Имитируя демократию

В среду в Москве состоялось сразу два заметных события интеллектуально-политического характера. Пока в столичном «Экспоцентре» предприниматели и политики, собравшиеся на IV Общероссийский конгресс национального бизнеса, обсуждали проблемы экономической политики и бизнес-этики, политологи, собравшиеся в здании Института современного развития на Делегатской улице, дискутировали о демократизации.

Вряд ли доклад, который правильно было бы назвать «Вперед, в прошлое», готовили люди не от мира сего

Доклад о российской модели демократии был представлен заместителем гендиректора ЦПТ Борисом Макаренко.

Эксперты центра, возглавляемого профессором Игорем Буниным, работали по заказу Института современного развития (ИНСОР), руководимого видным деятелем РСПП Игорем Юргенсом.

Доклад начинается с неоспоримых утверждений. Во вводном разделе под названием «Обоснование проблемы: демократизация как императив модернизации» говорится о том, что хорошо известно и никем не ставится под сомнение.

«Модернизация, как процесс, всегда направлена на преодоление отставания страны от передовых для своего времени образцов государства, экономики, стандартов жизни. Поэтому она ни в коем случае не ограничивается социально-экономической сферой», – говорится в докладе.

Далее авторы признают, что «в классической модели модернизации политический плюрализм или демократизация не являются непременной составляющей – по крайней мере, на начальных стадиях процесса».

Однако тут же напоминают: «По мере развития модернизационных процессов демократизация востребуется как единственно возможный механизм регулирования отношений между государством и элитами, государством и обществом».

При этом в докладе сказано и о специфике России, как страны одновременно и развитой, и не вполне модернизированной. И проводится аналогия с «нетипичными демократиями» восточноазиатского региона.

«Нетипичные демократии» ищут и находят способы адаптации демократических процедур и практик к особенностям своей социально-классовой, конфессиональной, историко-культурной структуры», – констатируют эксперты ЦПТ.

Нетипичность России, по мнению авторов доклада, порождает «дилемму политического развития России»: «Рыночная экономика – со всеми издержками и изъянами в России за прошедшие 18 лет построена. Однако объективная база для политического плюрализма в виде многочисленного и осознавшего свои интересы среднего класса и развитого гражданского общества остается недостаточно развитой».

Казалось бы, из этого должны быть сделаны выводы о том, что бессмысленно вести речь о срочном строительстве «классической» демократии в России, которым пытались заниматься реформаторы в 90-х годах. Но такого вывода нет.

Вместо этого в докладе сделан акцент на том, что нынешняя политическая система нуждается в срочном обновлении. «Долгосрочная стратегия социально-экономического развития до 2020 года делает акценты на инновации, высоких технологиях, активизации «человеческого капитала». Реализация подобной стратегии невозможна в «вертикально-иерархической системе» при доминировании бюрократии», – утверждают эксперты ЦПТ.

«Сохранение трендов прежних лет делает систему ригидной, неспособной на «обратную связь» с обществом, особенно ее «модернизированными» сегментами – средним классом, бизнес-сообществом, – предупреждают они.

«Реализация стратегии модернизации породит новые вызовы и напряжения в элите и обществе... Дальнейшее развитие модернизационных процессов многократно усилит эти тенденции и неизбежно выведет их в «политическое поле. Поэтому уже сегодня необходимо перестраивать политическую систему, чтобы она создавала каналы для корректной и цивилизованной конкуренции, не допуская нового «кризиса легитимности», – бьют тревогу авторы доклада.

В общем-то, и это утверждение выглядит достаточно убедительным, хотя и несколько излишне драматическим. Так же, как и завершающий тезис доклада: «При планировании стратегии долгосрочного социально-экономического развития необходимо в качестве непременного параметра закладывать управляемую и направляемую государством постепенную либерализацию общественно-политической жизни».

В чем же должна состоять эта либерализация? Каковы ее способы и ожидаемые результаты? Рассмотрев на двух десятках страниц нынешнее состояние государства, партийной системы и политического процесса, авторы доклада делают выводы, которые не очень вяжутся с базовыми констатациями.

