От слов «Бессмертный барак» меня уже начинает тошнить.
Чтобы было немного понятнее, мой дед лежит на Бутовском полигоне, а бабка отсидела в лагерном бараке 12 лет. Мое отношение к советской власти и ее вождям соответственно. Акция «Возвращение имен» у Соловецкого камня кажется мне красивой и благородной.
Появление «Бессмертного барака» в пику «Бессмертному полку» с самого начала было довольно странным: память о фронтовиках – не тот повод и не та тема, которыми стоит манипулировать, а погибшие от рук большевиков не нуждаются в противопоставлении погибшим от рук фашистов.
Сегодня я открыл ленту, увидел Гагарина, и практически вслед за ним – очередную публикацию «Бессмертного барака» про сталинских жертв советской космонавтики во главе с Королевым. Это нормально и правильно – вспоминать на празднике тех, кто до него не дожил и кому обязаны этим праздником те, кто гуляет на нем.
Только праздник на весь народ – один, и скорбь одна. А «Бессмертный барак» словно создает секту свидетелей истинного знания о том, что и кого нужно вспоминать в каждый конкретный день. И, разумеется, почему. Скажем, расстрелянного Лангемака – нужно, а без погибших в космосе – обойдемся.
Почему – хорошо понятно: этим нехитрым способом путинский режим сковывается со сталинским одной цепью неведомой логической связи. Впрочем, фигуру умолчания несложно восстановить: если нынешнему режиму кровавости не хватает, в ход пойдет кровь, пролитая коммунистами.
Советская власть учила, как правильно думать, в течение семидесяти лет, покуда ее барак не рухнул. И вот теперь дети свободы заботливо собирают его обломки, чтобы снова учить меня, как правильно думать и чувствовать. На каждый праздник у них есть свой мартиролог. На каждую радость они ответят политически выверенной скорбью.
Боюсь, что свобода пожирает своих детей точно так же, как и революция.
Бессмертная душа нужна не затем, чтобы жить в бессмертном бараке.
Источник: Блог Алексея Алешковского
