Роскошь или избавление от иллюзий?

Словом, разбираться в столь сложной солянке картин и имен пришлось бы довольно долго, если бы не формат итоговой статьи, заставляющий вспомнить о самом главном – о наиболее важных явлениях и ярких, талантливых личностях родного кино.

Фильм как симптом

Трешем года следует безоговорочно признать фильм Юлия Гусмана «Парк советского периода

В номинации «Фильм как симптом» победила первая по счету картина прошлого года – «Дневной дозор».

Снятый в гламурных сумерках второго путинского периода, второй «Дозор» Тимура Бекмамбетова повествует о том, как страшно и весело жить в Москве среди «светлых» и «темных» героев.

Подобная двойственность трактуется продюсером картины Константином Эрнстом в духе: «светлые» – «обязанные», «темные» – «свободные».

Указанное деление отсылает нас к ивано-грозненским временам опричнины и земщины, черным и белым слободам, а также возникшему с ордынских времен противостоянию «кара-мурзы» и «белого царя».

Немногие из нас полагают, что «Дневной дозор» – это знаковый эпос начала нулевых. Однако само существование «Дозоров» достаточно для того, чтобы почитать их за явления, всколыхнувшие омуты русских блокбастеров.

Слова Эрнста о том, что ДД по сути своей вовсе не мейнстрим, а самый что ни на есть артхаус, выглядят если не самоиронией, то уж точно как дань (или лучше – ясак) родительской лести собственному детищу.

Ребенок Первого канала крещен «симптомом» именно за то, что он лучше всего выражает тенденцию «огламуривания» нашего экрана и внедрения в него «бесовства» с конкретной коммерческой целью – привлечь народ в мультиплексы и «создать новую русскую аудиторию».

Преемниками «Дозора» на посту прибыльной славы грозятся стать «Меченосец» Филиппа Янковского и «Волкодав» Николая Лебедева.

Не уверен, что у них это получится.

Лучший саундтрек

Кинематографическим дебютом Ивана Вырыпаева стала сравнительно короткая – всего 74 минуты – «Эйфория».

Первая полноценная киноработа необходима ее создателю прежде всего как стартовая площадка для рывка, а вовсе не как манифест собственных возможностей. И в будущем, мы очень на это надеемся, Вырыпаев освоится на съемочной площадке так же, как и на театральной сцене.

Самым чистым и запоминающимся элементом «Эйфории» стало ее музыкальное сопровождение – громкий, игривый баян Айдара Гайнуллина. Спустя неделю после просмотра в глубины памяти почему-то врезается не видеоряд, а музыкальная тема Гайнуллина, в чем-то схожая по настроению со звучанием бандеона Астора Пьяццоллы. Хотя, к примеру, финн Киммо Похъонен своей надрывностью ближе страстям «Эйфории», чем в целом спокойный Пьяццолла.

Лучшее визуальное решение

В «Гадких лебедях» Константина Лопушанского эстетическое начало затмило этическое.

Что удивительно, ведь в основу сценария был положен известный роман братьев Стругацких. Содержащиеся в нем идеи могли бы стать главным и непреложным стержнем режиссерской задумки. Однако сам фильм получился, по мнению многих, «операторским».

Заслуга в создании столь яркого визуального подхода не столько лишь оператора-постановщика (Виктора Гурчина), сколько всего творческого коллектива. В том числе художественного руководителем «Лебедей» Михаила Шемякина.

К сожалению, мы так и не увидели на экране руководителя театра «Дерево» Антона Адасинского. В случае его появления (в роли главного «мокреца») крен в сторону визуального стал бы еще более явным и ярким.

Результатом того, что и так получилось, стали чуть уставшие от «красного и черного» глаза кинозрителей и порыв поскорее вытереть «мокрый» экран сухой тряпкой.

Тем не менее визуальное решение «Гадких лебедей» стало самым оригинальным в минувшем году.

Треш года

Трешем года следует безоговорочно признать фильм Юлия Гусмана «Парк советского периода».

Хорошие актеры Михаил Ефремов и Александр Лазарев в перерывах между сведением счетов наслаждаются душем Шарко и добрым советским экстримом: поездками на целину и проводами достойного человека в космос.

