«Просто мы валяли дурака»

«Браво» – группа, которая не нуждается в представлении. Их песни и по истечении без малого тридцати лет по-прежнему узнаваемы и популярны. Им, как и раньше, удается быть не такими, как все, – играть музыку, которая у ценителей постарше вызывает ностальгию по 1950–60-м, а для публики помоложе является настоящим откровением. Вот и новую концертную программу, выполненную в ключе 1950-х и представленную в «16 Тоннах», поклонники приняли на ура.

Мы не мейнстрим в прямом понимании этого слова, не артисты больших каналов. Вообще непонятно, кто мы такие

После концерта лидер «Браво» Евгений Хавтан рассказал газете ВЗГЛЯД о том, что романтика снова в моде, работа над новым альбомом подходит к концу, а группа никогда еще не звучала так хорошо, как сейчас.

ВЗГЛЯД: Евгений, новый альбом от группы «Браво» – если не считать трибьют «Звездный каталог» – публика ждала около десяти лет. Почему так долго?

Евгений Хавтан: Да просто мы валяли дурака эти десять лет. Чего-то ждали, на что-то надеялись, пытались делать какие-то записи. Но для альбома нужно созреть. Как он будет звучать, какие на нем будут песни, я не имел понятия – лишь какие-то разрозненные наброски. Сейчас этот застой позади, и я четко представляю, в каком направлении двигаться.

Еще одной причиной было непонимание, где его писать, сводить, мастерить. Записываемся мы в моей домашней студии, затем все отправляется в Лос-Анджелес – в студию Village Studios в Голливуде. И Гиан Врайт – молодой, креативный инженер – делает продюссинг и микс всего отсылаемого материала. Уже сведены четыре песни. Через месяц все будет записано, так что альбом выйдет примерно в сентябре.

ВЗГЛЯД: Что он будет из себя представлять?

Е.Х.: На 70% он будет состоять из новых песен, на 30 – из того, что записывалось в течение десятилетнего перерыва. Правда, практически половину из нового материала мы уже отыграли на концертах, так что поклонникам многое знакомо. По звуку он очень близок к нашим старым сборникам. Никаких экспериментов. Классический «бравовский» альбом с рок-н-ролльным драйвом. За исключением, пожалуй, пары-тройки песен в стиле рокабилли.

ВЗГЛЯД: То есть именно то, чего ждут от вас поклонники?

Е.Х.: Кто-то ждет именно этого, не спорю. Кто-то, возможно, чего-то другого. Мне, на самом деле, трудно представить, чего ожидают от нас поклонники. Поскольку основной наш зритель сегодня – это максимум 30-летние.

ВЗГЛЯД: А почему, как вы думаете?

Е.Х.: Бесполезно анализировать этот феномен, хоть и пытался неоднократно. Не знаю. Видимо, такое настроение у сегодняшней молодежи – достало все, что ее окружает. Романтика снова в моде.

На эту тему
• Музыка февраля в темпе дабстеп
• «Старый новый рок» оправдал название
• Новый альбом «Несчастного случая»: слезы клоунов
• Октябрь: музыка спален и экспериментов
• «Супертанго»: Нестеровский вариант песен о главном

ВЗГЛЯД: Она разве выходила из моды?

Е.Х.: Да нет, конечно. Никогда не выходила и не выйдет. Будет всегда актуальна. Вопрос лишь в том, где, когда и для кого? И в каком количестве. А это уж каждый решает для себя. Просто нашим поклонникам нравится хорошая, красивая, светлая музыка, интересные аранжировки и отсутствие пошлости, которая просто достала, которую мы видим ежедневно с утра до вечера.

ВЗГЛЯД: Представляя новую программу, вы назвали концерт редким. В чем редкость?

Е.Х.: Она отличалась от наших обычных программ тем, что была выполнена в ключе 1950-х. Настоящее ретро! Контрабас, виброфон, аккордеон, всякие пленочные дела, старые усилители, звук, атмосфера – все звучало так, как звучало более полувека назад. Тем, кто пришел на концерт, программа очень понравилась, и мы обязательно повторим ее в мае.

ВЗГЛЯД: Интернет для вас – зло или благо?

Е.Х.: Для меня это все на сегодня. И не вижу никакой альтернативы Интернету. Телевидение ему конкурентом не является уже давно, радио – тем более. А вот то, что творчество выкладывается в нем бесплатно, – это, конечно, плохо. Прихожу на радио, делаю премьеру трех песен, и тут же их распространяют по Сети в ужасном качестве. Но что я могу с этим поделать? Я же не правовой орган. Хотя ни им, ни государству и так нет до пиратства никакого дела.

