«Мой «Оскар» стоит на холодильнике»

Француз Мишель Гондри, автор «Вечного сияния чистого разума», «Науки сна» и «Перемотки», в относительно короткие сроки прошел путь от именитого клипмейкера до большого режиссера и вот теперь получил возможность освоить по-настоящему крупный голливудский бюджет.

Меня до сих пор восхищает сам процесс перерождения идеи в некую ощутимую физическую реальность

«Зеленый шершень» – комедийный экшн о супергероях, родившийся из радиопостановки середины 30-х годов прошлого века: сын медиамагната (канадский комик Сет Роген) и изобретатель-китаец (азиатский певец Джей Чоу), вооружившись кучей гаджетов и нацепив черные маски, ездят по городу на бронированной тачке и борются с преступностью. В российский прокат картина выходит 3 февраля.

В интервью газете ВЗГЛЯД на московской премьере фильма Мишель Гондри рассказал о том, почему он снял «Зеленого шершня» в 3D и стоит ли ждать его возвращения из Голливуда в Европу.

ВЗГЛЯД: В вашем фильме «Перемотка» главные герои, размагнитив кассеты из видеопроката, самостоятельно переснимали всю киноклассику. За проект о супергероях они бы тоже взялись?

Мишель Гондри: С бюджетом в 90 млн долларов? А кто бы не взялся? Но идея «Перемотки» заключалась не в пользе низкого бюджета, а в том, что любой человек может быть креативным, любой может что-то создавать. Только большинству людей зачем-то говорят, что им этого делать не надо, даже пытаться не надо. И у многих этот талант так и не развивается. Благодаря чему такие, как я, могут зарабатывать себе на жизнь.

ВЗГЛЯД: «Зеленый шершень» снят в 3D. Как вы считаете, этот формат пришел в кино надолго?

М.Г.: Думаю, уже в недалеком будущем интервью режиссеров будут выглядеть так: «Вы знаете, я принял очевидное решение – я буду снимать мой новый фильм в 3D. Понимаю, это скучно, но я поэкспериментирую с двухмерным изображением как-нибудь в другой раз».

«Зеленый шершень» – экшн-комедия в 3D, иронизирующая над фильмами о супергероях(фото: WDSSPR)

ВЗГЛЯД: Кристоф Вальц, сыгравший в «Зеленом шершне» главного злодея, сказал, что хранит свой «Оскар», полученный в прошлом году за «Бесславных ублюдков», дома в серванте. У вас ведь тоже есть один – за сценарий к «Вечному сиянию чистого разума». Вы где своего «золотого человечка» держите?

М.Г.: Он стоит на холодильнике.

ВЗГЛЯД: А вообще вас заражает вся эта «оскаровская лихорадка»? Вы следите за тем, кто получает награды?

М.Г.: Сет Роген рассказывал мне, что в последние годы не было ни одного случая, когда он был бы согласен с решением Американской киноакадемии, хотя и сам является ее членом. Чаще всего они отмечают только очевидные вещи – такие, которые невозможно не заметить. Например, артист заговорил с другим акцентом. Все сразу клюют на это: «Как ему это удалось? Буду за него голосовать!». Или все эти красивые актрисы, которые себя уродуют до неузнаваемости для очередной роли (в идеале это еще и роль какой-нибудь проститутки, то есть и сам образ должен быть чудовищным), а потом выходят на сцену получать премию во всем своем блеске, в дизайнерском наряде... А ведь процесс внешней трансформации – это самое легкое из всего, что есть в актерской профессии. Для меня эта работа все же заключается в другом: мне надо, чтобы актер не играл, а был своим героем. Вы видели Джима Керри в фильме «Я люблю тебя, Филипп Моррис»? Это выдающаяся работа. Его драматическим талантом большинство режиссеров почему-то пренебрегает.

#{movie}ВЗГЛЯД: Сет Роген не только исполнил главную роль, но и был одним из авторов сценария. Он не пытался контролировать процесс и на съемочной площадке?

М.Г.: Когда мы снимали сцены с Сетом, то есть когда он был задействован непосредственно как актер, все было хорошо. Но вот когда ему самому не надо было находиться перед камерой, вот тогда начинались проблемы. Он отвлекал всех остальных, постоянно торчал рядом со мной и дышал в спину. Раз десять я пытался делать ему замечания, но ни одно из них не подействовало, так что пришлось просто смириться.

ВЗГЛЯД: Почему на роль Като вы выбрали Джея Чоу? Он звезда в Азии, но в США и Европе его почти не знают. Другие кандидатуры рассматривались?

М.Г.: Стивен Чоу очень хотел получить эту роль. Он отличный актер, и если бы у нас в сценарии был отец Като, он бы точно был утвержден. Но то, что мы увидели в его исполнении, было как две капли воды похоже на перфоманс Брюса Ли – исполнителя роли Като в сериале «Зеленый шершень» середины 1960-х. Я ничего не имею против Брюса, это большой актер, очень талантливый, азиатский Джеймс Дин и все такое, но во всех ролях он такой... напряженный. Вот как раз это нам было совершенно не нужно. А Джей Чоу, помимо того что был самым харизматичным и одновременно самым расслабленным на пробах, еще и не хотел быть вторым Брюсом Ли.

ВЗГЛЯД: А вот машина «Черная красавица», на которой герои разъезжают, как раз похожа на ту, что была в сериале...

М.Г.: С автомобилем связана интересная история. Когда-то давно мне снился сон с машиной, кабина которой была не на привычном месте, а сверху, на крыше. Еще был сон, в котором девушка, с которой я тогда встречался, сидела в отдельной капсуле, прикрепленной к машине. Это и была моя первоначальная идея для автомобиля героев из «Зеленого шершня»: не просто навороченная тачка, а со смещенной кабиной. А потом я пересматривал работы Текса Эвери, замечательного американского мультипликатора, и понял, что мои сны были оттуда. У него есть мультфильм «Машина будущего», в нем с юмором описываются разные варианты того, как она может выглядеть. И вот там в капсуле, прикрученной к автомобилю, сидела ненавистная теща, которую таким образом изолировали от семьи. Тогда же я понял, почему в моем сне в капсуле сидела моя девушка: мы в тот момент как раз поругались.

ВЗГЛЯД: Какая стадия кинопроизводства вам нравится больше всего?

М.Г.: Меня до сих пор восхищает сам процесс перерождения идеи в некую ощутимую физическую реальность, когда сцены, до этого существовавшие либо только на бумаге, либо только у тебя в голове, вдруг разыгрываются перед твоими глазами, и именно так, как и было задумано. И монтаж – совершенно потрясающее изобретение, когда я могу склеить вместе, например, сцену в машине, и то, что происходит снаружи. И даже если мой мозг напоминает мне, что сцены снимались с разницей в две недели, я все равно начинаю думать, что это единый эпизод.

Еще очень важный момент – просмотр фильма аудиторией, потому что любой режиссер или продюсер скажет вам, что готовой картина кажется ему вовсе не тогда, когда она уже смонтирована, а только тогда, когда он посмотрит ее вместе со зрителями. Это, правда, может стать и самым печальным моментом во всей истории: если публике фильм не понравится, тебе он в итоге не будет нравиться тоже.

ВЗГЛЯД: Собираетесь вернуться к авторскому кино?

М.Г.: Конечно. У меня нет выбора.