А Москва продолжает развиваться. Но развитие ли это? Или упадок? Все дружно обругали Лужкова за все, что с нами произошло, в том числе за то, что Москва утратила свой исторический облик и перестала быть «российской красавицей». Но только ли дело в его дурном вкусе и любви к деньгам? И только ли он отвечает за то, что мы имеем сегодня? Если это на самом деле так, то это очень страшно, потому что если нам попадется мэр с хорошим вкусом, то жить нам в модном и комфортном городе, а если с дурным, то тогда да здравствует мое элитное жилье!
Друзья! Как же прекрасны туалеты в Париже! Это ж практически элитное жилье!
Объективности ради надо сказать, что в период «царствования» Юрия Михайловича были восстановлены храм Христа Спасителя, Казанский собор и Иверские ворота на Красной площади. Появился Парк Победы с мемориальным комплексом. За время работы Лужкова были реконструированы Гостиный двор, Петровский дворец, несколько крупных парков. Сооружено немалое количество офисных и жилых зданий, культурных и развлекательных центров. Началось (и продолжается до сих пор) строительство небоскребов. Правда, после пожара на башне «Восток» комплекса «Федерация» мы все будем мучиться сомнениями относительно безопасности таких зданий, если они построены в России. Я буду мучиться особенно, так как живу на 32-м этаже. И требования пожарной безопасности к моему жилью, скорее всего, не такие, как для всех, ведь, повторюсь, жилье-то особое...
Тем приятней находить другие примеры «прекрасных» элитных домов. Полюбуйтесь: дом «Патриарх» вызвал кучу негативных отзывов. А вот дом-яйцо – тоже прекрасный образец эпохи.
Опять-таки справедливости ради не могу не отметить, что при Лужкове снесли множество ветхих пятиэтажек, а люди в начале программы получили довольно приличные квартиры (во всяком случае, по сравнению с хрущевками). Заодно с пятиэтажками снесли «Военторг», гостиницу «Москва», Теплые торговые ряды (в районе Ильинки) и множество других исторических зданий.
Манеж сгорел сам. Со стыда.
Всем давно стал ясен результат градостроительной политики Лужкова. Он, скажем мягко, очень спорный. Но почему все вопросы и претензии только к бывшему мэру? Если исходить из того, что было до Лужкова, то он – Дамблдор, который спас Москву. И спасал в соответствии со своими представлениями об этом. Откуда взялась целая плеяда архитекторов во главе с небезызвестным Владимиром Колосницыным, которые так старательно стирали «исторический» макияж с лица города? Они улучшали внешний облик столицы с помощью дешевого по сути, но дорогущего по цене театрального грима. В результате то, что мы имеем, так и можно назвать – фарс в архитектуре.
Мэра ругали за то, что он делает с Москвой. Лужков вначале ухаживал, потом женился, потом изменил, a потом уже развелся. И что дальше?
#{smallinfographicleft=504944}Согласно официальному сайту правительства, московский бюджет – третий в мире (при населении 11,51 млн он составляет $50,8 млрд). Москву обходят только Нью-Йорк (население 8,18 млн, бюджет $65,91 млрд) и Шанхай (население 23,02 млн, бюджет $54,1 млрд). Нью-Йорк при этом занимает одно из лидирующих мест среди мегаполисов по разным параметрам. А Москва – в числе самых неблагополучных городов. Таким образом, про туристов можем и не мечтать. Они не приедут. А если приедут, то после того, как увидят метро перед закрытием или поищут городской туалет, сбегут. Друзья! Как же прекрасны туалеты в Париже! Это ж практически элитное жилье! Ну неужели из $50 млрд московского бюджета нельзя выделить чуточку на нормальные туалеты? Мы же не животные – не можем на травку гадить.