ВЗГЛЯД: Но ведь Интернет – это еще и возможность обзавестись новыми поклонниками?

Е.Х.: Уверен, что процентов 80 наших новых поклонников появились именно благодаря Интернету. Они не смотрят сегодняшнее телевидение вообще, и я очень рад, что у нас есть такие поклонники. Потому что смотреть там совершенно нечего. А в Сети один второму посоветовал, третий увидел анонс концерта – решил сходить и друзей позвал. Интернет – это такое сарафанное радио, только быстрее.

ВЗГЛЯД: Есть поклонники, которых вы знаете в лицо?

Е.Х.: Человек десять активистов. Каждого знаем в лицо – они ходят на большинство наших концертов. Плюс еще ребята из Петербурга, которые занимаются форумом группы на добровольных началах. Они знают историю «Браво» даже лучше меня.

ВЗГЛЯД: Что в «Браво» незыблемо? Основа основ?

Е.Х.: Планка качества, которой мы придерживаемся много лет. Тот уровень, ниже которого не можем позволить себе опуститься. Я с большим уважением отношусь к людям, которые ходят на наши концерты. Потому что подобные мероприятия обходятся им довольно дорого. Так вот мы хотим за те деньги, что люди оставили, дать им максимальное удовольствие. А потому наши – особенно последние – концерты в среднем длятся два – два с половиной часа, тогда как другие артисты обычно играют час – час тридцать. Я считаю, что это правильный принцип, и всегда ему следовал.

ВЗГЛЯД: Правильный, но не единственный? Вы всегда были группой, которую не особо волновала денежная составляющая...

Е.Х.: Нас это волнует так же, как и всех. Отличие лишь в том, что для нас деньги никогда не являлись главным. У нас своя цена. Грубо говоря, играя на рок-фестивалях, мы знаем, что это не юбилей какого-нибудь ЛУКОЙЛа. Для нас важнее всего хороший звук. И этого достаточно.

У нас отвратительные характеры, и с возрастом мы не становимся лучше. Но вот ценности, о которых мы поем, универсальны

ВЗГЛЯД: В 1980-х, на пике популярности, вы были группой «не как все» – свежее слово, некий вызов. Сейчас, буквально через десяток-другой лет, вы снова «не как все», но уже по другой причине – не вписываетесь в формат. Что изменилось, по-вашему?

Е.Х.: В основном, песни «Браво» играют на «Нашем радио». Хотя, по сути, оно не совсем наше, поскольку играет рок-музыку. Но по стилю оно все-таки ближе к «бравовской» музыке, чем все остальные радиостанции. Нас трудно классифицировать, а когда людей невозможно подогнать под определенные рамки, они оказываются в стороне. Мы не мейнстрим в прямом понимании этого слова, не артисты больших каналов – первых, третьих, четвертых. Вообще непонятно, кто мы такие. Все, что у нас есть, – это наш зритель. И это то, чем я больше всего дорожу.

ВЗГЛЯД: В чем причина того, что по-настоящему хорошая музыка сейчас не котируется?

Е.Х.: В этом беда телевидения, и я не боюсь об этом говорить. Вот что сегодня можно там увидеть? Сидят одинаковые лица, изображают псевдорадость, аплодируют друг другу. Набор плюс-минус один и тот же. Хороший фильм можно увидеть только после полуночи. Про музыку я вообще молчу – музыкальных каналов у нас нет ни одного: MTV и МУЗ-ТВ к музыке никакого отношения не имеют. И, к сожалению, в ближайшие 10–15 лет мы вряд ли увидим другое телевидение, только если публику окончательно не достанут персонажи ежедневных телекомиксов и рейтинги не рухнут.

ВЗГЛЯД: А к шоу вроде «Фабрики звезд» как относитесь?

Е.Х.: Это общеевропейский формат. И я не вижу в нем ничего страшного. Если ты талантлив, это отличная возможность заявить о себе. Тут главный вопрос: а судьи кто? Не буду называть имен, но мой приятель сейчас как раз попал на подобный проект. Он всю жизнь посвятил музыке, но не мог пробиться через существующий «забор». Очень за него переживаю.

ВЗГЛЯД: Из чего же состоит подобный «забор»?

