«Не перезагрузка, а разморозка»

В Москве в понедельник прошли переговоры президента России Дмитрия Медведева и британского премьера Дэвида Кэмерона. Позиции Лондона и Москвы вокруг дела о гибели бывшего чекиста Александра Литвиненко в итоге не изменились, а сотрудничество по линии спецслужб осталось замороженным.

Тем не менее лидеры решили взаимодействовать в борьбе с оргпреступностью и подписали декларацию о партнерстве на основании «знаний для модернизации». При этом Кэмерон сделал акцент на успешном развитии торгово-экономических связей двух стран, что говорит о желании Лондона искать точки соприкосновения, несмотря на остающиеся проблемы. А Медведев заметил, что сближению двух стран помогут Олимпиады – по его словам, Москва и Лондон намерены расширять взаимодействие с учетом предстоящих в 2012 году летних Игр в Великобритании и зимних Игр в Сочи в 2014 году.

Позднее Кэмерон провел переговоры и со своим российским коллегой Владимиром Путиным. Здесь, судя по официальным сообщениям, речь больше шла лишь об экономике. Так, собеседники обсуждали недавно сорвавшуюся сделку с ВР. Впрочем, коснулись они и политики, а именно - дела Литвиненко.

О том, насколько важным оказался этот визит и что для Москвы и Лондона будет главной опорой для развития двусторонних связей, газете ВЗГЛЯД рассказал главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.

Это очень позитивно, потому что открывает возможность для дальнейших контактов на других площадках. Будь то встречи «восьмерки», «двадцатки» и т. д.

ВЗГЛЯД: Федор Александрович, насколько удалась встреча Медведева и Кэмерона? Нужен ли был на самом деле этот визит?

Федор Лукьянов: Он, безусловно, был нужен, потому что никаких контактов на таком высоком уровне – визитов британских премьеров – не было со времен Тони Блэра. С тех пор ушел он и его преемник Гордон Браун, в Англии другое правительство. Поэтому сам факт встречи полезен.

То, что не будет прорыва, было понятно сразу. Взаимоинтересные темы, а именно экономическое сотрудничество, в частности роль компании BP в нефтегазовом энергетическом секторе, явно были, но носили непубличный характер.

Федор Лукьянов (фото: ИТАР-ТАСС)

ВЗГЛЯД: Было ли в числе истинных мотивов приезда Кэмерона желание ослабить давление на BP?

Ф. Л.: Нет. Я думаю, что то, что недавно было с BP, – рабочий вопрос. То есть ничего особенного. Такое бывает в отношении коммерческих субъектов. Речь о другом. Некоторое время назад провалился проект большой сделки между Роснефтью и BP. Роснефть после этого нашла другого партнера, а BP осталась без этого проекта, но намерена искать другие возможности в России. Это дается понять совершенно четко. Я думаю, что вопрос не в конкретных обысках, а в том, где еще можно найти сферу пересечения.

На эту тему
• Медведев: Из Кэмерона вышел бы неплохой агент КГБ
• В Кремле не ждут прорыва в отношениях с Британией
• Хакеры атаковали сайт посольства России в Лондоне
• В Лондоне задержаны сторонники Андерса Брейвика
• Британия откроет дипмиссию в Триполи

ВЗГЛЯД: Каковы шансы на успех диалога Кэмерона со своим коллегой Владимиром Путиным, с которым британские премьеры не встречались с 2007 года? 

Ф. Л.: Контекст будет таким же. Но Путин бывает ярок в высказываниях, поэтому он что-нибудь такое может сказать. Но в остальном содержание, безусловно, одинаковое. Каждый со своего ракурса это обсудит. Для Кэмерона встреча с Путиным важнее, потому что он считает, как все на Западе, что Путин как премьер в энергетических вопросах принимает основные решения. Но я не думаю, что будут какие-то заявления, из которых можно будет понять направление дальнейшего движения.

ВЗГЛЯД: В Кремле отмечали накануне, что наиболее острой темой международной повестки дня переговоров станет ситуация в Ливии. Почему? Стороны же вроде еще раньше согласились вместе работать в Ливии по созданию демократии?

Ф. Л.: Россия, естественно, никакой демократии в Ливии создавать не будет. Речь идет о тех контрактах, которые были у России с прежним ливийским руководством и о которых уже сейчас новые власти заявили, что, собственно, они необязательно будут уважаться. И российская сторона хотела бы использовать свои контакты с британцами, а Британия – ключевой игрок на поле смены власти в Ливии, для того чтобы прояснить эту ситуацию. Это, наверное, и обсуждалось. Но, честно говоря, я не уверен, что российским компаниям в Ливии сейчас что-то будет светить.

ВЗГЛЯД: Почему Кремль не стал публично упоминать в присутствии гостей о том, что Британия превысила мандат ООН в Ливии, в частности британский спецназ вмешался даже в штурм Триполи, если верить данным британской печати?

Ф. Л.: А зачем? Это не предмет наших разговоров. Россия признала Переходный совет после свержения Каддафи. Тем самым Россия как бы легитимизировала его приход.

В остальном как это было – для нас неважно. У нас другие темы с Великобританией. Дальше это уже их проблемы, как они будут выяснять отношения с новыми ливийскими властями или внутри страны, если это кого-то заинтересует. В Британии развитая система парламентских расследований. А России уже никакой разницы нет, был там британский спецназ или не был.

ВЗГЛЯД: Кэмерон выставил условие: Англия готова возобновить переговоры по облегчению визового режима только в том случае, если Андрей Луговой предстанет перед судом в Лондоне. Насколько это реальное требование?

Ф. Л.: Понятно, что ни та, ни другая сторона не имеют пространства для маневра. Британский премьер не может игнорировать эту тему. Это очень серьезный вопрос для политики Великобритании. А российская позиция тоже хорошо известна, и нет оснований, что она изменится в отношении выдачи или каких-нибудь следственных действий.

Поэтому главное достижение переговоров в том, что общение не исчерпалось этой темой. Вот если бы они не договорились по поводу дальнейших шагов по делу Литвиненко и на этом разошлись – и все, ну, тогда визит был бы никакой. А поскольку эта тема была затронута, а параллельно обсуждалось и нечто другое, то в этом смысле лед, который существовал, он несколько тронулся. Это очень позитивно, потому что открывает возможность для дальнейших контактов на других площадках, будь то встречи «восьмерки», «двадцатки» и т. д.