У нас, правда, есть несколько адресов, куда можно отправиться, чтобы посмотреть на новую российскую архитектуру. Это, например, ФНКЦ «Центр детской гематологии, онкологии и иммунологии» бюро А. Асадова и их же учебный театр ГИТИС, Бизнес-школа «Сколково» – привет Малевичу из-за рубежа, а точнее, из Великобритании. Потому что здание Дэвида Аджайе построено по мотивам картины Малевича «Супрематизм». Еще «Фьюжн-парк» с музеем ретро-автомобилей «Автовилль» по проекту Владимира Плоткина, Жилой дом «Парус» Моспроекта-4, постройки «золотой мили» (так некоторые называют район Остоженки). Значит, можем, когда хотим...
Почему бы нам чаще не приглашать иностранцев? Идея не нова. В Москве много денег, и мы можем себе позволить пригласить дорогого архитектора. Когда Китаю, чтобы произвести впечатление на Запад, в короткий срок понадобилась хорошая архитектура, заказы предложили многим звездным иностранным архитекторам, и все там что-то построили. Так в Китае появились потрясающие современные объекты (тема для отдельного поста!), публикующиеся в самых известных архитектурных журналах мира. Китай стал интересным для публики, активно перенимал чужой опыт. В результате в этом году китайский архитектор Ван Шу получил Притцкеровскую премию. И туристы туда валом валят!
Сегодня у нас работают выше упомянутый Дэвид Аджайе, Джон МакАслан, Питер Кнох и Эрик Ван Эгераат. Однако этого недостаточно. Чтобы сформировать целостное архитектурное сознание, к нам, как в эпоху Петра, по-видимому, нужно привезти иностранных специалистов в массовом количестве, чтобы русские архитекторы, побросав все свои нереализуемые проекты, бумажные заготовки и деревянные макеты, а главное споры о пути развития архитектуры, бросились на «врага», дабы не дать ему занять свое место. Чтобы наконец-то появилась здоровая конкуренция, когда кумовство и взяточничество перестанут быть способом получения заказа.
Интересную новость узнала на днях от подруги.
Оказывается, в нашем городе уже несколько лет подряд проводят международную архитектурную премию. Кто о ней знает? Да почти никто, кроме разве что узкого круга заинтересованных лиц. В интернете лишь несколько комментариев, да и то за прошлые годы. В то время как среди номинантов в разные годы встречались весьма известные представители профессии: и Клаудио Сильвестрин, и Дэвид Аджайе, и Норман Фостер, и Юрген Майер. Канада, Великобритания, Испания, Греция, Португалия, Австралия... Список стран весьма внушительный. Почему они участвуют в нашей премии? Потому что коммерческий интерес у зарубежных архитекторов к России существует. На сайтах многих самых известных архитекторов есть предложения для нашей страны.
В числе соискателей премии из наших архитекторов были тоже отнюдь не последние имена, а в числе номинированных объектов в этом году оказались и Большой театр, и Планетарий. Правда, россияне (кроме юных выпускников МАрхИ с концептуальным проектом под названием «Небоскреб») в этом году ничего не выиграли. Вы слышите меня? Ничего. Российские архитекторы входят в жюри, но не выбирают российские проекты, ведь в процессе голосования они не могут видеть имен участников. Как выясняется, профессиональный вкус у них есть. Именно он помогает им абсолютно справедливо выбирать проекты иностранцев.
В стране идет большая стройка, вкладываются деньги, запускаются большие проекты. Профессия архитектора очень востребована. Наши архитекторы не должны, не могут сейчас проигрывать иностранцам! Но они проигрывают. Выступают наравне и проигрывают. Поэтому над интересными проектами и предлагают работать западным архитекторам. Питер Кнох, упомянутый выше, живет в Москве и процветает! При этом самые смелые, рискованные идеи наших архитекторов попросту не запускают. Потому что главная задача – как можно быстрее заработать на недвижимости.
Нашего архитектора после ухода Лужкова не ругал только самый ленивый. Самое обидное, все прекрасно понимают, что проблема не только в творце, но и в заказчике. В основном, все московское строительство сосредоточено в частных руках. Ну так делайте хотя бы такие проекты, как «Стрелка», «Снежком» или «Аэрофлот».
Источник: Блог Тины Канделаки
