Глеб Кузнецов Глеб Кузнецов Темное просвещение пугает Макрона и масонов

Техномиллиардеры выдвинули своих ребят, кто помоложе и пободрее, в политику, и добились успехов (вплоть до позиции вице-президента США). Традиционные элиты внезапно занервничали. Даже не знаешь, за кого тут болеть – за Макрона или коллективного Питера Тиля. Оба хуже.

6 комментариев
Тимофей Бордачёв Тимофей Бордачёв Визит Си Цзиньпина на Парад – это про ценности

При всех отличиях подходов России и Китая к решению широкого круга вопросов в самом важном подходы Москвы и Пекина совершенно одинаковые – в мире не может быть узкой группы государств, навязывающих свои интересы всем остальным.

2 комментария
Анна Долгарева Анна Долгарева Можно ли герою бить жену

Перевешивает ли один ранее совершенный благородный поступок последующие, не столь благородные? Или корректнее все же рассматривать сумму всего совершенного? Если совсем упростить, то переформулировать можно так: является ли участие в СВО индульгенцией на любые совершаемые после нее поступки?

22 комментария
20 февраля 2006, 13:05 • Культура

О дивный новый мир…

О дивный новый мир…
@ ИТАР-ТАСС

Tекст: Екатерина Сальникова

Если воспринимать Олимпиаду в Турине отдельно от всего остального телевизионного контекста, образ ее во многом позитивен. На ТВ Олимпиада выглядит пиршеством визуальных форм. Расширено представление экзотических видов спорта. Если еще недавно таковыми считались фристайл и сноуборд, то теперь их пластическая замысловатость отступает в тень перед фантастической игрой под названием «керлинг».

Реклама коммерческих партнеров российской сборной стремится понимать спорт как лихой драйв, игру жизни и бизнеса в спорте. Машина на обледенелом шоссе вращается, как фигуристка. Бензин или машинное масло закупаются в огромных количествах исключительно ради поддержки нашей сборной, которую, в свою очередь, поддерживает компания – производитель бензина. Из вездесущих шариков и точек, обозначающих безграничные возможности сотовой связи, складываются силуэты спортсменов.

Символика российской сборной реанимировала популярность всеми обожаемого и всем с детства родного чебурашки. Перекрашенный в белый цвет, он словно прибыл в Турин не в ящике с апельсинами, а в пачке с мороженым или в мешке Деда Мороза.

Есть сильное желание сделать Олимпиаду информационным поводом для возрождения былого общенационального культа большого спорта. Показательно появление документальных фильмов о природе культовости отдельных персон. Телесюжет о Евгении Плющенко стал рассказом не столько о нем самом, сколько о его поклонницах в России и Японии.

В то же время очевидно желание подчеркнуть связь представителей отечественной сборной с российской обыденностью, показать, как за них переживают близкие.

Сложился устойчивый жанр репортажа «со слезами на глазах» – с непарадным, сентиментальным портретом родственников призеров в домашней обстановке. Небывало же свойский тон комментаторов должен как бы породнить с нашей сборной всю телеаудиторию.

И даже Мария Киселева, которую все привыкли видеть в образе фурии из «Слабого звена», внезапно оттаяла и в качестве спортивной тележурналистки оказалась женственной и приветливой дамой.

Первые кнопки заняты

В советской реальности, бедной яркими и красивыми событиями, Олимпиада-80 проживалась с огромной степенью эмоциональной самоотдачи
В советской реальности, бедной яркими и красивыми событиями, Олимпиада-80 проживалась с огромной степенью эмоциональной самоотдачи

А между тем намечается противоречие между самовосприятием Олимпийских игр и формой их телеподачи.

Сама Олимпиада подает себя с особым пиететом, как центральное мировое событие. Но телевидение не может не учитывать, что Олимпиада – лишь одно из событий, притом не самое важное, поскольку не самое драматичное и не самое общечеловеческое.

В последние годы телевидение привыкло жить катастрофами и скандалами, заказными убийствами и терактами. Всем тем, что напрямую связано с человеческим выживанием и прагматикой жизнедеятельности. Гигантский спортивный праздник – это слишком большая роскошь, слишком большой кусок гармонии, чтобы все наше телевидение его с удовольствием смаковало и умело донести до аудитории его прелесть. Постоянно создается впечатление, что Олимпиаде мешают другие события – то пожар в «Комсомольской правде», то газетно-карикатурный скандал на религиозной почве, то борьба с боевиками и террористами. И есть в таком впечатлении доля объективности.

Наше общество продолжает жить в экстремальном режиме. По сравнению с ним любой спорт, даже самый сложный и опасный, уже не экстремален. Вернее, очевидно, что его экстремальность – игра, правила которой принимаются участниками добровольно и не распространяются на все их существование.

