С тех пор как во второй половине XIX века оформилась лингвистика как наука, известно всем, кто к ней прикасался, что существуют профессиональные жаргоны, профессиональные языки. Язык военный, научный, уголовный, наиболее ярко выраженный, студенческий, школьный, язык летчиков, язык лесорубов – все они содержат свои профессиональные особенности. Это относится как к лексике, самому словарному запасу, так и к смыслу этих слов, то есть к семантической окраске этой лексики, к интонационному строю и имеет свои грамматические особенности.
Человек убил человека, а про него говорят, что он прекрасный производственник и хорошо пишет маслом
Политический язык в России сегодня ничего исключительного из себя не представляет. В чем главное отличие политического языка от всех иных профессиональных жаргонов? В том, что политика всегда есть реальная и декларативная. Реальная политика – это то, что делается, декларативная – это ее вербальное оформление.
Конкретный пример – товарищ Сталин собирается установить коммунизм во всем мире и с тем наращивает армию огромных размеров, не имеющую себе близко равных в мире. Это реальная полтика. Вербальное ее оформление: «Мы за мир во всем мире, мы никогда ни на кого не нападали, мы всегда соблюдали все договора, мы только за хорошее, и враги на нас клевещут, мы собираемся к летнему отдыху».
Это относится, разумеется, и к сегодняшней эпохе, к сегодняшней России, когда говорится одно, а делается другое.
Например, любому грамотному человеку понятно, что вступление России в ВТО – это окончательное уничтожение российского производителя. Но вербальное политическое оформление этого шага: у нас нет другого пути, ибо мы живем в глобальном мире, ибо таков прогресс, посмотрите на Китай и тому подобная демагогия.
Демагогия – это классический политический инструмент. Демагогия – это форма лжи, заключающаяся в том, что отдельные сами по себе абсолютно правдивые предложения, конструкции и блоки не имеют никакой прямой связи с той ситуацией, в связи с которой они употребляются.
То есть человек убил человека, а про него говорят, что он прекрасный производственник и хорошо пишет маслом. Это классическая демагогия, то, что политике свойственно вообще.
У нас сейчас существует то, что когда-то Оруэлл гениально назвал «новояз», этот «новояз» есть во всех политиках. Когда нет желания – это называется «нет политической воли». Когда нагло воруют – это называется «коррупция». Когда нагло берут взятки – это называется «статусная рента».
Политический язык не подлежит никакому реформированию вне реформирования политической ситуации, которую он отражает. Язык всегда точно отражает происходящее. Реформа языка произойдет вместе с реформой политико-экономической системы.
В интервью газете ВЗГЛЯД
