Игры на тонких струнах

Пришло время - и на детские проблемы обратили наконец внимание фантасты.

За малюток - пасть порвем

В серии «Другая сторона» московского издательства «Форум» вышел роман Алексея Соколова и Виталия Каплана «Струна»

В серии «Другая сторона» московского издательства «Форум» вышел роман Алексея Соколова и Виталия Каплана «Струна», жанр которого - амальгама боевика, фэнтези и романа-предупреждения с политическим мессиджем. Авторы с юношеским энтузиазмом в очередной раз ведут читателя по дороге в ад, вымощенной благими намерениями.

Все помнят, как великий гуру советской интеллигенции Остап Бендер, желая помочь старгородской контре побыстрее расстаться с нетрудовыми рублями и не чувствовать себя в опасности, вдохновенно врал о том, что средства пойдут страдающим малюткам.

А если бы не врал? Если бы был не веселым жуликом, а угрюмым фанатиком с большими организационными возможностями? Если бы тайный Союз Меча и Орала действительно существовал и его адепты обладали бы, среди прочего, фантастическими возможностями супервоина Нео из «Матрицы»?

Несдобровать тогда всяческим наркоманам, невежам, садистам (и далее по списку). Ну а поскольку рубка леса в России сопровождается обильным разлетом щепок, то на орехи достанется всем, кто подвернется под горячую руку...

Один из первых рецензентов книги увидел в романе явную полемику с творчеством известного писателя-педагога Владислава Крапивина, который нередко добивался симпатий подрастающего поколения довольно простым способом: сталкивал младших со старшими, не переставая подчеркивать явную моральную ущербность старших.

Что ж, хотели того авторы или нет, элемент полемики с мэтром советского детлита здесь и впрямь присутствует. В «Струне» многие «крапивинские» ситуации доведены до логического предела: былые «всадники со станции Роса», выручавшие из беды пацана, превратились теперь в беспощадных карателей.

Главный герой романа, молодой учитель-математик столичной школы Константин Демидов, угодил под раздачу почти случайно: доведенный хулиганами до точки кипения, он дал оплеуху одному из наглецов. Поступок малоприятный, но в традициях советской педагогики (сам Антон Семенович Макаренко, как известно, начинал с рукоприкладства - методом убеждения он овладел чуть позже).

Тем не менее Демидова взяли в оборот адепты тайного братства «Струна», скрытого под вывеской некоего Федерального фонда защиты прав несовершеннолетних: учитель был похищен, приведен на суд и приговорен к расстрелу. В последнюю минуту нашему герою удалось бежать, и он предпочел бомжевать в заштатном Мухинске, взяв имя погибшего друга.

В Мухинске герой ввязался в схватку с педофилом, бескорыстно спасая мальчика, и был замечен местным филиалом «Струны». Те выслушали легенду и предложили сотрудничать. Так бывший учитель становится функционером «Струны». Костя опасается разоблачения в любой момент, но куда деваться? Тем более что боевики-филантропы сражаются с настоящими, не придуманными негодяями, поэтому совесть нашего героя чиста. Ну почти. Шевелится в ней, конечно, червячок сомнения...

Виталию Каплану, одному из соавторов, сорок лет. Как и герой романа, он по образованию учитель математики, работает в православном журнале «Фома». Алексей Соколов на пятнадцать лет младше и ведет раздел в том же журнале. «Струна», по мнению Каплана, это «сбывшаяся мечта о силе.

Мечта тех, кто добр и слаб. Кто страдает от того, что не может помочь обиженным, не может спасти беззащитных. Особенно если обиженные и беззащитные - это дети. Любой совестливый человек знает, что «Чужих детей не бывает». Но что делать, когда надеяться не на кого?..» По словам Соколова, «Струна» - «самый правдивый и адекватный роман о масонах и о том, в чем же именно я с ними не согласен».

Роман написан живо, однако и недостатки его хорошо заметны. Авторы старались связать к финалу концы с концами, но в сюжете так и осталось множество «темных мест», и финальныя разгадка (о ней умолчим) превращает эти «темные места» в «черные дыры», куда проваливается немалая часть смысла.

Авторы злоупотребляют порою сленгом, но куда больше раздражают высокопарности в речи персонажей (вроде: «Так вышло, что на твой душе скрестились взгляды, надежды и тревоги...» - и вычурно, и не совсем по-русски).

Впрочем, главная беда романа в другом. Авторы со смаком описывают «акции» детозащитников (этому делу посвящено две трети романа) и в то же время скупы в демонстрации отрицательной изнанки «Струны».

В результате книга превращается в прямолинейную иллюстрацию тезиса о «добре с кулаками». Или - если вспомнить известную миниатюру Жванецкого - об интеллигенте, который, въехав на рынок на танке, спросил сквозь прицел у зарвавшегося торговца: «Скоко-скоко?» И с радостью увидел испуганную рожу жлоба.

Девочка и диджей

Обложка к роману популярных киевских писателей-фантастов Марины и Сергея Дяченко «Алена и Аспирин»

А вот еще одна история. Случилась она с популярным диджеем Алексеем Гримальским по прозвищу Аспирин: когда он возвращался поздним вечером домой, то наткнулся на одиноко стоящую девочку лет одиннадцати, с игрушечным медведем. И вместо того, чтобы равнодушно пройти мимо, решает ей помочь - вдруг она заблудилась? вдруг ее родители уже ищут?

