О гей-параде или акции за толерантность в Тбилиси не написал разве что ленивый. Кто-то с жаром поддерживает право сексуальных меньшинств демонстрировать преимущества своей сексуальной ориентации, кто-то считает вполне правомерными действия священников и представителей союза православных родителей, пытавшихся помешать данной акции. Есть масса людей, одинаково осуждающих и тех и других. Речь здесь ни в коей мере не пойдет о праве сексуальных меньшинств проводить парад на улице Руставели или в других публичных местах Грузии. В конечном итоге не я решаю, будут они проводить парады или нет. Более того, все те люди, которые высказали свое pro или contra по поводу этих самых парадов, также не имеют права голоса в решении данного вопроса.
Идем бить пидо…асов», весело, с огоньком поведал мне молодой парень с редкой бороденкой
Для начала расскажу вам одну историю, которая приключилась со мной в Батуми около двух лет назад. Как-то вечером, возвращаясь с работы, я услышал странное жужжание у храма Пресвятой Богородицы, напомнившее мне времена митингов конца восьмидесятых годов. Обернувшись, я увидел сотни людей, заполнивших двор храма и прилегающую улицу. Ассоциацию с концом восьмидесятых усилила картина духовного отца с устройством, называемым в народе «матюгальник». Твердые, полные решимости лица были столь угрюмы, что я не сразу решился спросить – в чем, собственно, дело. Полученный ответ меня немного огорошил: «идем бить пидо...асов» – весело, с огоньком поведал мне молодой парень с редкой бороденкой. Ну что ж, все понятно, подумал я, хотя все-таки поинтересовался – а по какому, собственно, поводу. Повод оказался что ни на есть серьезный: они (то есть пидо...асы) решили провести в Батуми гей-парад. А вот это уже интересно, решил я, и поплелся вслед за толпой. На одном из перекрестков возле меня тормознула машина. «В чем дело, брат?» – спросил меня высунувшийся из машины абсолютно среднестатистический грузин лет тридцати. Почему-то стесняясь, я объяснил ему, в чем дело. Реакция огорошила – где?! Где они?! Где те, кто заслуживает того, чтобы быть побитыми камнями?
Тогда все кончилось относительно хорошо: не найдя ни одного гея по дороге, толпа дошла до гостиницы «Шератон», несколько минут развлекалась набатом колокольни Варваринской церкви, ну а потом перекрыла проспект Руставели. Перекрыла ненадолго, вид ОМОНа и городского начальства подействовал отрезвляюще, и пастыри быстренько призвали народ к молитве в церкви, а не на проезжей части. Впрочем, это не помешало тем же пастырям задать мэру Батуми прямой вопрос: «За пидо...сов ли он?» Роберт Чхаидзе, смущенно пожав плечами, честно ответил: «Конечно, нет». Толпа откликнулась радостными криками: «Роберт с нами!»
В свое время Каха Бендукидзе метко назвал тех, кто усиленно борется против гомосексуалистов, антипидо...ми. Антипи...ор – это человек, относящийся к представителям сексуальных меньшинств с позиций отношения к ним советской зоны, а не с точки зрения христианской морали. Самый интересный вопрос – сколько их, этих самых антипидо...в, неужели большинство? Действительно, тот самый среднестатистический товарищ, который определил представителей сексуальных меньшинств как тех, «кого следует побивать камнями», представляет большинство населения Грузии, причем абсолютное большинство. Но все дело в том, что он, узнав о нетрадиционной ориентации соседа, не начнет побивать его камнями. Ничего подобного, он даже не престанет с ним здороваться, и скорее всего, будет бывать у него в гостях.
#{image=629766}Вообще, отношение к геям в той же Грузии всегда было скорее сочувственное, нежели агрессивное. В конечном итоге, того же Серго Параджанова обожал весь Тбилиси, не как режиссера, а как настоящего горожанина. И подавляющему большинству было плевать на его ориентацию. На вопрос, ты за них или против, почти все ответят против, но это самое против не значит уничтожения или даже унижения тех, кто не такой, как ты.
А может, отношение изменилось, неужели на смену христианскому милосердию пришла разрушительная агрессия? Ничуть не бывало. Описанные мною события в Батуми, ровно как и вчерашняя бодяга на Руставели, не что иное, как столкновение двух предельно агрессивных, уверенных в своей правоте и абсолютно взаимоисключающих друг друга политических групп. С одной стороны, это группа людей, пытающаяся нажить политический капитал и обрести известность путем демонстрации своей сексуальной ориентации, а иногда даже не совсем своей. А с другой стороны, люди, преследующие ровно такие же цели, но уже под знаменем защиты традиционных и религиозных ценностей. Существование одних в сегодняшней Грузии невозможно без других.
Разноцветный флаг не имеет ничего общего с желанием защитить права представителей сексуальных меньшинств ровно потому, что защищать их в Грузии не от кого. Даже в то время, когда гомосексуализм был уголовно наказуемым преступлением, мне не известно ни одного случая применения пресловутой 154 статьи в Грузии. Грузию не надо учить толерантности, то, что сегодня на Западе называют толерантностью, не что иное, как традиция этой страны. Все эти «гей-парады», ровно так же, как и «антигей-парады», – средство дешевого самопиара, кстати, вредящего стране и не имеющего ничего общего с реальными проблемами страны. Так что других грузин у меня для вас нет, и, наверное, это хорошо.
Источник: «Грузия online»
