Александр Соколов: «Нравственность – дело тонкое»

– Александр Сергеевич, в радиоэфире Вы говорили о том, насколько важны проблемы нравственности в культуре. Как Вы считаете, насколько эффективными могут быть для укрепления морально-нравственных устоев государственные меры? Вот, например, Владимир Жириновский предлагает полностью запретить рекламу пива, чтобы не оказывать дурное влияние на молодежь…
– Это предложение Жириновского нереализуемо.

Как корабль назовешь, так он и поплывет. Не дай Бог, чтобы что-то напоминало «полицию нравов» или что-то в этом роде

– Почему?
– Именно по той причине, что тогда нужно вносить необходимые изменения в Закон о средствах массовой информации, прописывать право государства диктовать свои условия. Это, безусловно, вызовет такую волну, что мало не покажется. Закон о СМИ был принят в 1991 году, и, на самом деле, он очень хороший. Единственное, чего в нем не хватает – это тех новых условий, в которых сейчас работают массовые коммуникации.

– Это, наверняка, касается Интернета…
– Конечно, ведь там нет ни слова про Интернет, поскольку его в то время еще не существовало. Там вообще нет понятия об электронных средствах массовой информации. Так что, естественно, эти корректировки надо вводить в закон.

С другой стороны, это очень тонкий вопрос. Поэтому в данном случае, мне кажется, нужна некоторая неторопливость. Неспешность в решении этого вопроса – это меньшее из двух зол.

Поэтому как можно сейчас продиктовать каналу, какую рекламу давать? Никак. Закон не позволяет. А значит то, что предлагает Жириновский – это лозунг, не рассчитанный на то, что он будет, на самом деле, проводиться в жизнь.

– А когда же примут поправки к закону, ведь речь об этом идет уже очень давно?
– Дело в том, что поправки существуют разные. Есть чисто технические поправки, которые де факто уже введены, а прописываются де юре. А есть поправки, которые концептуально меняют подход. И вот это уже сложнее. Интернет – это очень сложная вещь. Нужно все продумать. Но быть тележкой впереди паровоза… Я бы никак не рекомендовал. Поэтому в данном случае важна общественная дискуссия, которая отвечает реальным сегодняшним потребностям.

– Кандидат в президенты России Дмитрий Медведев на днях заявил о том, что в скором времени может появиться круглосуточный аграрный телеканал. Канал «Культура» у нас уже есть. А не кажется ли Вам, что сегодня, когда многие жалуются на абсолютную безнравственность современной молодежи, стоит создать и канал «Нравственность»?
– Нравственность – дело тонкое. Понимаете, как корабль назовешь, так он и поплывет. Не дай Бог, чтобы что-то напоминало «полицию нравов» или что-то в этом роде. Поэтому от названия канала очень многое зависит. И нужно хорошенько подумать на эту тему.

На эту тему
• Популярное искусство суда
• Культурная революция
• Соколов поддержал соц-арт по-своему
• Александр Шабуров: Скандал на вывоз
• Марат Гельман: «Искусство - территория свободы…»

Сейчас возникают возможности создания «нишевого» телевидения. Мы привыкли к каналу «Спорт», привыкли к «Культуре», которая уже достаточно панорамна. В ближайшее время будет прояснен вопрос и с новым телевидением. Смысл в том, чтобы каждый человек получил гарантированный перечень тех программ, которые ему будут предоставлены бесплатно, и которые позволят выбрать то, что в данный момент ему нужно: программу чисто музыкального или информационно-развлекательного или просто развлекательного характера.

Так что все эти преференции, которые сейчас прописываются в реализуемой концепции телерадиовещания до 2015 года, предусмотрены. И на наших глазах подобная идея должна быть реализована.

– Все эти преобразования требуют денег. Как обстоит дело с финансами в сфере культуры?
– Сегодня этот вопрос очень подвижный. Как вы знаете, в трехлетнем бюджете уже были названы определенные цифры, которые нас повергли в большое удивление и сильно взволновали. Год 2008 в плане финансирования выгодно отличался от предыдущих – к этому году существенно подняли планку финансирования. Хотя в трехлетнем бюджете, начиная со следующего года, цифры резко пошли вниз.

Если эти цифры представить в процентах от расхода федерального бюджета, то все они меньше того, что должно быть в реальности. На 2010 год вообще было запланировано меньше одного процента! Естественно, эта динамика нас никоим образом не устраивала, мы по этому вопросу вели достаточно жесткие переговоры с Министерством финансов. При чем аргумент, который приводился Минфином по падению бюджетного финансирования с 2009 года, нас удивил полностью.

– Чем же они мотивировали урезание расходов на культуру?
– Мотивация была связана с тем, что в 2009 году будет завершено финансирование работ Мариинского и Большого театров. Раз работы по этим театрам заканчиваются, то суммы больше выделяться не будут – значит, можно сокращать финансирование.

Тут мы им сразу напомнили: когда принималось решение о финансировании, эти деньги не были добавлены в культуру, они были изъяты у регионов и перераспределены. И в регионах это прекрасно помнят. Поэтому сейчас, вместо того, чтобы вернуть эти деньги им и дополнительно поддержать некоторые намерения регионов, мы эти деньги вообще упускаем.

Хотя с другой стороны, в вопросах финансирования федеральной целевой программы, которая лежит в основе финансирования потребностей Минкульта на три следующие года, есть ряд обнадеживающих моментов. Нам удалось добиться решения о пролонгировании этой программы. То есть она сейчас не завершается 2010 годом, а будет продолжаться еще пять лет.

– Президент Владимир Путин однажды заметил, что его не вполне устраивает работа правительства, а это, очевидно, грозит корректировками в работе ведомств? Не опасаетесь ли Вы, что в результате определенных изменений, в том числе, кадровых, Вам вскоре придется заниматься каким-то другим делом?
– Я – человек с хорошей профессией, достаточно долго ею занимающийся. И меня совершенно не волнует перспектива остаться без работы. Я продолжаю быть профессором консерватории, продолжаю заведовать кафедрой и работаю в специализированном совете по защите диссертаций. Я от «станка» не отрываюсь. И вопрос о том, где я буду более востребованным, не мне решать.

Естественно, за четыре года я приобрел тот опыт, которого раньше не имел. Но государственная политика – такая сфера, где складывается та конфигурация и людей, и выполняемых ими функций, которая все расставляет по своим местам. Когда это произойдет, я смогу это комментировать. А сейчас пока рано. Пока надо работать.