд проатлантической части ее элиты) все же не была инициатором конфликта – она выступала лишь как младший партнер США, считавший, что ей выгодна американская установка на атлантизацию незалежной.

Но когда выяснилось, что просто так оторвать Украину от России не получается, и вместо мирного переваривания украинских черноземов приходится иметь дело с войной у своих границ, да еще и обрывать выгодные связи с Россией, попадая во все большую зависимость от США – тут европейские элиты стали очень сильно нервничать. Они понимают, что затягивание конфликта в конечном счете может привести не только к кризису внутри ЕС (из-за разногласий по поводу политики в отношении России), но и к серьезному усилению антибрюссельских и даже антиатлантических настроений.

А это уже грозит крупным переформатированием европейских элит – достаточно представить себе, что произойдет во Франции в случае прихода к власти «Национального фронта» Марин Ле Пен. Континентальная Европа не хочет таскать каштаны из огня для англосаксов – тем более что там все отчетливее понимают иллюзорность надежд на сохранение западного вектора Украины.

На эту тему
• В Минске Порошенко упустил шанс признать реальность
• Путин: В Минске удалось договориться о главном
• Захарченко: В случае нарушения минских договоренностей новых меморандумов не будет
• Западные СМИ: Минск-2 поднимает сложные вопросы и оставляет их на потом
• «Правый сектор» отказался признавать минские договоренности

Прекратить конфликт Европа не может – у нее нет решающего влияния на Киев. Поэтому все, что ей остается, это пытаться заморозить ситуацию. В надежде, что это позволит сохранить связи с Москвой, ослабить давление Вашингтона – ну а на Украине как-нибудь потом все успокоится. Нынешнее затишье будет использовано Европой для закрепления положения «ни мира, ни войны» и попыток договориться с Москвой о нейтральном статусе Украины, которая стала бы мостом между ЕС и Евразийским союзом.

Проблема в том, что в Москве не верят в самостоятельность Европы, и кроме того, действия Киева показывают, что он по-прежнему больше ориентируется на Маккейна, чем на Штайнмайера. К тому же сама политика украинской власти и ход войны оставляют все меньше шансов для мирного урегулирования.

Для Киева нынешнее перемирие станет серьезнейшим испытанием. По большому счету Порошенко, будь он самостоятелен, давно бы уже отказался от Донбасса (или как минимум начал прямые переговоры с Донецком) – чтобы хотя бы попытаться спасти то, что пока еще остается Украиной. Но не может этого сделать – из-за страха нового Майдана и наступления Новороссии. Беда в том, что, продолжая обещать восстановление украинства в Донбассе и евроинтеграцию, он все равно получит и бунт, и войну.

В ближайшие месяцы Киеву будет важно показать, что Запад помогает укреплять украинскую армию и экономику, одновременно поддерживая в обществе ожидание новой «войны с Россией» и остатки веры в «европейский выбор». При этом сама необходимость обсуждать уже в ближайший месяц в Раде реализацию минских соглашений (причем вне зависимости от исхода голосования) приведет к росту обвинений в предательстве в адрес Порошенко – и обострению и так напряженной ситуации в обществе и элите. Даже если Киеву удастся с минимальными потерями вывести воинские части из дебальцевского котла, вернувшиеся с фронта бойцы добавят жару в антиправительственные митинги.

Порошенко оказывается в тупиковой ситуации – ему нужно показать радикалам, что он готов сражаться за Донбасс, поддерживать милитаристскую атмосферу и при этом пытаться остановить деградацию украинской экономики, расползание власти и падение доверия к нему лично.

Одними обвинениями России в очередном срыве очередных минских соглашений делу не поможешь. Наоборот, в случае, если боевые действия возобновит Новороссия, Порошенко обвинят в том, что он специально дал Донецку время для собирания сил. Но и сам начать новую фазу войны Порошенко не может – в отличие от радикалов, он понимает, к какой катастрофе это может привести. Получается, что, удерживая нацгвардию от войны, Порошенко обращает ее гнев на себя, а соглашаясь на возобновление боевых действий – ставит под удар уже всю Украину.

Поэтому возрастает вероятность того, что возобновление боевых действий произойдет спонтанно, как бы случайно – какой-нибудь свидомый батальон «не выдержит провоцирующего огня ополченцев». Вопрос только в том, произойдет ли это в самом деле случайно, станет следствием игры внутриукраинских противников Порошенко или же будет такой «хитростью» самого главнокомандующего. В любом случае мирная пауза не будет долгой – боевые действия в ситуации разложения украинского государства становятся для многих игроков единственным способом решения проблем (подготовки нового Майдана или его предотвращения – в зависимости от целей).

Новороссия будет ждать – никто не верит в то, что Киев надолго прекратит войну. А после того, как большая часть минских соглашений будет фактически выхолощена Радой, Донецк получит дополнительное подтверждение своих ожиданий. Новороссия, сжав зубы, будет наблюдать за тем, как слабеет киевская власть, как меняется отношение к войне в украинском обществе, как грызутся между собой олигархи и их ставленники в Раде.

Но при этом Новороссия будет готовиться к новой войне – причем в этот раз с отчетливым пониманием того, что ее конечной целью будет не Мариуполь или Славянск, не границы Донецкой и Луганской областей. А нанесение такого поражения украинской армии, от которого ни она, ни киевские власти уже не смогут оправиться.