Добрый поступок Аспирина, разумеется, не остался безнаказанным. Девочка, оказавшись у него дома, изъявила желание остаться - на правах дочери героя, которой сроду не была (но соседи и друзья в эту версию поверили).

Герой решает, что попал в сети аферистов, вознамерившихся завладеть его квартирой.

Но происшедшее оказывается скорее из области мистики, нежели криминала. И вновь читателю явлены струны - на этот раз для скрипки. Девочка объясняет, что пришла в этот мир с целью найти брата, который проделал тот же путь раньше и теперь забыл о своем происхождении. Алене надо научиться играть на скрипке и исполнить мелодию, которая может пробудить в брате воспоминания о своей настоящей жизни. И вернуться обратно...

Такова завязка нового романа популярных киевских писателей-фантастов Марины и Сергея Дяченко «Алена и Аспирин» (М., «Эксмо», 2006), лежащего в основе одноименного авторского сборника. Любители фантастики обратили внимание на творчество супругов-писателей еще в середине 90-х, после их первого романа «Привратник».

В море разливанном штампованных новых русских фэнтези (клонов старых англо-американских fantasy) произведение Марины и Сергея, не будучи свободным от недостатков, привлекало редкостной в наше время самобытностью. Киевские фантасты явно вознамерились идти своим путем - и в этом весьма преуспели. Уже в следующих романах и повестях («Ритуал», «Бастард», «Скрут» и др.) авторы, поначалу не выходя за пределы игровой сказочной фантастики, быстро стали расшатывать привычный канон.

И уже их роман «Пещера», например, никак не вписывается в знакомые жанровые рамки: мы имели дело с гибридом «твердой» НФ, антиутопии, психологического романа и так называемой «городской сказки».

В этом смешанном жанре были, собственно, созданы лучшие из последующих романов авторов - «Долина Совести», «Армагед-дом», «Пандем» и другие.

Нет, конечно, Дяченко нередко сочиняют и «чистые» fantasy, но еще чаще следуют принципу Хуана Рамона Хименеса, призвавшего писать поперек на линованной бумаге.

В то время, когда издатели готовы платить приличные деньги за эльфов и троллей, Марина и Сергей идут наперекор моде и выпускают «Алену и Аспирин» - даже не science fiction, не роман-предупреждение, но почти нормальный реалистический роман из жизни обычных горожан. Правда, роман этот - со слегка «смещенной» реальностью...

Откуда именно явилась Алена? Ответа на вопрос мы так и не получим. Быть может, из пресловутых «тонких миров». Быть может, из далекого будущего, с другой планеты, из параллельного измерения.

Пусть даже спустилась с райского облака, в конце концов - не все ли равно? Важно другое: это мир прекрасный, идеальный, без болезней, насилия, несправедливости. Даже смерти в этом мире, кажется, тоже нет.

Отчего же тогда брат Алены сбежал из этого рая? - искренне удивляется Алексей. Выясняется, что беглец горел желанием творить, писать настоящую музыку. А творчество, как объясняет умненькая Алена, «возможно только в несовершенном мире. В совершенном, законченном - нет».

Что ж, если так, то в реальности, которая окружает Аспирина, для творчества - простор безоглядный, ибо мир выглядит не просто несовершенным, а гадким, неприятным. Перед взором читателя проносятся малолетние преступники, шлюхи, хулиганы, бандиты, рэкетиры, тупые посетители баров, склочные бабки у подъездов.

Даже преподавательница музыки, у которой Алена берет уроки, готова вцепиться в девочку, как клещ (раз у ученицы талант, то учитель может поиметь с него дивиденд). Да и сам Гримальский, хоть и поддается в самом начале благородному порыву, тоже не светоч. Творческая натура в нем не уснула навсегда, но дремлет. А уж его ежедневная работа - разжижающая мозги болтовня в эфире - может показаться тошнотворной.

На эту тему
• Заратустра must die!
• Ах, люблю я поэтов! Забавный народ!
• Из жизни кроличьих ферм
• Неизвестные Отцы
• Король и его свита
• Завтрашнее похмелье уже сегодня
• Двуглавые, но не орлы

В личной жизни Аспирин, опять же, не столп добродетели, и с законом у него нелады... Словом, даже ему в череде шемякинских изваяний могло бы отыскаться местечко.

Авторы не пошли по легкому пути, то есть не стали работать на контрасте: мол, чистый «нездешний» ребенок (перед которым стоит возвышенная цель), с одной стороны, и гнусная действительность (каковая то и дело мешает осуществлению замысла героини) - с другой. Более того. Алена умело вписывается в мир, используя для этого далеко не самые изысканные средства; да и игрушечный ее медведик - оружие пострашнее Терминатора.

Не стали Дяченко и играть в поддавки, повествуя о быстрой духовной эволюции героя (под влиянием обстоятельств). К концу романа Аспирин стал ЧУТЬ лучше, чем вначале. ЧУТЬ более ответственным, ЧУТЬ больше стал думать. По меркам идеального мира изменения эти и незаметны вовсе... Но мы-то живем в реальном.