«Мы все полны неофитского пыла»

В четверг, обсуждая на съезде Общероссийского народного фронта запрет ношения хиджаба в школе, президент Владимир Путин подчеркнул светский характер государства и призвал рассмотреть введение в школах единой формы одежды. «У нас многоконфессиональное государство, но есть определенные правила общесветского государства, у нас церковь отделена от государства», – отметил президент.

Мне кажется, что если мы, верующие, будем пытаться силой навязать светскому обществу наши нормы, то это ни к чему хорошему не приведет

Ранее, 17 октября министр образования Дмитрий Ливанов на заседании Госдумы в ответ на вопрос главы думского комитета Ярослава Нилова относительно конфликта в ставропольской школе заявил, что посещение школы в хиджабе – традиционном мусульманском женском головном уборе – не противоречит ни школьным правилам, ни общепринятым нормам.

Напомним, что конфликт в Ставрополье начался после того, как с 3 октября администрация школы селении Кара-Тюбе запретила школьницам в хиджабах посещение уроков. Возмущенные родители обратились в местный муфтият и написали заявления в прокуратуру Нефтекумского района. Результаты проверки будут известны в ноябре.

Епископ Сергей Ряховский, лидер российских пятидесятников, председатель Российского объединенного Союза христиан веры евангельской, рассказал в интервью газете ВЗГЛЯД о своем отношении к инциденту в ставропольской школе.

ВЗГЛЯД: Сергей Васильевич, могли бы прокомментировать историю со школьницами, которые носили хиджаб в Ставропольском крае, а также заявление Владимира Путина по этому поводу?

Сергей Ряховский: То, что произошло в Ставрополье, – это некое навязчивое желание, чтобы дети уважаемых исламских семей приходили в образовательные учреждения в хиджабах. И реакция преподавательского состава весьма важна для понимания того, что мы живем в светском государстве.

Заявление министра образования о том, что эти девочки и их родители не нарушили устава школы и закона, кажется мне опрометчивым. Это все-таки юг России, почти предгорья Кавказа, и такие инциденты могут разжечь определенные настроения.

Если прислушаться к министру образования, то выходит, что православные девочки могут надевать в школу покрывала, ребята-мусульмане – то, что положено по Корану, девочки-мусульманки – хиджаб, иудеи – кипу. Министру нужно быть очень внимательным, делая подобные заявления.

Я благодарен президенту нашей страны, который четко расставил акценты. Он вовсе не навязывает свою позицию, и ощущается некая целостность его суждения. Он сказал, что он не понимает подобных вещей и считает, что в светской школе нужно иметь обычную форму. Иначе нам придется менять Конституцию, а в каждом субъекте Федерации могут появиться свои хиджабы, кипы и много чего другого. Мне кажется, что его позиция очень четкая, конкретная и понятная. Я ее поддерживаю.

ВЗГЛЯД: Путин также призвал изучить, как вопросы ношения хиджаба решаются у наших соседей, в европейских государствах. Не могли бы напомнить, в каких странах как относятся к этому?

С.Р.: Во многих странах страны ЕС, например, во Франции, запрещены даже самые освященные веками религиозные символы. Это реакция на крах мультикультурализма – политики чрезмерной толерантности (я подчеркиваю, чрезмерной) – в Европе. Пример тому – Германия, Англия, Франция, скандинавские страны.

Сергей Ряховский (Фото: РИА «Новости»)

Мне кажется, сейчас там пришли к понимаю, что политика в образовательной сфере должна отражать светский характер государства. И теперь никто не возражает, что во Франции, например, нельзя молиться публично, а в Англии – носить крестик в государственных учреждениях. Мы же никак не найдем эту золотую середину. Если в советское время наше государство было атеистическим, богоборческим, то в наши дни маятник качнулся в другую сторону. Теперь мы полны неофитского пыла и говорим: мол, вы все неправильно до нас молились, неправильно ходили в школу, неправильно посещали храмы Божьи, а вот мы вас научим. Мне кажется, не стоит стараться быть святее Папы Римского.

