«Будет пухнуть и дальше детская рожа»

Смотря последний фильм Франсуа Озона, эту бытовую фантазию о купидоне в неблагополучной семье, эту социальную драму с элементами вымысла, поневоле ловишь себя на цитатах из Лаэртского.

Зачали его, возможно, в том самом туалете, а уж химические реактивы и повышенная волосатость отца сделали свое дело

Что-нибудь вроде «Ребенок прочный и к тому же / Кричать умеет дюже громко» или «Будет пухнуть и дальше детская рожа». Или же вспоминается концовка известного анекдота: «Выключите свет! Они на свет ползут!»

Это не цинизм, а вполне обоснованная реакция на чересчур обаятельного ангелочка, который одним своим присутствием делает необязательным сценарий и режиссуру. Известно же, что на фоне детей и животных любой, даже самый талантливый актер выглядит мебелью.

Снятый по рассказу английской писательницы Роуз Тремейн «Мотылек» фильм мало похож на предыдущие работы Франсуа Озона. Неспешный европейский артхаус о матери-одиночке, пытающейся прокормить дочку и работающей на вредном химическом производстве, вяло развивается вполне в духе соцреализма братьев Дарденн или Бруно Дюмона.

Жизнь сера, уныла, как промозглое осеннее утро, на работу идти не хочется, случайная интрижка, перепих в туалетной кабинке – и снова за конвейер… В такой вот вполне обычной и понятной для многих россиян семье и рождается Рики.

На эту тему
• Геи, грехи и гитлеровцы
• Медвежий поцелуй
• Он не стар, он суперстар!
• Франсуа Озон прибыл в Москву на ММКФ

Зачали его, возможно, в том самом туалете, а уж химические реактивы и повышенная волосатость отца сделали свое дело. Рики, на первый взгляд, здоровый обаятельный малыш, одна беда – много плачет. Ну, все дети плачут, это у них зубки режутся, впрочем, у Рики одновременно прорезаются и зубки, и крылышки. Натурально, куриные, как из супермаркета. Тем не менее вполне функциональные, на раз переносят Рики из кроватки на шкаф. Далее – везде.

Чтобы ребенок не поранился (ах, как на броуновское движение Рики по квартире реагируют зрительницы! Не каждый режиссер фильма ужасов может похвастаться таким количеством вскриков), ему покупают мотоциклетный шлем, наколенники и налокотники, а детскую кроватку превращают в клетку, накрыв ее одеялом.

Словом, магический реализм, почти как в «Бассейне». Наблюдать за этим довольно интересно, хотя и жутковато, крылья ребенка постоянно кровоточат, да и боязно – вдруг и правда навернется об люстру, он же на свет летит.

Сказка о ребенке с крыльями, безусловно, занимательна и душещипательна. Однако, кажется, Озона интересовало другое. А именно – семья как хрупкая социальная ячейка, место человека в семье, эгоизм материнского инстинкта, главенствующее положение отца.

Странно, не правда ли? И этот человек снял «Крысятник», в котором с холодным любопытством и убийственным сарказмом вскрывал и препарировал, так сказать, язвы буржуазного общества, да и сам институт семьи. С чего бы это его потянуло на столь серьезное исследование темы, которую он раньше не особенно и жаловал?

Мысль о том, что главное в жизни любого человека – семья, довольно сложно принять от главного циника и анфан террибль французского кино. Тем не менее, кажется, на этот раз он не издевается и даже не шутит.

Семейные ценности – наше все, любовь окрыляет, когда б вы знали, из какого сора… Озон говорит прописные истины плакатным языком, на собственном опыте, видимо, решив, что иносказания с трудом доходят до зрителя. (Кстати, наверняка не случайно предыдущий фильм режиссера назывался «Ангел».)

В самом деле эта история одинаково подходит и для Дарденн, и для Уолта Диснея, как и заметил режиссер на пресс-конференции Берлинского кинофестиваля. Но именно Озон смог рассказать ее так, чтобы избежать суровой правды-матки и противопоказанного диабетикам сюсюканья соответственно.

«Рики» делит критиков и зрителей на два полярных лагеря. Одни восхищаются умением режиссера сдержать себя, не пуститься в разнос с шутками типа «А где тут у вас продаются младенцы с дистанционным управлением?», и, поддавшись неконтролируемому материнскому инстинкту, умиляются младенцу.

Другим же просто скучно, грустно, и некому руку подать, а то и оскорбляющие аллюзии на христианство мерещатся.

Впрочем, и те и другие отмечают, что с появлением «Рики» жаргонизм «залететь» заиграл новыми оттенками.