Вопрос о минимально необходимом для обеспечения безопасности количестве ядерных сил скорее не военно-технический, а философский. Я приведу элементарные примеры, которые помогут пролить свет на эту проблему. Мы ведь не одиноки в мире, правда? Есть США, обладающие самой мощной экономикой в мире. Есть и другие, в том числе более благополучные страны, чем Россия, которые также решают вопросы обеспечения собственной безопасности с помощью ядерных сил. Например, Франция, Англия. Есть Китай и Индия, которые в экономическом отношении, имея в виду соотношение потенциальных возможностей экономики этих стран, России правильнее рассматривать абсолютно с паритетных позиций.
#{best_opinions}И здесь уместен вопрос: если на Россию приходится 2% валового мирового продукта, то почему мы должны иметь такое огромное количество стратегических ядерных сил, как и государства, которые в валовом мировом продукте имеют 25%? Ясно, что экономические возможности первых и вторых несопоставимы. Зачем рвать пупок. Возьмите Китай – 200–250 ядерных блоков. Возьмите Англию – это сотни ядерных боезарядов. Возьмите Францию – то же самое. Кто-то нападает на них, что ли? Ясно, что ядерным оружием никто воевать не собирается. Это оружие сдерживания. Чтобы все, кто его имеет, понимали, что если ты его применишь по противнику, который также обладает ядерным оружием, то тебе мало не покажется. И вот с этих позиций, конечно же, говорить о том, что нам обязательно нужен паритет с американцами, это не разговор.
11 лет назад в ответе на официальное обращение ко мне Совета безопасности я написал, что считаю достаточным для Российской Федерации иметь 1000–1200 боевых блоков. Этого больше чем достаточно для гарантированного решения вопросов обеспечения национальной безопасности в тех условиях, которые можно прогнозировать на 10, на 20 и на 30 лет.
#{smallinfographicleft=342471}Но как только вы начинаете говорить о реальной жизни, вы, хотите того или не хотите, начинаете руководствоваться определенными нормативными документами. В этой области сейчас нормативным документом является СНВ-3, по которому мы взяли на себя определенные обязательства. В рамках этих обязательств есть две вещи, два показателя, они абсолютно по природе различные и связаны между собой очень сложным образом. С одной стороны, это количество блоков, а с другой стороны, количество ракет-носителей.
#{weapon}Ясно, почему это произошло, потому что у нас количество ракет-носителей очень небольшое, у США ракет-носителей гораздо больше, а боевые блоки являются следствием того, сколько вы можете их поставить на ракету. Поэтому если говорить о количестве боевых блоков, то здесь никогда не было, нет и не будет проблемы. И речь будет идти о количестве ракет-носителей для этих боевых блоков. И здесь, конечно же, ставится вопрос, прежде всего, о том, как разумно подойти к размещению того фиксированного количества боевых блоков на ракетах-носителях. Если формально разделить одно на другое, то на каждом носителе должно быть по два боевых блока. Если у вас есть 700 ракет, то всего блоков – до 1550. Это вопрос и процедура чисто умозрительная, на самом деле она не совсем правомочна, потому что из этого количества надо выделить авиационную составляющую в силу того, что у нас триада стратегических ядерных сил. В любом случае это количество не будет превышать 3–4 блоков на ракету.
У нас же провозглашается ориентация в том числе на ракеты с 10 блоками в условиях этих ограничений. Не говоря даже о качестве этих ракет, о чем я уже неоднократно говорил, о тех принципиальных недостатках, которыми ракеты тяжелого класса на жидком топливе обладают. Никакого оппонирования в СМИ по этому вопросу нет, так как доводы, которые приводятся, серьезными признать просто невозможно. Такое ощущение, что люди, повторяя одни и те же фразы об ампулизированных ракетах и их безопасности, не отдают себе отчет в том, что это новые ракеты, которые будут проходить испытания. Нет еще ни одной в мире ракетной системы, которая бы проходила испытания без аварий.
#{smallinfographicleft=419292}Это сложная, наукоемкая продукция, которая содержит тысячи элементов, и добиться с первого, второго, третьего раза при проведении испытаний 100-процентного результата просто невозможно. Ясно, что при этих испытаниях будут аварии. И вот если эти монстры будут падать, их содержимым все живое будет уничтожено. Это же очевидно. Эти люди не хотят просто себе отдавать отчет в этом, и то, что они говорят, классифицирует их просто как мизантропов. Об этом можно было говорить в Советском Союзе, когда все было под запретом, вся информация была спрятана. Но сейчас же ничего не утаишь. Сейчас то, что происходит, на следующий день становится известно. Даже то, что не должно быть известно. Но даже при «спрятанной» информации жизнь-то будет уже убитой.
Вот почему я и говорю о том, что вопрос о количестве носителей, он является очень спорным, нашему руководству и нам как разработчикам, надо очень серьезно и ответственно подойти к тому, какое же количество ракет минимально нам необходимо для того, чтобы решить эту задачу.
Источник: «Интерфакс-АВН»
