На каналах «большой тройки» ждут перемен. Возможно, скоро наше медиапространство сменит старых менеджеров, которые руководят главными кнопками. Самые мобильные из них уже сбежали с корабля НТВ. Один из них на бегу прокричал, что эти три буквы теперь просто неприлично произносить. Капитан корабля Владимир Кулистиков увольнения своих заместителей никак не комментирует и, похоже, вообще устранился от редакционной политики. Редакция гудит от слухов о возможной продаже телеканала. С такими лицами энтэвэшники не ходили по коридорам «Останкино» даже во время кризиса. Группа «Газпром-Медиа» уже прошерстила совет директоров «Эха Москвы». Очевидно, что остальные активы ждут своей очереди.
Призрак общественного телевидения, уже не первый год ходящий по стране, еще долго будет скитаться туда-сюда
Большие перемены возможны и на Первом канале. Константину Эрнсту прочат место в Кремле. Команда в растерянности. Никто не понимает, останется генеральный или уйдет. И что в таком случае делать. Такое ощущение, что теленачальников того и гляди, как на заре демократии, станут выбирать прямым голосованием трудового коллектива. Тот же Венедиктов когда-то был избранным руководителем – за него сами журналисты проголосовали на общем собрании.
Медиапространство трясет от первой до последней кнопки. Маленький, но боевой телеканал «Звезда» четыре месяца жил без генерального директора. И только на прошлой неделе место генерального логичным образом перешло к главному редактору Григорию Кричевскому. А вот бывший командир «Звезды» Руслан Соколов, которого военные чуть ли не под руки вывели из здания телеканала, теперь сам овладел медиаактивом. Господин Гусинский продал ему телеканал RTVI. Казалось бы, зачем попу баян? Тем более баян, вещающий на Израиль?! Однако, как у Платона, это всего лишь приземленная тень тех странных движений, которые происходят где-то наверху.
А наверху веет дух небывалого для нашей страны либерализма. Идея общественного телевидения материализовалась в концепцию, которую уже обсуждают в парламенте. Новый канал еще не создан, но возникла масса специалистов: депутатов, адвокатов, профессоров и чиновников, которые готовы им руководить. Как и любой другой телеканал, этот создают для того, чтобы показывать людям что-то доброе, вечное. Оно и понятно: никто же не рождает телевидение для криминальных новостей и зубодробительных ток-шоу. Они возникают потом, когда создатели спотыкаются о вопрос «А что показывать-то?». Увы, у телевизора есть одно противное свойство – это не газета и не радио, 24 часа в сутки крутить текст концепции не получится. Надо производить картинку.
Было время, когда собственное производство контента считали естественным признаком нормального телеканала. Сейчас это безграмотный менеджмент. Выпускать программы своими силами дорого. Из собственного производства телеканал оставляет себе только новости, иначе он не будет ни информационным, ни федеральным. Можно еще ток-шоу добавить, как Первый канал добавил в свое производство программу «Пусть говорят». Остальную картинку Первому поставляют производящие студии. Четыре пятых эфира занимают так называемые «продакшны». Это фирмы, так или иначе дружественные руководителям канала. Например, «Красный квадрат». На НТВ основные производящие студии – «Киноконцерн» и «Прайм Синема».
Вот почему на двух крупных телеканалах, которые занимают восемь из двенадцати этажей гигантского комплекса «Останкино», работает не так уж много людей – от силы 500 человек. Остальные считают деньги и пишут отчеты. Неудивительно, что львиную долю телевизионных бюджетов составляют сегодня расходы на продакшн-студии, а чистый доход самих каналов выглядит скромно (к примеру, выручка Первого за 2011 год составила 24,5 млрд рублей, а чистая прибыль – всего 1,05 млрд рублей).
Как же быть в этом случае с общественным телевидением? Кто будет создавать контент для него? Те же самые продакшн-группы, что обслуживают центральные каналы сегодня? И откуда ему брать деньги, если рекламы на нем быть не должно?
На родине парламентаризма – в Великобритании – общественное телевидение оплачивают сами англичане. Оно возникло в то время, когда люди еще покупали черно-белые телевизоры. Поэтому в законодательстве туманного Альбиона до сих пор есть дифференциация: общественный налог за ч/б телевизор в два раза меньше, чем за цветной.
