«Сплошь и рядом, и не только в России»

На 36-й сессии Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО, прошедшей в Санкт-Петербурге, эксперты отклонили поступившую от Российской Федерации номинацию «Кремли России». Это означает, что три российских кремля, охваченные данной номинацией – Псковский, Астраханский и Угличский – в ближайшее время не будут включены в список всемирного наследия.

Объект, отреставрированный с использованием бетона или каких-либо современных технологий, рассматриваться не может

Газета ВЗГЛЯД расспросила о причинах этой неудачи и возможности политической подоплеки данного процесса профессора Московского архитектурного института Наталью Душкину, которая является членом Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест, консультирующего Комитет ЮНЕСКО и чаще обозначаемого английской аббревиатурой ICOMOS.

ВЗГЛЯД: Как вы можете прокомментировать отклонение серийной номинации «Кремли России», представленной для внесения в список всемирного наследия ЮНЕСКО?

Наталья Душкина: Следует иметь в виду, что сейчас в Комитете всемирного наследия и в ICOMOS вообще активно обсуждается вопрос о том, что такое серийная номинация. Такого понятия раньше вообще не существовало, как норма номинирования серийная номинация появилась относительно недавно (и, соответственно, лишь недавно была включена в руководство по осуществлению Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия). Это первое, что здесь нужно учесть.

Наталья Душкина (Фото: кадр телеканала НТВ)

Сейчас появляются комментарии, согласно которым такая номинация – это что-то безграмотное, что ее вообще не существует и т.п. Это неверно. В списке всемирного наследия уже есть большое число объектов, включенных туда на такой основе. Причем объекты, охватываемые серийной номинацией, могут располагаться внутри одной страны (и тогда номинация является национальной, как, например, в случае с крепостями Вобана во Франции), а могут находиться в разных странах и даже на разных континентах.

Хорошим примером являются работы знаменитого архитектора Ле Корбюзье – 21 постройка в семи странах (это наследие, правда, так и не было включено в список, хотя дважды обсуждалось). Ничего удивительного тут нет, включение объектов в список сериями – это очевидная перспектива на ближайшее будущее. Однако с конкретной российской номинацией «Кремли России» все довольно сложно. Начнем с того, что существует такая вещь, как лист предварительных заявок, который, как и сам список всемирного наследия, вывешивается на сайте Комитета. Этот лист составляют историки, реставраторы и другие профессиональные эксперты. И вот если посмотреть на наши российские предварительные заявки, то возникает много вопросов.

#{interviewcult}ВЗГЛЯД: Что же там не так?

Н.Д.: Непонятно, почему наш предварительный список составлен именно из тех объектов, которые в него включены. В какой-то момент, например, там появилась номинация под названием «Большой Псков», а потом вдруг возникли «Кремли России», которые и фигурировали последнюю пару лет. У человека, который занимается историей архитектуры, все это вызывает недоумение. На основе какой методики, каких принципов добавлялись эти отдельные кусочки? Почему взяты именно эти географически разрозненные постройки разной степени сохранности и подлинности, тогда как «за бортом» остаются другие объекты, которые тоже вполне заслуживают обсуждения? А ведь был еще момент, когда в номинируемый ряд кремлей для соблюдения «серийности» пытались вставить те кремли, которые уже стоят в списке всемирного наследия – в частности, Казанский и Московский. Номинация должна быть тщательно обоснованной и научно отработанной, она должна скрупулезно подготавливаться и обсуждаться специалистами как внутри страны, так и на международном уровне. В случае с «Кремлями России» это не так. Нет системной работы, нет системного взгляда. Отсюда и возникают «подводные камни», о которых говорили на 36-й сессии.

ВЗГЛЯД: Может ли ситуация быть исправлена в дальнейшем?

Н.Д.: Да, события могут развиваться по-разному. При доработке и при учете рекомендаций ICOMOS данная номинация, в принципе, может пройти.

ВЗГЛЯД: Однако проблема, насколько можно понять, еще и в том, что о сохранности каких-то из номинируемых российских объектов просто плохо заботились, и поэтому в настоящее время они не удовлетворяют требованиям ЮНЕСКО. 

Н.Д.: Такая проблема, разумеется, есть. Одним из основных критериев, помимо уникальности и ценности, является подлинность. Скажем, объект, отреставрированный с использованием бетона или каких-либо современных технологий, рассматриваться не может – если речь идет о реставрации, то она должна проводиться строго научным методом, с привлечением сохранившейся документации. Плюс есть еще такой немаловажный критерий, как подлинность окружения.

Однако случаи, когда ценные объекты не удовлетворяют одному или нескольким из этих требований, встречаются сплошь и рядом, и не только в России. Громкая история произошла, например, в Севилье, где на глазах у всех выросла 180-метровая башня, искажающая восприятие всего исторического центра, входящего в список всемирного наследия. Это, вообще-то, беспрецедентный случай, на который Комитет всемирного наследия, на мой взгляд, слишком мягко отреагировал. По-моему, в данном случае есть основания для того, чтобы исключить центр Севильи из списка. Исключить еще и для того, чтобы другим странам было неповадно поступать так со своими ценными объектами (а надо сказать, что вторжение высотных зданий в исторические центры городов – проблема очень характерная, одно из проявлений коммерческого наступления на старые городские участки). Но жестких мер не приняли – испанцев только пожурили. Реакция Комитета была чрезвычайно мягкой, особенно если учесть, что сессия проходила в Петербурге, который только что избавился от угрозы строительства Охта-центра.

ВЗГЛЯД: Можно ли сказать, что при обсуждении номинаций к России относятся пристрастно? И вообще, есть ли во всем этом процессе политический момент?

Н.Д.: Вообще непоследовательность наблюдать приходится – как в случае с той же Севильей или с Дрезденом, который, наоборот, исключили из-за решения властей построить там современный мост (в то время как если уж оставили Севилью, то Дрезден и подавно нужно было бы оставить). Что же касается подхода к России, то в тех случаях, когда номинирование с нашей стороны проводится серьезно и взвешенно, когда предоставляются все необходимые документы и учитываются пожелания ICOMOS,  трений не возникает.

ВЗГЛЯД: Чем можно объяснить тот факт, что в России пока меньше включенных в список объектов, чем во многих других странах?

Н.Д.: Есть страны-музеи, где плотность уникальных объектов очень высока, и их легко учитывать. В России же объем ценного наследия огромный, но у нас большая территория. Кроме того, нужно помнить, что в результате тщательной работы экспертов количество наших объектов в списке может увеличиться.