Айтматов с человеческим лицом

Правильные писатели так легко подсказывали путь безболезненного для ученых умов перехода от «нравственных проблем», рекомендуемых партией, к «нравственным проблемам» более или менее реальным. Эти новые голоса и возгласы хотя и были как будто новыми, все равно не нарушали стабильности. Они давали возможность опереться на некую константу – условно можно назвать ее гуманизмом. В общем, опора на нравственные ценности, когда все другие, увы, под подозрением.

Но все смешалось в нашем доме, и появление на публике кого-либо из мастодонтов гуманистических идей доперестроечного периода может вызвать шок: как, жив, курилка?

И что ты теперь нам скажешь, дорогуша?

Сегодняшний филолог с советским прошлым боится, что опять его запрограммируют. И, соответственно, к программным кумирам относится во всеоружии знаний о несостоятельности критериев, впитанных с молоком альма-матер. И тут – о чудо – новый роман Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии Чингиза Торекуловича Айтматова, опубликованный в июльской «Дружбе народов». Нервный и подозрительный филолог, воспитанный на Тимофееве и публичных разборах, скажем, «Мамы и нейтронной бомбы» Евтушенко или «Буранного полустанка» того же легендарного Айтматова, уже заранее настроен на иронию и сарказм. Итак…

Роман называется «Когда падают горы» с подзаголовком «Вечная невеста». В общем, эрос и танатос как будто читателю обещаны. Начало первой главы: Айтматов как будто сомневается, что у читателя остались кое-какие навыки филологического анализа, поэтому просто и прямо сообщает, что сейчас выведет двух параллельных персонажей: «Единственное, что можно было бы предположить, пытаясь все же постичь непостижимое, – разве что некую астрологическую взаимосвязь двух существ, о которых предстоит поведать, их космическое родство…»

Ну зачем же так пугать? Обычное дело, нормальный литературный прием. Один персонаж – одинокий снежный барс, потерявший из-за старости власть и женщину (то есть самку) в стае, второй – одинокий человек, журналист, потерявший власть и женщину в силу своей романтической честности. Враг человека – продажность и попса, и его девушка поет шлягеры, вместо того чтобы с оперной сцены исполнить арию Вечной невесты (либретто, конечно, героя).

Но поскольку из темы социальной несправедливости, приравненной к волчьим законам, ничего, кроме внутренних монологов зверя Жаабарса и человека Арсена Саманчина, не выжмешь, то надо устроить показательную схватку. А для этого требуются иные жертвы – чтобы драма человека и зверя приобрела не частный, а обобщающий характер.

Мог ли писатель, о котором говорили как о воплощении больной совести общества, проигнорировать главную болячку сегодняшнего дня? Речь, конечно, о терроризме. Нет, не мог и не проигнорировал. И нам являются милые, домашние, в общем-то, террористы. Бедные мужчины горного аула, измученные нищетой и безысходностью, решаются на теракт, от которого ждут наивно лишь одного результата – денег, двадцать миллионов долларов, – выкуп за парочку экзотических принцев, которым приспичило в горах поохотиться.

И тут должен возникнуть драйв. Главный герой между двух огней: он принуждается к участию в теракте, но понимает его несправедливость. Еще он понимает, что именно толкает террористов на «дело». При этом он, как переводчик и цивилизованный человек, не может подвергнуть жизнь принцев риску. Тут бы с ума сойти, но писатель делает глубокий вдох-выдох – и главного героя внезапно посещает любовь. Действие замедляется, но и как же иначе – ведь герой едет на одной гуманистической идее, надо бы дать ей какого-нибудь мяса. Герой, откушав оного, вдохновлен на подвиг. И он приносит себя в жертву, защитив и принцев, и террористов. Берет огонь на себя, снискав посмертные обвинения с обеих сторон в предательстве. Нужно ли говорить, что одинокий зверь гибнет вместе с одиноким человеком?

Ближе к финалу программный филолог, однако, умирает. Иронизировать не хочется. Ибо советский классик создал вещь по-своему трогательную, то есть трогающую душу нормального читателя, несмотря на многочисленные корявости сюжета (или даже благодаря им).

На эту тему
• Жизнь на разломах языка
• Объявлены лауреаты Букеровской премии
• Путь к культуре лежит через желудок
• Танжерский отшельник
• Чудесный дар
• Прямая речь
• Ах, люблю я поэтов! Забавный народ!

Роман наивен, открыт и, следовательно, не защищается от всяких стрел, что является лучшей защитой. Сменился культурный контекст, и это позволяет видеть Айтматова без древних филологических софитов. Кому придет в голову упрекать в наивности авторов голливудских боевиков? Герой, продираясь через дырки в сценарии, все-таки заставляет переживать за него, точнее, за то самое добро, полномочным представителем которого он является. И которое, несмотря ни на что, должно-таки победить зло.

Залог успеха, может быть, в том, чтобы найти верную интонацию для носителя добра. У Чингиза Айтматова получилось замечательно. По-хорошему, роман «Когда падают горы» нужно выпускать массовым тиражом в коммерческой обложке… Имя автора отпугнет разве что читателя в возрасте. А читатель помоложе, глядишь, перепутает советского классика с зубодробительным Чингизом Абдуллаевым и купит себе на здоровье!