Один мой ученый приятель навел меня на неожиданную мысль, но записать ее он стесняется, так что придется мне. Ох, эти приятели, всякого жена заругает...
К счастью, обошлось без ребеночка
Мне уже стесняться нечего.
Помните, как описывались всегда первые кружки первых русских подпольщиков? Идеология! Марксизм! Фурье! Счастье народное! Борьба с царизмом! Все склонились над огарком и рассматривают макет бомбы, пьют свой чай и ведут длинные диалоги о кровавом царском режиме.
А откуда, позвольте сказать, взялись эти люди? Упали с Луны-с? Их прислала-с германская разведка? В город Укукуев Семизаплатной волости в 1885 году? Да помилуйте, зачем? Сами народились. И даже есть объяснение – мол, «низы» не захотели, устали все жить: такое впечатление, что это крестьяне революцию сделали. Те, кто устал, легли на печь и умерли, революцию делали бодрые, сильные и злые.
Родион Раскольников, первый из русских мальчиков (Фото: Кадр из фильма «Преступление и наказание»)
|
В каких семьях они рождались? Например, в семье нашего «луча света в темном царстве» Катерины Кабановой, странной барышни, которая ничего не умеет, кроме как мечтать об ангелах. Муж ее Тихон – тряпка, мать его Кабаниха – стерва, каких поискать, затюкала сына, травит Катерину. Героиня потом бросается в Волгу. Это – краткое содержание школьной драмы «Гроза».
Есть в тексте отличный момент, когда Катерина, пытаясь справиться с проблемами, мечтает о «ребеночке». Мол, надо родить, нянчиться, все дело будет, авось и не придется мужу изменить.
К счастью, обошлось без ребеночка, но пока все умиляются, я представляю себе жизненный путь этого мальчика (пусть будет мальчик). Он растет в волжском городе Калинове, где из сил прогресса – один слегка сумасшедший изобретатель Кулигин. Его мать – экзальтированная дурочка, отец – никто, бабушка – настоящий мужик. Общая атмосфера – смесь из традиций и желания вырваться отсюда в Петербург. Ребенок избалован, начитан, жизни не знает и не представляет.
Он вырвался бы, дыша полной грудью, в Петербург, а там – революционные кружки, где говорится о том, что можно как-то устроить так, что никакого Калинова больше не будет. Вообще, никогда. Будет большое общее дело, разумное сосуществование индивидов, счастье.
И мальчик, который видел в своей жизни только юродивых да жандармов в юбках, ради этого мира не то что царя убьет, а мать родную предаст и отца забудет.
Таким было первое массовое революционное поколение в России – дети экзальтированных провинциальных девиц. А вот воспитали этих детей профессионалы, прекрасно понимавшие, что к чему.
Поэтому когда сегодня кто-то скажет вам о том, что России очень не хватает рабочих рук, подумайте о том, что эти руки – учитывая, что родят их многочисленные Катерины (а других не завезли), – работать не будут, они будут страстно строить новый мир. На ваших костях и ваших гробах.
И если вдруг какая-нибудь трепетная барышня будет рассказывать вам о том, как она «хочет ребеночка», не забывайте спросить ее, а она справится ли с этим ребеночком, когда тому будет лет 17 и он решит, что старый мир прогнил окончательно и восстановлению не подлежит.
А если не о литературе, то давайте поблагодарим дедушку Ельцина, который выморозил рождаемость в 90-е: именно поэтому молодежи сегодня просто физически мало. Ее будет много лет через десять, когда во взрослую жизнь войдет поколение 2005–2009 годов, нынешние детсадовцы, первоклассники, славные ученики начальных школ.
Некоторым чудом повезло с родителями, но в массе своей там все довольно печально. Рожали для материнского капитала, рожали от дурного избытка, рожали, чтобы затащить мужика в ЗАГС, рожали, потому что «ребеночек – это интересненько». Нарожали по глупости прорву народа, и никто даже не думает, что делать-то теперь. Сдать в школу и забыть? А еще есть какие-нибудь ответы?
Наше счастье – ребеночкам пока не к кому приехать в Петербург.
