Мне 50 лет, и я прекрасно помню, как коммунистическая партия запрещала нам носить джинсы. Считалось, что это идеологически вредная одежда. И когда я слышу призывы Чаплина ввести дресс-код, меня такое совпадение церкви и коммунистической партии пугает. Что касается последней инициативы о том, чтобы верующие носили нательные кресты демонстративно, снаружи, это и сейчас не запрещено, но так получилось, что видел я это только на груди братков.
Если мы ставим во главу угла внешние, демонстративные символы, то мы превращаем веру в субкультуру
Когда была изнасилована девушка, отец Всеволод говорил, что когда девушки так одеваются, когда они еще заводят разговор с молодыми людьми, они их возбуждают, и те в результате их насилуют. Не надо этому, мол, удивляться.
Сегодня женщина такой же человек, как и мужчина. Она может быть так же активна. В Иране говорят, что возбуждение и агрессия вызываются у мужчин там даже тогда, когда открывается пальчик руки. Мы превратимся в Иран. Мы начнем закрывать им ноги, и эти «самцы» будут реагировать на ушко. Было бы лучше, если бы церковь призвала мужчин сдерживать свои страсти.
Мы же говорим о контексте, и в контексте эти слова Чаплина выглядели не осуждением насилия, а наоборот: «Жертвы, вы вообще на улицу не выходите».
Понятия о нравственности меняются со временем. За обнаженную женщину, изображенную на картине, в свое время могли казнить. Потом это стало нормой, традицией. То же самое мы можем говорить об одежде. Времена меняются, меняются представления. И говорить о том, что они не меняются, можно будет только тогда, когда мы сузим влияние церкви. Если мы говорим о десяти заповедях – да, наверное, но там ничего не сказано про одежду, про дресс-код.
#{best_opinions}Важно, чтобы вера не превратилась в субкультуру. Мы знаем рэперов – у них широкие штаны, панков – у них стриженые головы. Если мы ставим во главу угла внешние, демонстративные символы, то мы превращаем веру в субкультуру. И такая субкультура в России есть. Если вы видели фотографии братков, они все с толстенными цепями и крестами. В магазинах «Золото» в Египте египтяне, которые ничего не знают, говорят: «Купи гимнаста». Это не анекдот, это я реально видел.
В Екатеринбург приезжаешь – много церквей. «Откуда?» – спрашиваю. «У нас каждый браток считает нужным построить церковь», – говорят. То есть он считает, что он таким образом извинился перед Богом и теперь может дальше грабить.
Вера для меня – гораздо большее, чем субкультура. И я, когда говорю все это, как раз опасаюсь, что она сведется к субкультуре. Это не клуб любителей Иисуса Христа. Что касается совпадений поведения коммунистической партии и церкви сегодня, действительно общее есть. Хотя есть и различия, безусловно, есть. Там была тоталитарная система – она говорила «надо». А здесь, надо отдать должное отцу Всеволоду, запускается дискуссия. Провокация для дискуссии очень важна. Может быть, даже отцу Всеволоду надо снять священнические одежды и пойти в художники. Потому что он очень точно показывает, как не надо делать.
