Грузинские проститутки за два месяца до подписания Соглашения об ассоциации с Евросоюзом обновили ценники. Если раньше час интимных услуг стоил в среднем 50 долларов, то теперь – 70.
Жрицы объяснили подорожание легкого поведения тем, что в Грузии отныне все должно соответствовать высоким европейским параметрам
– Откуда информация? – подозрительно спросила супруга.
– Из желтой прессы, конечно, – не моргнул я.
Жрицы объяснили подорожание легкого поведения тем, что в Грузии отныне все должно соответствовать высоким европейским параметрам, в том числе и стоимость удовольствий. Повысится ли качество их обслуживания до требований Евросоюза, сказать не берусь.
У каждого времени – свои нравы. Нравы имеют свою цену.
Как официально называется парк напротив 52-й средней школы, в которой я учился, вряд ли скажет даже самый что ни на есть закоренелый тбилисец. Но любой из нас знает «народное» имя этого места высокой культуры и разнообразного отдыха.
Прошу прощения, но именно так: «Б...й парк».
Когда мы были маленькими, старшеклассники доходчиво объясняли, почему во время суровых запретов асексуального советского времени парк получил такое привлекательное имя.
Подростковое любопытство влекло нас с товарищами на исследования этой немонашеской обители, подростковое же воображение рисовало самые захватывающие картинки, однако...
Вот ни разу я с друзьями не заприметил там чего-то морально неблагонадежного, что объяснило бы приклеившийся к парку ярлык. Ни разу! Может, не по тем аллеям, не мимо тех кустов и не в то время бродили? Не повезло. Однако и мы, став десятиклассниками, передавали легенды о парке младшим.
Минуло 30 лет со дня окончания школы. Целая вечность. Многое изменилось. Например, когда в этой школе учился я, то рядом со зданием стоял обелиск с именами выпускников, погибших во время Великой Отечественной. Мы проводили там торжественные линейки.
Сейчас обелиска нет, зато школе присвоено имя юнкеров, павших в боях с Красной Армией во время советизации Грузии в 1921-м. У каждого времени свои герои, свои нравы.
И свои жрицы. Вот в начале роковых для Грузии 90-х, когда идолом грузинских юнцов был человек с ружьем (из «Мхедриони») или с автоматом (из Национальной гвардии), особой фишкой считались глухонемые девушки, собиравшиеся напротив Тбилисской Филармонии.
В то время вообще каждому невооруженному лучше было помалкивать при виде грозных людей. По Тбилиси тогда долго гуляла грустная история о том, как «герои» с ружьями (или автоматами) как-то не расплатились с такой девушкой и выбросили ее из автомобиля, даже не притормозив.
Пострадавшая явилась в полицию, но не смогла дать показания – рука, чтобы описать на бумаге внешность подонков, была сломана, ну а рассказать бедняжка ничего не могла от природы.
Стряхнув с себя кошмары 90-х, Грузия наконец гордо посмотрела на мир и узрела там свое место в качестве транзитной страны. Соответствующими стали и запросы в сфере интима. Особо пострадавшим от этого можно считать курортный поселок Гонио в Аджарии вблизи границы с Турцией.
Гонио превратился в центр пограничной секс-индустрии, стал эротическим грузинским Нью-Васюки. Всякий водитель, преодолев рубеж турецко-грузинской границы, считал своим долгом незабываемо отдохнуть на гостеприимной земле Аджарии. И сделать то же самое по пути домой, на прощание.
В крохотном поселке открыли 47 (!) притонов. Девушек привозили из Средней Азии, Украины, Дагестана, Азербайджана. По вечерам жители Гонио не рисковали покидать свои дома, так как, едва ступив ногой за порог, могли сразу попасть в вертеп, того даже и не заметив.
Начались пикеты местных на границе. Под обращением к тогдашнему президенту Михаилу Саакашвили подписались 450 коренных гонийцев – наверное, почти все жители поселка, чтобы тот избавил их б... Ну вы сами понимаете, от кого именно.
Как сейчас в Гонио, сказать не берусь. Не поедет же приличный семьянин даже с чисто журналистскими целями в такой вот аджарский поселок розовых фонарей.
Лучше подожду, пока мы точно вступим в Европу и появится, к примеру, в Грузии полиция нравов. Или легализуется нелегкая жизнь девушек легкого поведения. Но парк моего детства назывался, называется и будет называться «Б...м».
