«Это мессианская героика»

За последний месяц президент США Барак Обама неоднократно напоминал в своих речах об исключительности роли американцев в мире. Последний раз он заявил об этом накануне с трибуны Генассамблеи ООН, на что последовала незамедлительная отповедь нескольких мировых лидеров.

Коммунизм строили люди будущего, в этом была огромная футуристическая претензия и своя версия Нового мира

Об опасности подобных идей предупредил президент России Владимир Путин, который в своей статье для американской газеты The New York Times предложил Обаме не «закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось».

Глава думского комитета по международным делам Алексей Пушков счел заявления Обамы, тем более сказанные с трибуны ООН, нарушением этики. «Я думаю, что это явно было неэтичным высказыванием по отношению к другим членам ООН, потому что исключительность предполагает, что США – особая страна и что она якобы имеет особые права по сравнению с другими. Я думаю, что это задело очень многих участников Генассамблеи», – сказал он в интервью «Вести ФМ».

По словам же американских аналитиков, под этим понятием они подразумевают не превосходство над другими народами, а свой уникальный опыт. В комментарии «Ответ американского народа Путину» обозреватель The Washington Post Дана Милбенк приводила, например, два главных аргумента: американцы создали самую сильную экономику и армию мира, которая чаще использовалась в благих целях.

Об истоках уверенности американцев в собственной избранности в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал руководитель группы «ИНТЕЛРОС – Интеллектуальная Россия» Александр Неклесса.

ВЗГЛЯД: Александр Иванович, когда идея о национальной исключительности распространилась в правящих кругах в Штатах?

Александр Неклесса (фото: из личного архива)

Александр Неклесса: Идея особой роли Америки в мировой истории, представление о высокой миссии имеют глубокие корни. Это мировоззрение произрастает из особого религиозного пыла отцов-основателей страны. Соединенные Штаты обустраивались в результате переселения туда начиная с XVII века пуритан, которых впоследствии и назвали основателями страны.

Мессианская роль в истории США была выражена еще в Мейфлауэрском соглашении, подписанном в 1620 году на борту знаменитого корабля «Мэйфлауэр», в котором была знаменательная фраза: «Обязуемся объединиться в гражданское политическое сообщество для установления более совершенного порядка...»

Ее отражает также концепт «Град на холме» – идея о создании на новой, Богом данной земле идеального общества, свободного от несовершенств Старого Света.

Американская мечта о создании более совершенного мироустройства, видоизменяясь, постепенно проникала в различные сферы деятельности, включая политику, активно влияя на их параметры. В частности, благодаря этой идее США ощущают себя вправе претендовать на роль «мирового полицейского».

Идеи двигают народами, но за последний век человечество приобрело чрезвычайно эффективную техническую мускулатуру. К ХХ веку на планете возник инструментарий, позволяющий воплощать те или иные идеи с колоссальным, подчас катастрофическим эффектом: нацизм и коммунизм – не единственные свидетели этого драматичного, подчас трагичного акта истории.

К началу прошлого века в мире уже сложилась своего рода глобализация-1, планета была расчерчена границами и поделена между эффективными игроками. Но ситуация стремительно менялась, и после Второй мировой войны и последующей деколонизации возникла новая историческая ситуация, которая и получила этикетку «глобализация». А вскоре биполярное мироустройство уступило место мировой гегемонии США.

События в мире явно ускоряются, мир становится сложным, многоярусным, подвижным. Возникают новые непростые явления, к примеру процесс, возникший совсем недавно и получивший определение «арабская весна». Новая политическая атмосфера предоставляет новые возможности для деятельных субъектов, и США активно участвуют в становлении нового мироустройства.

Действительно, во второй половине ХХ века США сумели стать ведущей силой в формировании мира. При этом забывается, что в тех же США были сильны и позиции изоляционистов, то есть сторонников минимального вмешательства в дела стран, расположенных за пределами американского континента. Но мессианская черта, заложенная в основание политической философии, мировоззрения, духа Америки, все же возобладала.

Активное участие американцев в миростроительстве – идея Мэйфлауэрского соглашения о создании более совершенного порядка – распространилась сегодня на весь окружающий мир.

#{help=652040} ВЗГЛЯД: В СССР, особенно в ранние годы, когда хотели строить коммунизм по всему миру, общество тоже прониклось идеей исключительности? 

А. Н.: Конечно! Коммунизм строили люди будущего, в этом была огромная футуристическая претензия и своя версия Нового мира. Мировая история – это вообще ристалище мироустроительных проектов, будь то во времени, или пространстве, или реформации человека.

ВЗГЛЯД: Но в Декларации независимости США сказано, что все люди созданы равными. Разве идея об исключительности не противоречит главному историческому документу страны?

А. Н.: Идея равноправия не противоречит идее исключительности. Одна из особенностей Америки: в ней не было феодализма. Правда, было рабовладение. Столкнулись две культуры: Север, населенный эгалитаристски настроенными потомками пуритан и разноплеменным рабочим людом, и Юг – своеобразное воспроизведение «культуры джентльменов», отягощенных хозяйственным азартом и грехом рабовладения. В конечном счете, Америка перемолола трагическое разделение, прежде всего рабство и расовую сегрегацию.

Исключительность – американский эксепционализм (exceptionalism) – имеет иную природу: это мессианская героика, гордость за создание особой политической системы – представительной демократии, которая постепенно распространялась в мире и завоевывала его. Люди, изначально вышедшие из среды сословного общества, практическим опытом опровергли его установления и доказали, что иная модель политического мироустройства не только возможна, но и является более эффективной в исторической конкуренции.

Конечно, в реальной жизни множество несовершенств, и она весьма отлична по многим параметрам от модели, то есть идеала, но все же провозглашенный некогда идеал продолжает быть искоркой в душах многих американцев. Достаточно посмотреть на поведение людей при исполнении американского гимна во время общественных мероприятий.

ВЗГЛЯД: Не напоминает ли вам идея об американской исключительности идеи об исключительности гитлеровской Германии?

А. Н.: Конечно, нет. В Германии была идея о расовом превосходстве, и эта идея противоположна американской мечте об объединенных нациях. Еще раз подчеркну: несмотря на колоссальные сложности и сопротивление, США удалось сломать систему расового угнетения и этнической исключительности. Америка преодолела на своем пути многое, и вот одно из доказательств: в стране, где еще 50 лет назад висели таблички «только для белых», сегодня президентом является Барак Обама. Нацистский же идеал Ubermensh'а – «сверхчеловека» – не пользуется особой популярностью в США. Разве что как герой комикса...

На эту тему
• Барака Обаму обвинили в том, что он мнит себя хозяином мира
• Обама заочно поспорил с Путиным об "исключительной роли США"
• Пушков: Обама вынес спор с Путиным на международный суд
• Обама заочно обсудил с Путиным американскую исключительность
• Путин разъяснил читателям New York Times обстановку в Сирии
• Эксперт: Америка всегда была яростно расистской страной

Знаете, в современном все более трансграничном мире особую роль приобретает социальная и культурная гравитация, магнетизм, присущий нематериальным активам нации, играющий роль особой «склейки», удерживающий нацию от разбегания, расползания по миру. В этой связи я бы обратил внимание на серьезный дефицит оригинального мировидения, политической философии, смыслообразующих начал, осознанной идентичности у современной России.

В этом мы отличаемся от США, где существует сложноорганизованная, но по-своему достаточно стройная система перевода политической философии в практическую политику. На мой взгляд, это, пожалуй, наша главная повестка дня. В чем российская идентичность? Каковы основы нашей политической философии? Каковы ее цели и идеалы? На чем зиждется и что из себя представляет наша долгосрочная национальная стратегия? И еще – ответ на непростой вопрос о российской элите...

