Влюбленные старушки Алексея Навального

Алексей Навальный не просто увлекает массы столичной публики. Для непримиримой оппозиции он давно уже стал тараном, направленным на слом власти – тех самых «жуликов и воров», которые, по уверению борцов с режимом, только и делают, что обманывают сограждан, отвлекая тем самым их внимание от своего основного занятия – разворовывания Родины. То есть врут и воруют, воруют и врут. Не врет лишь Навальный.

Навальный способен врать, глядя в глаза «влюбленным бабушкам

И если умным космополитам, мобилизующим все силы на поддержку Навального, совершенно не важны его личные качества, потому что они исходят из того, что главная функция Навального таранная, а власти он в любом случае не получит, то обычные, неэлитные, уличные сторонники Навального верят в него как в честного человека. И вот для них-то его позиция и взгляды очень важны.

Пока они считают, что он не нарушал заповеди «не кради», и пристают к кумиру с разными мелкими уточнениями – одним из самых популярных в последние дни стало выяснение отношения Навального к национальному вопросу: не националист (ксенофоб, фашист – у каждого свое) ли вы? Поводом стало напоминание об одной истории многолетней давности.

Заместитель главного редактора «Московского Комсомольца» Айдер Муждабаев в открытом письме Навальному попросил того развеять смутные сомнения:

«Имел ли место случай, описанный в интернете одной из ваших бывших коллег по партии «Яблоко», когда вы назвали ее, азербайджанку, «чернож...ой» и заявили, что ей место на рынке?»

На что Навальный вскоре ответил, оговорившись, что уже много раз все разъяснял.

«Одна довольно милая бабушка, бывшая членом партии и видевшая меня несколько раз в офисе, после того как моя деятельность обрела некоторую популярность, решила почему-то писать мемуары, связанные со мной. 
В мемуарах она пишет, что «несколько лет работала с Навальным», что, скажем прямо, преувеличение, если не считать, что любой из тысяч членов «Яблока» «несколько лет работал с Навальным». 
В частности, она написала какие-то придуманные истории о «дьявольском и ледяном обаянии Навального», о том, как кормила меня борщом, как была в меня влюблена и как однажды слышала о том, что я оскорбил азербайджанскую девушку. 
Айдер, не было ни борща, ни оскорблений, ни влюбленной бабушки».

То есть ответ конкретный: не было никакой истории, все выдумали.

На эту тему
• Политологи усомнились в психическом здоровье Навального
• СМИ: Следователи перераспределили между собой дела против Навального
• Навальный подтвердил участие в выборах мэра Москвы

Тут дело вовсе не в национализме или космополитизме Навального – тут вопрос в другом. Или врет бабушка, или кумир. Кто-то один. Это к вопросу о честности.

Между тем история с ругательством древняя и описана уже не раз. Впервые для публики ее обнародовала в декабре 2011 года одна из руководителей московского отделения «Яблока» Энгелина Тареева, та самая бабушка, написавшая в своем блоге о том, что «отношение Навального к тому или иному человеку во многом определялось национальной принадлежностью этого человека». Там же Тареева привела и эту историю с азербайджанской девушкой, оскорбленной Навальным.

«В «Яблоке» не принято проявлять национализм, и Навальный, я думаю, старался сдерживаться. Но иногда срывался. В пылу спора сказал яблочнице-азербайджанке: «А ты, чернож...ая, вообще молчи, твое место на рынке». Женщина выбежала в слезах, пожаловалась, поведение Навального обсуждалось, он оправдывался, ему поверили. Таких эпизодов было несколько. Но я буду говорить только о том, что видела и слышала сама. Не знаю, распространялся ли его национализм на меня, я слишком русский человек, и это очень заметно».

Да и сама эта девушка, Саадат Кадырова (сейчас, к слову, она работает в ИТАР-ТАСС, где пишет о деятельности главы МИДа Лаврова), не особенно это скрывала, а в ноябре прошлого года даже рассказала об этой истории, отвечая на вопросы корреспондента азербайджанской версии журнала «Бутик»: «Он вместе со мной начинал работать в «Яблоке». И когда-то я впервые услышала от Алексея Навального националистические высказывания вроде «вы – чернож...е», я рассказала об этом Григорию Алексеевичу Явлинскому. Тот ответил: «Сада, ты же понимаешь, что мы не можем сейчас порочить имя партии, вынося на обсуждение подобные ситуации». И тогда я сама вышла из партии. А когда спустя несколько лет Навального с треском вышибли из «Яблока» по той же формулировке, мне передали, что руководство отмечало: «Девочка, годящаяся нам в дочери, еще несколько лет назад предупреждала о том, до чего мы дошли только сейчас».

То есть история простая – работал Навальный и с Тареевой, и с Кадыровой в одной организации, и был конфликт, о котором помнят обе, но забыл борец с режимом. Но та же Тареева напомнила ему – уже после того, как прочла его рассуждения о «влюбленной бабушке»:

«Эпизод с азербайджанкой был. Было разбирательство на партийных собраниях, я думаю, протоколы этих собраний хранятся в партийных архивах».
Но дело не в протоколах. Бывшая соратница вовсе не хочет обидеть героя дня, даже пытается сочувствовать ему:

«Я готова поверить, что Навальный совершенно искренне не помнит ни меня, ни азербайджанку, ни вообще все это «Яблоко». Это был всего лишь эпизод в его богатой событиями жизни. Возможно, он обладает способностью вытеснять из памяти все то, что ему больше никогда не пригодится. Счастливая способность. Я думаю, у него много таких способностей, он вообще очень приспособленный организм».

Но приговор все-таки выносит:

«Навальный – это феномен. Иммануил Кант считал две вещи неизменными: звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас. Так вот это не про Навального. Он исключение из этого правила».

Можно понять мотивы Навального – ему очень не хочется терять поддержку креативного класса, столичной интеллигенции, для многих из которых неприемлем даже намек на национализм, не говоря уже о шовинизме. Тем более что сам проект «Навальный» и сконструирован так, чтобы одновременно понравиться «и нашим, и вашим» – и националистам, и либералам. Вот и пытается он усидеть на двух стульях – все более и более неловко.

Но это все идеологические и политические расклады, а речь-то шла о гораздо более простых вещах. О том, что важно для таких искренних сторонников Навального (среди которых была бы та же «влюбленная бабушка» Тареева, если бы ей не посчастливилось знать его лично). О личной честности кандидата в спасители Отечества. О том, чтобы «не по лжи» хотя бы в том, что касается собственных дел и слов.

Но получается, что Навальный способен врать, глядя в глаза свидетелям, – не только на суде (чему он обучен, как любой адвокат), но и в личной жизни, когда ему напоминают его собственные слова. Причем врать таким вот «влюбленным бабушкам». Думая, что ничем ему это не грозит, все равно будут нести ему свои – нет, не кастрюли с борщом – голоса. Ведь не все из них пока способны сделать тот вывод, к которому пришла политически опытная и умудренная жизнью Тареева:

«И я не верю в прелестную картинку, в которую поверили многие, на которой юный прекрасный юрист один на один вышел сразиться с огромной государственной машиной. Этого не может быть просто потому, что так не бывает. История не знает такого героя-одиночки. Я бы не поверила в это, даже если бы не была лично знакома с Навальным, но я с ним лично знакома. Я считаю, что за Навальным стоят умные, сильные и влиятельные люди, это их проект, они сделали на него ставку».