В советской реальности, бедной яркими и красивыми событиями, Олимпиада-80 проживалась с огромной степенью эмоциональной самоотдачи. Думаю, не только потому, что проходила в Москве. Если бы телевидение уделяло в ту эпоху примерно такое же внимание и время Олимпийским играм в другой стране, их смотрели бы не менее, а то и более напряженно.

До недавнего периода у нас не было специального канала для демонстрации спортивных состязаний. Теперь такой канал есть, и от этого спорта по ТВ объективно становится больше. А кажется, что наоборот. Потому что теперь спорт локализован преимущественно на одной «кнопке». Если человек не является заядлым болельщиком, регулярно не следит за развитием спортивных событий, не привык включать эту кнопку и на ней задерживаться, ему необходимо делать дополнительные усилия, чтобы преодолеть свою непривычку. Кому-то это удается, кому-то нет.

Так или иначе, а Олимпиада, будучи естественно отнесена к разряду спортивных предприятий, оказывается за пределами основных центральных каналов. Так сказать, в почетной ссылке.

Существует право трансляции, и оно стоит денег. Канал «Спорт» на то и существует, чтобы отражать все самое важное в спортивной сфере. И все-таки символично, что ни один канал не поломал сетку ежедневного вещания ради самого важного спортивного праздника. Потому что круглогодичные короли прайм-тайма – телесериалы и юмористические шоу.

Чтобы быть адекватным нынешним центральным каналам, спортивному состязанию надо быть, во-первых, традиционно популярным, во-вторых, очень зрелищным. Кроме хоккея и фигурного катания, этих условий не выдерживает, похоже, ни один другой вид зимнего спорта.

Дело пациента

Допинговый скандал с Ольгой Пылевой закономерно оказался центральным событием последних дней
Допинговый скандал с Ольгой Пылевой закономерно оказался центральным событием последних дней
Допинговый скандал с Ольгой Пылевой закономерно оказался центральным событием последних дней. Вокруг этого события организовывались выпуски новостей на всех каналах. Сам же скандал вобрал в себя максимум актуальных мотивов из широкого общественного и телевизионного контекста.

Разоблачение английского шпионажа на территории России накануне премьеры «В круге первом» некоторые СМИ были готовы окрестить выигрышной рекламной кампанией телефильма. Теперь возникают обратные ассоциативные цепочки.

Параллельно с олимпийскими трансляциями идет исторический сериал «Московская сага». Он начинается с убийства Фрунзе на операционном столе, а завершаться будет делом врачей. На смену признанию ответственности врача за жизнь пациента – пускай в извращенной форме – приходит эпоха фактической и юридической ответственности пациента за самого себя. За химический состав своего организма.

Ушла в прошлое эпоха кровавого террора и физического уничтожения врагов скальпелем. Но психологическая потребность в поиске врага остается, не являясь признаком узкополитического и идеологического свойства. Приходит эпоха корпоративно-бюрократического давления, допинг-террора и уничтожения репутации соперников символическими и правовыми методами.

Очень серьезным и сосредоточенным было лицо Евгения Плющенко, рассказывающего журналистам, как они с тренером постоянно следили, чтобы в пищу и напитки ничего не подсыпали. Мир становится все более единым. И заведение уголовных дел на человека в неродной стране практикуется все чаще. Но мир не настолько един, чтобы не было катастрофических разночтений в названиях лекарств.

Система общественных условностей все более замысловата, как изощренная игра. И сам допинг – тоже своего рода условность. Поскольку наличие в крови человека запрещенных веществ означает уже совсем необязательно обретение экстраординарных сил и способностей, а прежде всего – нарушение международных правил. Реальным состоянием организма, реальным уровнем физических возможностей спортсмена никто не интересуется, они не показатель.

Человечество уходит в отрыв от простой логики, от прямого смысла, от непосредственных ощущений. Олимпиада задает новые временные координаты. Текущее настоящее время превращается в физически неощутимый бег десятых и сотых долей секунды. Его может показать только телевизионная картинка.

Что есть победа с опережением соперника на несколько таких долей? Опять же нечто неощутимое без специальных измерительных приборов. Отдаленное будущее – Олимпиада 2014 года в Сочи – рекламируется так, словно это событие завтрашнего дня. На смену машине времени из научной фантастики ХХ века приходит реальный автоматизм человеческого мозга, который бойко прогнозирует и планирует на десятилетия вперед.

Вдруг начинаешь обращать внимание на то, что комментаторы именуют спортсменов олимпийцами. Хотя если следовать логике греческой античной культуры, олимпийцы – это боги и герои, пребывающие на Олимпе, а отнюдь не участники каких-либо соревнований, пускай даже олимпийских.

Но претензии на сверхчеловеческое заметно активизируются в начале нового тысячелетия. И поэтому у гуманитарного человека, смотрящего телетрансляции из Турина, рождается смутное беспокойство. Кажется, что имеет место уже не сам спорт, а спорт как звено в становлении новой концепции международных отношений. Спорт как демонстрация запредельной сложности и формализации человеческого мира.

..............