На эту тему
• «Наши» создадут свою страну
• В поисках лучших
• Карта благополучия
• В партии останутся настоящие «медведи»
• Гранты для будущего

«Непременным условием успеха модернизационных процессов в России является существенная либерализация общественной политической жизни», – безапелляционно заявляют они, выдвигая этот тезис в качестве аксиомы. Хотя ранее речь шла лишь о том, что либерализация станет неизбежной и необходимой при условии реализации стратегии модернизации и дальнейшего развития модернизационных процессов…

Ранее говорилось, что объективная база для политического плюрализма в России недостаточно развита. Теперь выясняется, что она есть: «Главный стимул либерализации для власти, верхнего эшелона бюрократии, «приближенного к власти» бизнеса – риски падения конкурентоспособности страны».

Почему эти риски существуют, и почему элита вдруг их осознает – не уточняется. Так же как не доказывается, что «риски дестабилизации российской политики при либерализации и демократизации общественной жизни существенно ниже, чем при закреплении вектора на ее «замораживание».

Но самое интересное – это то, какой авторы доклада видят либерализацию. Оказывается, она должна «опираться на политическую волю руководства страны, инициироваться и направляться исполнительной властью» и ее должна проводить «широкая элитная коалиция». Либерализация должна быть эволюционной и постепенной, причем «носить не «идеологизированный», а «технологический» характер».

«Вектор либерализации» может быть задан несколькими программными лозунгами, а ее мероприятия носить характер «точечных поправок» к законодательству и правоприменительной практике. Будучи последовательно выдержанной, такая линия будет внушать «политическому классу» веру в серьезность намерений власти и служить стимулом к более активному участию в политической жизни», уверены политтехнологи.

Иными словами, «либерализация» и «демократизация» в версии ЦПТ означает нечто декоративное, имитационное. Они предлагают элитам вступить в сговор, поделить политическое пространство и сказать народу, что демократия есть… Собственно говоря, такая система в России существовала совсем недавно – в конце ХХ века.

Доклад о российской модели демократии был представлен заместителем гендиректора ЦПТ Борисом Макаренко (Дмитрий Копылов/ВЗГЛЯД)

Ощущение дежавю усиливается, когда речь заходит о конкретном воплощении либерализационной стратегии. Выясняется, что они не имеют понятия о том, что может происходить с партиями («на сегодняшний день невозможно выстроить рациональный прогноз развития партийной системы»), и признают неизбежность «сохранения «Единой России» в качестве доминантной политической силы на два ближайших электоральных цикла».

В то же время, по их мнению, «Единая Россия» должна измениться сама и испытать более реальную конкуренцию со стороны других политических сил». Откуда возьмутся «другие политические силы», способные быть «более реальными конкурентами»? О каких изменениях ЕР идет речь? Неизвестно. Снова – имитация.

Ну а завершается все общими местами из либерального «катехизиса», набившими оскомину еще в прошлом веке: «Непременными условиями успеха в процессах либерализации является расширение «пространства свободы» для средств массовой информации, не исключая и федеральных телеканалов, укрепление независимости суда и системы разделения ветвей власти, стимулирование гражданского общества».

Что до СМИ, тут вспоминается ответ президента Дмитрия Медведева (к слову сказать, возглавляющего попечительский совет ИНСОР) на вопрос агентства «Рейтер»: «Знаете, в каждой стране есть набор политических лузеров, которые считают, что их средства массовой информации несвободны, потому что они не представлены там каждый день. Но это их собственные проблемы, а не проблемы СМИ». Ну а про независимость суда, разделение властей и стимулирование гражданского общества в России не говорит только ленивый – при чем тут либерализация и демократизация?..

Еще забавнее выглядит рекомендация по изменению внешней политики: «На внешнеполитической арене требуется серьезное изменение акцентов в полемике с Западом по проблемам демократии: конфронтация и «отпор» должны смениться уважительным и конструктивным диалогом». О том, что конфронтационные эпизоды в отношениях с Западом являются следствием нашей неконструктивности, сейчас не всякий либерал-освободитель скажет…

Если не предполагать, что авторы доклада «поют с чужого голоса», играя чисто компрадорскую роль (такое предположение слишком отдает конспирологией), то приходится делать вывод, что у них, мягко говоря, наивное представление о реалиях мировой политики.

Хотя в наивность опытных политтехнологов тоже не очень верится. Вряд ли доклад, который правильно было бы назвать «Вперед, в прошлое», готовили люди не от мира сего. Они всего лишь отработали заказ. «Просили стратегию? Нате». А то, что для новой стратегии нужны свежие идеи, им, как технологам, глубоко чуждо.

Да и зачем? Средства освоены, шум создан, заказ выполнен. Всем спасибо, все свободны.