Я очень люблю выражение Гегеля: тезис, антитезис и синтез. И сегодня мы как никогда нуждаемся в синтезе наших традиций, культур, религий со светской школой. Полагаю, что этот синтез будет найден, и президент Российской Федерации сделал в этом направлении важное предложение.

ВЗГЛЯД: А как государство может защитить права школьниц, если, к примеру, они не хотят носить хиджабы, но их родственники на этом настаивают? Многие родители боятся подвергнуться остракизму из-за неподобающего в глазах общины поведения своих детей...

На эту тему
• Ливанов разрешил носить хиджаб в школах
• Путин рассказал о своем отношении к ношению хиджабов в школе
• Прокуратура Ставрополья проверит жалобы родителей школьниц-мусульманок
• Мечеть в Митино не стали строить из-за жалоб горожан
• Дамир-хазрат Мухетдинов: Горький плод атеизма
• Казаки попытались прорваться на выставку с «иконами» Pussy Riot
• Ткачев рассказал о целях создания «казачьей полиции»
• Запрет на хиджаб не подействовал на мусульманок в школе на Ставрополье

С.Р.: Прежде всего государство должно всем напомнить, что оно светское и не имеет господствующей религии. На этом строится и образ жизни в нем. С другой стороны, государство позволяет открывать свои частные конфессиональные общеобразовательные школы, где допустимо следование конфессиональным традициям. И я думаю, что это трезвый подход.

Если уважаемые родители заинтересованы в том, чтобы их дети и в учебном заведении следовали религиозным традициям, то речь пойдет об открытии частной школы, допускаемой российским законодательством. И я знаю многие протестантские, иудейские, православные школы с очень хорошим уровнем преподавания. Также бывают воскресные школы – при мечети, при храмах, при синагогах – это тоже приемлемый подход. Не могу не указать, что у нас отсутствует один очень важный документ – Государственная концепция о конфессиональных и общественных отношениях. Это очень сложный документ, он должен быть подготовлен лучшими учеными, экспертами, правоведами, религиоведами, специалистами по национальной политике.

Без этого документа мы сейчас как подслеповатые котята. Важное действие на этом пути – сбор форума, конгресса, на котором можно будет договориться об общественном согласии, принципах, подходах к этому очень тонкому и сложному вопросу под названием «государственно-конфессиональные общественные отношения».

ВЗГЛЯД: Как бы вы ответили на вечный вопрос о том, как должен действовать верующий человек в случае, если земные законы в стране, где он живет, противоречат принципам его религии? Как эту этическую проблему христиане, ваши единоверцы, решают за рубежом?

С.Р.: За рубежом мои единоверцы, протестанты по вероубеждениям, законопослушны. Прежде всего мы воспитываем людей, которые свободны в своей совести. У них есть определенный стержень – их понимание евангельского тезиса: «Кесарю – кесарево, богу – божье». Поэтому они уважают закон.

Я категорический противник того, чтобы в многоконфессиональном, многонациональном государстве выпускались документы, в которых было бы прописано, что если политические решения властей противоречат вероубеждениям и традициям конфессии, то такая конфессия считает себя вправе на акт гражданского неповиновения.

Я абсолютно уверен, что в западных, европейских странах, Северной Америке, где большинство составляют протестанты, подобные документы не могут существовать.

Если, например, где-то в Соединенных Штатах принимается закон, противоречащий убеждениям верующих – о разрешении гомополых браков или о педофилии, – то действовать в таких случаях они будут только законным путем: собирая общественную поддержку, добиваясь отмены такого постановления. Такие решения нельзя продавливать путем революций, а лишь путем возвращения к нравственным ценностям, о чем множество раз говорил святейший патриарх Кирилл.