В шахматной игре, как мы знаем, гроссмейстер отличается от любителя тем, что он не стремится «съесть как можно больше фигур», а, руководствуясь незримой нитью Ариадны, умным образом прозревает сквозь тактические ситуации цель: путь, ведущий к выигранной партии.

ВЗГЛЯД: Если допустить, что к концу столетия Китай окончательно обгонит Америку, выдержит ли идея американской исключительности такое испытание?

А. Н.: Я не думаю, что Китай обгонит США. Да, это мощная держава, она входит в группу ведущих игроков в современном глобальном казино. Таких как США, Европа, исламский мир... Интенсивное, поступательное развитие Китая мы наблюдаем с конца 70-х годов. И все же этот гигант – промышленная мастерская мира, массы населения которого по-прежнему находятся в состоянии социальной инерции и культурной изоляции.

Мы видим лицевую сторону этого колосса ХХI века. Китай все еще находится в ситуации догоняющего развития, он как лыжник, который скользит по проложенной другими лыжне. Производя наряду с товарами массового потребления сложные технические изделия, Китай остается промышленной, индустриальной державой.

Мир же на наших глазах изменился. Он стал чрезвычайно сложным, динамичным, информационным, креативным. Все большее значение приобретают новые суверены – сложноорганизованные люди и еще – изощренные прописи познания и действия.

Мир переходит в новый эон, имеющий множество этикеток. Человеческая вселенная пребывает в состоянии перехода не только из индустриального статуса в постиндустриальный, но, входя в ситуацию кризиса, приближается к точке своеобразного BigBang'а – «Большого социального взрыва». Но это отдельная тема, понуждающая размышлять в том числе и о причинах становления Соединенных Штатов Америки и Китая в качестве выразительных и столь несхожих гигантов нового века.

ВЗГЛЯД: В комментарии «Ответ американского народа Путину» обозреватель The Washington Post Дана Милбенк приводила два главных аргумента в пользу этой теории. По ее словам, американцы создали самую сильную экономику и армию мира, которая чаще использовалась в благих целях. «Когда вы ставите под сомнение американскую исключительность, вы найдете немного поддержки среди всех нас: либералов и консерваторов, демократов и республиканцев, голубей и ястребов», – напоминает Милбенк. А как на самом деле, судя по опросам, американский народ относится к этой идее, какой процент «за»? Как распределяются доли сторонников этой идеи среди демократов и республиканцев?

А. Н.: Мало кто понимает, что Север и Юг сформировались разным образом. Мессианские идеи всегда характерны были для Севера, который создали пуритане. А Юг в свое время создавался английскими беглецами, которые были благородного происхождения. Между ними было, можно сказать, культурное разделение, которое было еще и партийным – на республиканцев и демократов.

В итоге республиканцы придерживаются традиционных взглядов, и, говоря о своей исключительности, они признают уникальность этого государства – искусственно созданного государства с определенными целями, – то есть его мессианскую роль в мире. Демократы же – либеральная партия, они меньше подвержены традиционным идеям и выступают как сторонники нового видения США, их новой роли в мире. Именно к ним чаще всего примыкают нацменьшинства, латиноамериканцы, афроамериканцы.

А вообще, американский народ, как и все народы, понятие динамичное и изменчивое. В 50-е годы, когда я там жил, была совсем другая страна с ярко выраженными идеями об мессианстве, потому что ведущее положение занимали там васпы – англосаксонские протестанты. Потом эта страна стала напоминать глобус, туда приехали и из третьего мира, и латиноамериканцы, и афроамериканцы.

В целом же я могу сказать, что, если это не политические элиты или особо политически активные индивидуумы, большинство американцев вообще мало интересуются внешним миром. Среднестатистических американцев интересует внутренняя политика, а не внешняя, более конкретные для них вещи. Поэтому они очень редко вспоминают о существовании России и других стран, у них нет центральной прессы, которая бы их к этому призывала или напоминала бы им об этом.