Недавно в передаче австралийского телевидения «Вопросы и ответы: приключения в мире демократии» несколько достаточно известных в англоязычном мире медийных фигур ответили на вопрос о том, какую «опасную», то есть «революционную, ведущую к глубоким переменам», идею они предложили бы миру.
За разговоры о принудительных абортах никто из соратников его не рвет и не собирается
В студии, среди других, присутствовали два человека с противоположных краев мировоззренческого спектра: гей-активист, либеральный гуру Дэн Сэвидж и консервативный журналист, христианин Питер Хитченс. Их ответы на вопрос весьма показательны; но сначала коротко скажем, что это за люди.
Дэн Сэвидж – один из самых ярких и заметных представителей либерального лагеря в США, ведущий популярных колонок, в которых он освещает секс (с позиций принципиальной вседозволенности) и политику (с позиций крайне либеральных). Он является основателем движения «Жизнь налаживается» (It's getting better), которое ставит своей целью борьбу с травлей подростков, которых их сверстники считают гомосексуалистами. Американские университеты приглашают его (к ужасу некоторых родителей) выступать с лекциями и просвещать студентов в вопросах половой жизни.
Британец Питер Хитченс – родной брат недавно скончавшегося атеистического публициста Кристофера Хитченса. Кристофер получил известность благодаря своим яростным нападкам на христианскую веру и входил в четверку самых известных «Новых атеистов» – «Хитченс, Харрис, Докинз, Дэннет». Питер, однако, придерживается прямо противоположных взглядов – он верующий христианин и человек консервативных убеждений. Его перу принадлежит книга «Ярость на Бога» (Rage against God), в которой он критикует как «Новых атеистов», так и отход современной культуры от христианской веры вообще.
В чем же состояли те опасные идеи, которые два этих человека предложили аудитории? Когда Сэвиджа спросили: «Какая опасная идея, на ваш взгляд, могла бы изменить мир к лучшему?» – он ответил: «Контроль за численностью населения. Тут слишком много чертовых людей на планете. (Бурные аплодисменты в аудитории.) Вы знаете, я за выбор, я за то, чтобы у женщины было право распоряжаться своим телом. Иногда, в мрачные минуты, я против выбора – я думаю, аборты нужно сделать принудительными на 30 лет».
Вот что ответил на тот же вопрос Питер Хитченс: «Самой опасной идеей в человеческой истории и философии остается вера в то, что Иисус Христос – Сын Божий и что Он воскрес из мертвых. Это – самая опасная идея, которую вы когда-либо встретите».
Когда ведущий спросил, почему эта идея так опасна, Хитченс ответил: «Потому что она полностью меняет все в человеческом поведении и все наши обязанности. Она превращает вселенную из бессмысленного хаоса в место, где существуют Замысел, Правда и Надежда, и, таким образом, у нас есть обязанность открыть природу этой Правды и трудиться ради этой Надежды. Это меняет нас всех. Если мы отвергаем ее, это тоже меняет нас. Это невероятно опасная идея. Вот почему так много людей обращаются против нее».
Либерал и христианин дают здесь два очень показательных ответа, и нам стоит рассмотреть их подробнее. Люди, которые защищали Сэвиджа, – никакой критики со стороны его либеральных собратьев не было заметно – говорили о том, что он по своей привычке шутит и эпатирует публику. Не собирается же он всерьез продвигать какой-нибудь законопроект о принудительных абортах. Действительно, в отличие от Хитченса, который говорит абсолютно серьезно, Сэвидж, по-видимому, просто демонстрирует грубый и вызывающий юмор.
Дискуссия в ходе телепередачи всегда предполагает нехватку времени, у вас есть буквально полминуты, чтобы донести до аудитории то, что вы считаете самым важным, и выбор послания тут весьма характерен. Там, где христианин и консерватор предлагает содержательную идею, с которой аудитория может соглашаться или нет, либерал не может предложить ничего, кроме грубой шутки. Конечно, бывают разные либералы и консерваторы, не будем поспешно обобщать, но Сэвидж и Хитченс не получили бы известности и признания, если бы их взгляды не были любезны и приняты в соответствующих кругах.
