Отношение к меньшинствам всегда показатель уровня национального садизма. Об этом писал и русский писатель Федор Михайлович Достоевский. Идея меньшинства – это идея безопасного насилия, безопасных проекций своей ненависти, жестокости. В России это реальная тема. Садизм культивируется не нашей культурой, а нашим желанием защититься, спрятаться от государства, от власти. Садизм – простой путь к свободе для человека пустого, лишенного содержания, боящегося. Ему нужно меньшинство, и оно изобретается. Русский расизм – бес-изобретатель меньшинств, он их придумывает. Это не значит, что есть меньшинство и что он относится к большинству. Наши большинства тоже придуманные. Они никак не найдут себе задачу, пока не найдут меньшинство, которое можно гнобить.
Мы все негры в поисках тех, кто нас сделал неграми
Геи – это продукт. Геи в России – воображаемое меньшинство. Их немало. Всегда реальная мощность заметна, когда садизм сосредотачивается на другом меньшинстве. Например, в Советском Союзе гомосексуализм был уголовно наказуем, но внимание власти было сосредоточено на создании других меньшинств. Система творила их непрерывно. Из поляков, из троцкистов, из немецких коммунистов, бежавших от Гитлера. Гомосексуалистов сажали, но на них не концентрировались. Поэтому было видно, что их довольно много. Их было много в правящей партии, среди сталинистов, коммунистов. И видно было, что на самом деле они прекрасно интегрированы. Это говорило о том, что проблема искусственна.
Сегодня существуют номинальные меньшинства, как геи, и номинальные проблемы – разрешить или не разрешить их парад. Это прекрасный способ управления. Мы можем годами спорить, разрешить или не разрешить их парад. Лужков был умница – он постоянно создавал мнимые проблемы для того, чтобы решать реальные дела.
#{best_opinions}С другой стороны есть поиск новых мишеней для реального садизма. Для этого геи не годятся. Это же европейский нарратив. Это все равно что напасть на посольство. Есть у нас наш потенциал неразряженного национального садизма. Вдогонку идет поиск государственных людей во власти способа снизить уровень садизма. Это медведевские реформы юстиции, исправительной системы. Зеки ведь для садизма у нас законная добыча. Считается, что приговор дает право на любую форму прессования. Это тоже расистское отношение. Причем к самим себе. И в этом настоящая русская проблема. Не в том, что кто-то нам не дает быть собой, а в том, что формой нашего самосознания стал расизм – расизм жертвы, оболганного, униженного, оскорбленного. Расизм, который вечно ищет способ избавиться от своей внутренней черной кожи. Мы все негры в поисках тех, кто нас сделал неграми. И поэтому мы кидаемся во все стороны, ищем крайнего, чтобы избавиться от этой черной кожи.
Поэтому отношение к меньшинствам – это ловушка, капкан. Двоякий – с одной стороны, это капкан, в который мы загоняем себя в поисках сакральной жертвы, козла отпущения, а с другой стороны это ловушки, которые для нас мастерят мастера этого дела, предлагая нам решать, кого мы все-таки выберем на роль жертвы. Вот геи – проводить или не проводить гей-парад. Вот сталинисты – начинать или не начинать десталинизацию. Каждый раз все позитивно напрягаются – одни в предвкушении крови, другие в ужасе от того, что могут попасть в это меньшинство. Но главный в нашем деле тот, кто распределяет на меньшинство и большинство – тебе направо, а тебе налево.
Источник: Russia.ru