Если мы считаем, что наши права, наши ценности ущемлены, то для этого есть только один путь – правовой. Да, необходимо отстаивать свою позицию, но только через диалог. Вот так обстоят дела во всех мирных странах с протестантами.#{religion}

ВЗГЛЯД: Как известно, одной из основ христианства является терпимость. Почему бы все же не разрешить мусульманкам носить платки в школе? Кому это мешает? Почему некоторые депутаты Госдумы обвинили Ливанова в провоцировании конфликтных настроений, в дестабилизации края?

С.Р.: Это не вопрос терпимости. Это вопрос напряженности, которая сегодня присутствует в обществе. Нет определенных четких ориентиров во взаимоотношениях между обществом и религией. Я не могу гадать, почему выступление Ливанова не понравилось депутатам, мне же оно не понравилось только по одной причине – оно не учитывает специфику Кавказа.

Министр образования не учитывает, например, что в соседнем со Ставропольем крае, в Краснодарском крае губернатор Ткачев сделал очень серьезное заявление, что мы не позволим на нашей земле делать вот это, вот это, вот это представителям других религий и других этносов. Мне кажется, что не учитывать такие очевидные вещи недопустимо. И здесь дело не в этнических или религиозных предубеждениях тех депутатов.

Просто есть понимание того, что нельзя раскачивать лодку, позволяя традициям, не соответствующим стандартам светского государства, утверждаться в образовательных учреждениях. Нельзя раскачивать лодку, в которой плывешь, – утонут все.

ВЗГЛЯД: Почему, на ваш взгляд, общественность в Ставропольском крае не протестует, например, если школьницы курят или носят джинсы в обтяжку, или джинсы, которые оставляют обнаженными части тела, которые ранее было принято скрывать?

С.Р.: Потому что ставропольская общественность, наверное, понимает, что, протестуя против этого, им придется выбирать хиджабы и какие-то иные религиозные облачения. Я, конечно, давно не был в Ставрополье и могу заблуждаться, но мне кажется, что в основе этой апатии лежат опасения, что протесты против легкомысленных нарядов молодежи на улицах городов Ставропольского края приведут к тому, что религиозные круги скажут: хорошо, тогда альтернатива – хиджаб.

ВЗГЛЯД: А насколько актуален вопрос о введении дресс-кода в школах?

С.Р.: Мы же привыкли, что военные люди одеты в военную форму, железнодорожники, прокуроры, МВД – в свою. Служащие корпораций следуют корпоративным кормам, и ко всему этому мы относимся с пониманием. Так почему же школьникам не последовать их примеру? Для меня это не является унификацией.

В начальной школе можно сделать одну форму, в средней – другую, в высшей – третью. Почему нет? И чем мне особенно нравится предложение президента, так это тем, что он не предложил одеть всех школьников в одинаковую форму и этим решить вопрос хиджабов, а призвал дизайнеров разработать разнообразные формы для разных возрастов. Чтобы форма была красивая, но при этом не отвлекала школьника от главного – учебного процесса.

Я прекрасно понимаю, что мы живем в 21-м веке, и дресс-код может быть деловым, офисным, бальным, религиозным, каким угодно – для всего есть время и место. Не учитывать тех процессов, которые идут в мейнстриме, в народной жизни, нельзя. Мне кажется, что если мы, верующие, будем пытаться силой навязать светскому обществу наши нормы, то это ни к чему хорошему не приведет. Это недопустимые вещи. И совсем другое дело – явить собой пример благочестия, святости, образа жизни человека верующего, глубоко верующего, глубоко любящего.

Ведь в христианстве есть заповеди о милосердии, сострадании к ближнему, о любви к врагам, о благословении ненавидящих и проклинающих. И мне кажется, что навязывать людям, как им ходить по улицам, можно только личным примером. А не морализацией и нравоучительством.

Неприятные нормы можно изменить не силой, принуждением или обязательством, а личным примером и просветительством культуры, светской культуры, которая так необходима сегодня нашим людям.