Задумка блестящая, но ее воплощение настолько нелепо, что мелодрама на повышенных тонах вырождается в гротескную полукомедию с потрясающе безумным финалом. Красная конница добрых героев обращает в бегство джипы этнической мафии.

И всем, кроме воров и негодяев, становится хорошо.

Лучшие актеры, режиссер и фильм

Актер Александр Яценко

Совсем не каннскую и неформальную пальму первенства мы отдаем Александру Яценко за две отличные актерские работы в фильмах «Мне не больно» Алексея Балабанова и «Свободное плавание» Бориса Хлебникова.

Убедительность, с которой молодой Яценко врастает в своих героев, все же проигрывает магическому реализму старца Петра Мамонова в «Острове» Павла Лунгина.

Однако разброс в амплуа у Яценко все же шире, чем у Мамонова, который изображает прежде всего самого себя, а потом уже играет остальных – старцев-монахов, ученых в подполье и других интересных личностей. Вот почему Яценко можно назвать лучшим актером, а Мамонов – лучшим человеком на экране прошлого года.

Честно признаюсь, что так и не смог назвать лучшую актрису – 2006, и, видимо, придется согласиться с мнением компетентного жюри премии «Золотой орел России», которое в январе-2007 выберет достойнейшую. Скорее всего, ей окажется либо Рената Литвинова («Мне не больно»), либо же Анна Михалкова («Связь» Авдотьи Смирновой).

Лучшим режиссером необходимо признать Кирилла Серебренникова вовсе не из-за того, что его фильм «Изображая жертву» победил на «Кинотавре» и получил главный приз на новорожденном Римском кинофестивале, а именно потому, что он первым в России столь шумно и внятно синтезировал киноэкран, новую драму и мультипликацию.

Новаторская наглость Серебренникова позволяет надеяться на то, что кино на уровне нарратива все же преодолеет в себе Бальзака и Флобера и попробует заимствовать что-то у Джойса или Макса Фриша. К чему-то подобному нас призывает сегодня, к примеру, Питер Гринуэй.

Надеемся, что будущие работы Серебренникова, несмотря на разнообразие метода, будут более динамичными, нежели мультимедийные полотна британского режиссера.

«Свободное плавание» Бориса Хлебникова – ноябрьский приговор столичному бабьему лету.

Фильм о глубинке, неспешный и тихий, оказался намного жизненнее вычурных лент о смене эпох («Парк советского периода») и муках любви («Эйфория»).

Неожиданно теплому «Острову» Лунгина и «Изображая жертву» Серебренникова я также предпочитаю «Свободное плавание» Хлебникова именно потому, что он ушел от искусственности и требований рынка в сторону чистоты и естественности.

Когда все давят на газ, Хлебников жмет на тормоз и снимает такое, что многим беспечным ездокам даже не снилось.

Злоключения и заключение

Говорить об ушедшем принято либо хорошо, либо же ничего, однако российское кино, вышедшее в прокат в 2006 году, не умирает, но приобретает несколько иное значение.

Первой тенденцией «отчетного периода» можно считать разноцветный пучок новых российских блокбастеров, основой которых может быть все что угодно: книги Лукьяненко, русское фэнтези разных эпох и веяний и многое другое.

На эту тему
• «Волкодав» не выдержал «Жары»
• Бег с препятствиями
• Сила привычки
• Боги и сыщики, сектанты и пришельцы
• Толстый слой литературы

Вторым же витком назовем «театрализацию» экрана. Герои заговорили на языке новой драмы, диалогами и жестами Театра.doc, а также раскатистыми монологами постановок Серебренникова. В этом нет ничего необычного: как в кино и театре, так и в жизни. Под большими, небесного цвета билбордами ругаются матом обычные люди.

Подобное тянется к подобному: российских картин все больше, кинозалы наполнились зрителями, жаждущими сильных, роскошных историй и ждущими с нетерпением живого языка, понятного кухням и улицам.

Но насколько пристально и постоянно внимание, вызванное подобными ожиданиями? Ведь иллюзии в кино подчас губительнее обманов в быту. А чтобы с пеной у рта не доказывать обратное, лучше вообще от них избавляться – хоть сразу, хоть постепенно, как на экране, так и в жизни.