«Хотят ли они в ужасы капитализма?»

Мало кто помнит сейчас, что «бархатные революции» в Восточной Европе начались не с Праги 1968 года и даже не с Будапешта 1956-го, а с Берлина 1953-го. Берлинское восстание поднялось почти сразу после смерти Сталина, в июне, и было подавлено советскими танками.

По беглецам стреляли. Все это есть на фото. Самолет, шар, автомобиль. И даже самодельная подводная лодка. Но самый удивительный экспонат – обычная тележка на колесах

К 1961 году из Восточного Берлина в Западный перебежали более 3 миллионов человек – шестая часть населения ГДР. Сбегали до 2 тысяч в сутки. Это, собственно, и послужило причиной создания Стены, а не какое-то там мифическое противостояние с Западом. Хотя советские газеты и писали, что все дело в западногерманских шпионах и провокаторах, которые совершают свои вылазки в Восточный Берлин.

Ситуация примерно та же, что со знаменитым пограничником Карацупой. Он, как потом выяснилось, не столько охранял границу от чужих, сколько не пускал за нее своих.

В отличие от многих других мест в Берлине, граница шла по живым людям. На фото это хорошо видно. Вот мальчик в растерянности замер перед дверью своего дома. Посередине дома – бетонная стена. Еще несколько дней назад ее не было.

Вот пожилой мужчина выглядывает из окна. Это, наверное, в последний раз. Почти сразу все окна поблизости от Стены были замурованы.

Вот толпа приподнимает ребенка на руках. Стена еще маленькая. Если очень постараться, можно увидеть такую же толпу на западной стороне. Это родственники. В следующий раз они увидят друг друга через 30 лет.

Не все, впрочем. Некоторым повезло. Попыток убежать из социалистического лагеря и после возведения Стены были сотни. Делали подкопы, улетали на самодельных самолетах и воздушных шарах. Прорывались через кордон в бронированном автомобиле. Почему бронированный, понятно. По беглецам стреляли. Все это есть на фото. Самолет, шар, автомобиль. И даже самодельная подводная лодка, тоже одно из средств эмиграции. Но самый удивительный экспонат – обычная тележка на колесах. Сегодня она имеется у каждого челнока. В этой тележке из Восточного Берлина в Западный перевезли трехлетнего мальчика.

Рисковали они сильно. При переходе границы десятки немцев были убиты. Это не говоря уже об арестованных и осужденных. «Штази» по праву считалась одной из самых жестких спецслужб восточного лагеря. Но и репрессии не останавливали. Люди не только переходили границу, но и выходили на демонстрации. Лозунги очень резкие и бескомпромиссные: «Es gibt nur ein Deutschland!» («Есть только одна Германия!»), «Deutschland bleibt deutsch!» («Германия останется немецкой!»). Чуть ли не через слово – «я требую». Не прошу, а именно требую.

На эту тему
• Вожди зовут в ломбард
• Рожденные в СССР
• Че Гевару распилили
• Не наши
• Искусство объедков
• Гырмызы десерт шэрабы!

Конечно, так вели себя далеко не все. Огромное количество людей, в принципе, все устраивало. Они не отказались бы от хорошей одежды и машин, развлечений и путешествий. Но не готовы были идти на риск ради этого. Жили и жили, а Стена большого значения не имела.

Вот между этими людьми и следовало провести границу. Между теми, кому что-то надо, и теми, кому, в принципе, хорошо и так. Для одних Стена была личной и национальной трагедией. Для других – препятствием к повышению уровня жизни. Впрочем, и в России сейчас общество делится по тому же принципу. Одни переживают советское прошлое как позор или славу. Другие видят разницу только в количестве денег и витаминов.

Самое интересное на художественных выставках – книга отзывов. Вот несколько записей без комментариев:
«Берлин рулит»
«А вы их спросили, хотят ли они в ужасы капитализма?»
«Надо найти в себе мужество извиниться перед жителями Берлина. Мы же не фашисты…»
«Горбачев – иуда, которому не место на нашей земле!»
«Это не только немецкая трагедия, но и русская»
«Gott mit uns!»

Сейчас уже почти не заметна разница между западными немцами и восточными. Принято считать, что восточные – более душевные и менее корыстные, но это миф. Выросло новое поколение, которому нет дела до прежних оппозиций. Теперь стало окончательно ясно, что душевность и корысть не имеют географической и политической привязки. Противостояние кончилось, началась обычная жизнь.

Но осталось ощущение, что именно тогда и с Германией, и с Россией происходило нечто важное. Может быть, самое важное, что может произойти в жизни стран и людей. А потом два мира, два детства слились в одно. И получилось нечто третье — полусвобода-полурабство. Еще неизвестно, что лучше. До сих пор нас мучает ностальгия по тем временам, когда свобода и рабство, правда и ложь существовали в чистом виде и их можно было отличить друг от друга. Даже в зле есть свое обаяние, когда оно в чистом виде.

Выставка открывается фотографией Ростроповича. Он сидит у Берлинской стены и играет на виолончели что-то из Баха. Вокруг несколько человек с напряженными и просветленными лицами. Такие же примерно лица я видел 19 августа 1991 года у Белого дома. Сейчас их почти нет. Самое распространенное выражение на лице – самодовольная гримаска, смесь равнодушия и наглости. Неужели необходима трагедия, чтобы это выражение изменилось? Видимо, да. Чтобы оставаться людьми, нужно время от времени строить и разрушать стены. Строить и разрушать. И так до бесконечности. Как в фильме Алана Паркера «Стена». Только кажется, что это бессмысленное занятие.