Насколько безобидна шутка Сэвиджа? Попробуем поставить мысленный эксперимент. Чуть-чуть перефразируем. «Контроль за численностью населения. Тут слишком много чертовых [цыган] на планете. (Бурные аплодисменты в аудитории.) Вы знаете, я за выбор, я за то, чтобы у женщины было право распоряжаться своим телом. Иногда, в мрачные минуты, я против выбора – я думаю, аборты [цыганкам] нужно сделать принудительными на 30 лет». Можно не сомневаться, что скажи Сэвидж такое, это было бы его последнее выступление на телевидении. Да, он потом мог бы долго объяснять, что это шутка, а не законопроект, но ему бы это точно не помогло.
За такие человеконенавистнические и фашистские речи он был бы навеки (и вполне справедливо) изгнан из общественной жизни. Но то, что было бы фашистской речью – и несомненным проявлением ненависти – по отношению к какой-то группе людей, является либеральной речью, когда она обращена на всех. Считать слишком расплодившейся какую-то конкретную группу людей и желать сократить их численность путем принудительных абортов – фашизм. Считать, что «чертовых людей» вообще слишком много, и желать сократить их численность таким образом – вполне уместная и приемлемая шутка в устах видного либерального активиста. Аудитория смеется и аплодирует.
Что было бы, если бы Сэвидж выдвинул предложение, сходное по принудительности, но направленное на увеличение числа людей? Например: «Контроль за численностью населения. Тут слишком мало прекрасных людей на планете. (Бурные аплодисменты в аудитории.) Вы знаете, я за выбор, я за то, чтобы у женщины было право распоряжаться своим телом. Иногда, в мрачные минуты, я против выбора – я думаю, женщин надо оплодотворять принудительно в ближайшие 30 лет».
Мы знаем, что произошло бы: Сэвидж был бы с анафемой извергнут из сонмища либерального, а другие либеральные (и особенно феминистские) авторы порвали бы его на британский флаг, как Тузик грелку, за такую гнусную и оскорбительную мысль о насилии над женщинами. Мы это знаем, потому что реакция на (далеко, конечно, не такие) неудачные высказывания, иногда просто оговорки консерваторов оказывается именно такой.
Но за разговоры о принудительных абортах никто из соратников его не рвет и не собирается – наверное, в этом, с точки зрения либералов, нет никакой «мизогинии» (ненависти к женщинам) и никакой угрозы их правам. Трудно помыслить более жестокое насилие, чем вырезать из чрева женщины ребенка, которого она носит под сердцем, не говоря уже о попрании ее прав, но шутки на эту тему отнюдь не вызывают в либеральных (и феминистских) кругах ярости благородной. Смех и аплодисменты.
Питер Хитченс говорит не о пресечении жизни – он говорит о воскресении и жизни вечной. Не о том, что «чертовых людей слишком много», но о том, что для каждого человека у Бога есть Замысел, Правда и Надежда. Как и в случае с Сэвиджем, конечно, это не его личная идея. Это отражение его мировоззрения.
И мы в России стоим перед необходимостью выбирать между либеральным мировоззрением Сэвиджа, которое нам усиленно пытаются навязать, и тем христианским мировоззрением, которое мы разделяем с теми, кто в Европе остался верен ее наследию, в частности с Питером Хитченсом.
Оба мировоззрения имеют свои последствия уже здесь, на земле. Для либерала «чертовых людей слишком много», и он поощряет все, что ведет к снижению их численности: изъятие сексуальности из контекста семьи и чадородия, продвижение распущенности и абортов. Принуждение к абортам – это да, пока милая либеральная шутка. Но вот их всяческое продвижение, снятие любых ограничений – это уже обдуманная политика. Это политика не является целенаправленно русофобской, в своих народах западные либералы продвигают то же, что и в нашем.
Но ее влияние на соотношение народов очевидно – у нас на планете есть народы, которые не собираются слушать Сэвиджа и других либеральных гуру. Выморочные земли, которые останутся после тех, кто поверил, что «чертовых людишек слишком много», есть кому занять. И, увы, даже нельзя будет сказать, что это будет несправедливо.
Источник: портал «Радонеж»