Е.Х.: Во все времена не такие, как все, вызывали много вопросов. А сейчас эпоха общественного мнения, личного просто не существует. Кругом рейтинги, которые неизвестно кем и как составляются, что отражают. Самый простой путь пробить брешь в этом «заборе» – дешевый, скандальный эпатаж. Сразу быстрый успех и 200 тысяч просмотров на YouTube. Но через полгода о таком артисте никто не вспомнит. Мне более симпатичен другой путь, по шагам: школьный ансамбль, потом институтский, собственная группа, затем ты ищешь себя в другой области, возвращаешься – рождается альбом. Тебя увидели-услышали, потом снова забыли. Он может занимать 10–15 лет, но это очень естественный путь. И приносит гораздо более сильные результаты и отдачу.

ВЗГЛЯД: Но вас ведь тоже изначально можно было назвать эпатажными...

Е.Х.: Можно. Но мы не делали этого специально. Одевались не как все, да. Но не затем, чтобы эпатировать. Просто нам это нравилось. Этакое самовыражение в серой стране, в которой мы тогда жили. И ничего больше.

#{interviewcult}ВЗГЛЯД: Сегодняшняя страна уже не кажется вам серой?

Е.Х.: Мне не очень нравится нынешнее время. Ни в коем случае не ропщу и не заявляю, что раньше было лучше. Тогда было как раз хуже. Но сегодня очень поменялась шкала приоритетов, ценностей. Основной принцип жизни большинства – получить все здесь и сейчас.

ВЗГЛЯД: Но вы-то как раз поете совершенно о других ценностях. Это своего рода наставничество?

Е.Х.: Ну какое наставничество? У нас отвратительные характеры, и с возрастом мы не становимся лучше. Но вот ценности, о которых мы поем, универсальны. Были и будут. Должны быть. Пусть даже как сказка.

ВЗГЛЯД: В песне «Хороший, плохой, злой» есть строчка «восемь жизней из девяти позади – так что с того?» Песня показалась автобиографичной для «Браво». Так сколько жизней уже прожито?

Е.Х.: Если группа проиграла на сцене 15 лет и выжила, то уже нет смысла считать дальше, сорок ей или сто. Слова этой песни написал Дима Спирин, не думаю, что она автобиографична. Просто ее можно применить к сегодняшней жизненной ситуации. А моя жизнь складывается пластинками. Вышла – пройденный этап.

ВЗГЛЯД: И менять ничего не хотите?

Е.Х.: В своей жизни? Не-а. И чем дальше, тем меньше собираюсь что-то менять.

ВЗГЛЯД: Как вам удается столько лет гореть одним делом?

Е.Х.: Меня греет любовь к нему. Знаю, что абсолютное большинство вытащили в этой жизни несчастливый билет и занимаются нелюбимой работой. У меня много таких друзей – у них замечательное образование, они получают хорошую зарплату, но когда мы с ними выпьем, они хотят взять в руки гитару. Потому что в прошлой жизни были музыкантами, но не смогли ими остаться по разным причинам. А я занимаюсь тем, что люблю. Мне платят за это деньги. И это позволяет мне не видеть многие серые вещи, которые происходят вокруг.

ВЗГЛЯД: Кто для вас муза?

Е.Х.: У меня три музы – мама, жена и дочка. Три женщины, которые всегда рядом со мной. И поддерживают меня тем или иным образом.

ВЗГЛЯД: Помогают?

Е.Х.: Главное – чтобы не мешали. Этого достаточно.

ВЗГЛЯД: Если на вас посмотреть, вы такой...

Е.Х.: Правильный, да? На самом деле, у меня очень сложный характер. Просто говорю о тех вещах, которыми пытаюсь руководствоваться в жизни. Они для меня очень важны. Это мой стержень, который дали мне родители.

ВЗГЛЯД: Дочку так же воспитываете?

Е.Х.: Ребенок – это самая большая проблема. Абсолютно противоположна мне. Единственное наше совпадение – это музыкальный плейлист «ВКонтакте». Английский инди-рок, американский глэм 70-х, саундтреки. Три российских артиста я у нее там видел – большое количество песен Земфиры*, чуть меньше «Мумий Тролля» и две «Браво». Всего две.

ВЗГЛЯД: Как оцениваете свой профессиональный уровень?

Е.Х.: Сейчас на четыре с минусом. Раньше – на три. У меня пятибалльная шкала.

ВЗГЛЯД: То есть когда вы были на пике популярности, играли на троечку?

Е.Х.: Мы три раза находились на пике популярности. Первый не мог быть неуспешным. Мы были совсем молоды, удача преследовала нас, все сложилось как надо и по-другому быть не могло. Когда я говорю о троечке, имею в виду профессиональный уровень игры – с годами мы стали лучше, наша группа сейчас звучит потрясающе. Никогда так раньше не звучала. 

* Признан(а) в РФ иностранным агентом