США считаются родиной модели коммерческого телевидения (NBC, CBS, ABC, Fox). На их фоне PBS (Public Broadcasting System) выглядит довольно странно. Канал получает деньги от не особо щедрых спонсоров, собирает средства по подписке на вещание сигнала и ждет подачек от Конгресса США, который тоже не склонен к благотворительности.
Есть и третий вариант – общественное телевидение Республики Гана. Его название перевести невозможно: у Ганы есть особые знаки, по которым граждане отличают государственное ТВ от общественного, европейцы называют их «символами адинкра». Логотип общественного телевидения Ганы – две ладони, которые больше похожи на размашистую кляксу, но для ганцев это – символ единства несовместимого, практически инь – ян. Этот оксюморон не случаен, ведь содержится местное общественное телевидение самим государством.
У нас авторы идеи создания общественного ТВ подсчитали, что новый телеканал обойдется в 5 млрд в год. Изначально речь шла о полной независимости от государственной казны. Затем говорили про бюджетные дотации в размере 40%, пожертвования и введение дополнительного налога на рекламу. Однако на днях сообщили, что схема финансирования общественного телеканала утверждена. Высокопоставленный чиновник в администрации президента проговорился: «На первоначальном этапе не только создание, но и функционирование общественного телевидения будет осуществляться через государственные субсидии».
Такая эволюция решений не может не вызвать недоумения. Понятно, чем обычно бывает продиктовано желание получить приличный бюджет от государства. Но зачем государству создавать и содержать еще один канал, когда у него уже есть медиаресурсы? Кому и что мы хотим этим доказать?
Если речь идет о впечатлении, производимом на внешний мир, то нужно понимать, что сегодня общественное телевидение – это уже морально устаревшая модель вещания. Да, оно вещает в 40 странах, но его лучшие годы – это период с 50-х по 70-е годы прошлого века. После мирового экономического кризиса 70–80-х возникла новая модель. Это глобальное ТВ, рассказывающее об отношении страны к событиям в мире. Например, «Аль-Джазира».
Если же речь идет о попытках возвращения к истокам настоящей, чистой журналистики, то это скорее утопия. Да, в 90-е феномен настоящего общественного телевидения мелькал в России. Но это было даже не ОРТ, за которое погиб Листьев, а то, что всплывало в общем информационном бульоне из агентств, газет, листовок, слухов, речей, незатейливых коммуникаций с водопроводчиком и согражданами в метро.
Авторам того времени: Любимову, Эрнсту, Добродееву, Парфенову – было всего по 30–35 лет. Они ночевали на работе, не видели, как растут их дети, потому что главным проектом для всех было первое в нашей стране настоящее телевидение.
Сегодня имя каждого – это бренд, знак качества и гарантия высококлассного выполнения любой задачи. Гениальным креативщиком того времени был и, я надеюсь, остается господин Невзоров; гениальным текстовиком – Шендерович; организатором – Добродеев; а еще были гениальные операторы и редакторы, легендарные корреспонденты и экстравагантные ведущие!
Все это и было общественным телевидением, которого сегодня нам так не хватает
Эта куча мала, где люди, слова, кадры, вопли и проповеди сплетались как угодно, на каких угодно каналах и всякий раз отражали глубокие смыслы. Все это и было общественным телевидением, которого сегодня нам так не хватает.
Из новых менеджеров я могу привести в пример только Диму Медникова и Марго Симоньян. Они сделали два телеканала, которых в нашей стране до них не было и быть не могло, – круглосуточное новостное вещание. Дима – на русском, а Марго – на английском, арабском и испанском языках.
Но Медникова и Симоньян на всех не хватит, хотя, конечно, можно и такую задачу ребятам поставить – а ну как справятся? По сути, нормальный контент сегодня просто некому производить. У новых телевизионщиков, как говорили телевизионщики старые, «глаз не горит». А не горит он потому, что упорный труд совсем не гарантирует успеха на телевидении. Звездами становятся, съездив на «Каникулы в Мексику». Но это вам не «Взгляд» XXI века. Из этого инкубатора новые ТВ-реформаторы не родятся. И ждать от таких «профессионалов» упорной работы на благо общества – это по меньшей мере наивно.
Вот и получается, что призрак общественного телевидения, уже не первый год ходящий по стране, еще долго будет скитаться туда-сюда: достойных медиумов, которые помогли бы ему обрести тело, у него попросту нет. Совсем как у Бродского, когда «блюдец полно», а «стола вертануть» не с кем.
Источник: Блог Тины Канделаки
