Открытые двери галереи Гельмана

К тому, что в России разгром выставки теперь самое обычное дело, привыкать очень не хочется. Все эти короткоголовые с баллончиками автоэмали и прочие «рабы Божии» больше напоминали тревожную утреннюю дрему похмельного сюрреалиста, нежели скупую повседневность.

Мракобесы несколько раз (правда, довольно давно) «навещали» галерею – каждый раз их останавливал Марат, и чего-то серьезного удавалось избежать

В Сахаровском центре снова идут выставки; книжный магазин «Фаланстер» спокойно живет по новому адресу. События сами по себе экстраординарные переживаются в России на минимуме эмоций – еще и не такое, де, видали. Вот потому-то и видали – зачем совершать странные крестообразные движения, пока небеса спокойны?

После разгрома «Осторожно, религия!» много говорилось о том, как хорошо выбрали погромщики объект для атаки. Считается, что российские либералы (Сахаровский центр именно их оплот) дискредитировали себя в политике; стихийно религиозное большинство, вероятно, покоробил факт проведения «богохульной» выставки, пусть о ней многие впервые услышали лишь после погрома.

Тогда казалось, с Маратом Гельманом и его галереей ничего подобного произойти не может: все же Музей и общественный центр имени Сахарова настолько же несопоставим по своему статусу и влиянию с галереей Гельмана, как директор Сахаровского центра Юрий Самодуров с Маратом Гельманом.

Если я не ошибаюсь, мракобесы несколько раз (правда, довольно давно) «навещали» галерею – каждый раз их останавливал Марат, и чего-то серьезного удавалось избежать. В этот раз погромщиков было много больше, и действовали они очень четко.

Наши посконные мракобесы, как и подавляющее большинство российских ультраправых, необычайно склонны к театрализации. Это не значит, что они не могут изуродовать человека, однако подлинная их страсть – марши, приветствия, одежда, то есть самолюбование.

Часто ультраправые организуются стихийно и столь же стихийно управляются. Люди, разгромившие галерею Гельмана и избившие ее владельца, – часть организации.

Эти погромщики – профессионалы. Профессионалов не слишком интересует, борются ли они за правое дело. На «спасибо» их не заманишь и тем более не удержишь. Профессионалов надо кормить и прикрывать. Это под силу только крупной, влиятельной организации. Точнее, крупным и влиятельным друзьям организации. И самое главное, должен существовать социальный заказ на подобного рода акции.

Он существует, теперь это придется признать даже тем, кто думал, что погромщики выставки «Осторожно, религия!» – кучка сумасшедших, и вышли они сухими из воды исключительно в силу (внезапного, разового приступа) скудоумия властей.

Если после «Осторожно, религия!» еще можно было занимать третью позицию, не поддерживая ни художников (дескать, современное искусство – это не искусство, а чушь собачья), ни нападавших (но выставку разносить все же не стоило), то сейчас такая позиция – потворство погромщикам. Вчера – оттертые с политической сцены либералы, сегодня – политтехнолог (то есть в массовом сознании изначально «нехороший») Марат Гельман* и Александр Джикия, художник с «нехорошей» фамилией (якобы грузинской – на самом деле Александр Джикия мингрел)…

Можете себе представить, что будет завтра?

Марат Гельман

Марат Гельман, конечно, не подарок. Я некоторое время работал у него и могу с уверенностью сказать: из всех влиятельных персонажей московской художественной сцены он, пожалуй, самый противоречивый.

Внутри арт-мира о нем существует масса мнений. У него, как и у любого человека, есть масса негативных качеств. Но Марат – настоящий мужик. Что в прошлогодней истории с турком (когда гражданин этого курортного государства орал нечто нелицеприятное о русских и Марат не выдержал; в результате несколько дней Гельман провел в турецкой тюрьме), что в нынешней с галереей.

Кое-кто полагает, нападение было спланировано самим Гельманом, будто бы он сам нанял погромщиков в надежде, что это привлечет дополнительное внимание к галерее и его персоне. Тут мало быть садомазохистом, чтобы дать нанести себе такие побои, какие нанесли Марату. Проекты галереи Гельмана и без того успешны: покупать себе пиар такой ценой – это чересчур. Получается, Марат Гельман – это такая новоявленная унтер-офицерская вдова, которая сама себя выпорола.

Некоторые удивляются: как же это возможно, почему сразу после нападения не приехала милиция, почему никто не нажал тревожную кнопку, неужели погромщики спокойно смогли пройти к Гельману в кабинет?

Однако – пусть кое-кто продолжает удивляться – в галерее нет ни тревожной кнопки, ни охраны. Машина Марата припаркована прямо перед входом, а кабинет галериста находится не за семью замками – от выставочного пространства его отделяет только кабинет его секретаря: две самых заурядных деревянных двери, которые на моей памяти никогда не запирались.

Я считаю, открытые двери галереи – это прекрасно. Они символизируют отсутствие запретов, условностей и ритуалов. Никто не заставляет сдавать в гардероб сумку или зонт, нет противно пищащих металлоискателей, никаких бахил, от которых становится жарко ногам. Открытые двери галереи – это символ цивилизованности. Они предполагают диалог, спокойную беседу, в ходе которой спорящие с уважением относятся к мнениям друг друга. Но возможны ли открытые двери в этой стране?

На эту тему
• Нападение на галерею
• Галерист на галерах
• «АРТ МОСКВА – широкая ярмарка»

Гельман сложный человек, и отношение к тем или иным его словам и поступкам может быть самым разным. У Марата есть проект, направленный на борьбу с мракобесием. В нем необходимо тем или иным образом участвовать, помогать ему развиваться, форма участия найдется для всех.

И не потому, что это принесет лично Гельману дополнительный пиар (принесет, не принесет – какая разница, да и вообще кто вы, господа социологи?). Таким образом – в это слабо верится, но тем не менее – нам, возможно, удастся сделать так, чтобы погромов выставок и костров из книг http://community.livejournal.com/izdato/541221.html в России больше не было.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом