Пой, моя Югославия!

Югославские Beatles

Кто такой Горан Брегович известно всем, но только на территории бывшей Югославии знают, что Брегович – это не саундтреки к фильмам Эмира Кустурицы и не «Оркестр для свадеб и похорон», гастролировавший с аранжированной балканской музыкой по мировым столицам.

«Белая пуговица» – так назвали свою группу сараевские парни, не мудрствуя лукаво, по имени заглавной песни первого альбома. Возглавил ее Горан Брегович – по собственному его признанию, самый ленивый в Сараево ученик музыкальной школы по классу скрипки. В свое время он без сожаления покинул школу и с упоением принялся осваивать гитару.

В Югославии власть относилась к року более мягко, нежели в Советском Союзе – Иосип Броз Тито, закрывая глаза на популярность новых музыкальных веяний, пытался показать Западу, что он не является законченным мракобесом. Поэтому никто не мешал «Белой пуговице» собирать стадионы от Скопье до Любляны. И это не случайно – «Белая пуговица» для Югославии была тем же, что и Beatles вместе с Rolling Stones для Англии.

Сама жизнь участников группы мало отличалось от той, которую вели западные музыканты: секс, наркотики, рок-н-ролл – все как у «больших». О легендарном концерте 1977-го года в Сараево, когда сто тысяч человек провожало Бреговича на службу в армию, рассказывали потом легенды. А «Белая пуговица» стала мифом. Так продолжалось с 1974-го до 1990-й.

Вторая жизнь Бреговича

Bijelo Dugme в 70-ых

К моменту начала войны в Югославии, Брегович уже считался «музыкальным пенсионером» – молодость прошла, стремиться больше особенно не к чему, денег заработано немало. Распад страны ускорил распад «Белой пуговицы»: это раньше никто не замечал, что, Исламович – боснийский мусульманин, Бебек – хорват, Воичич – серб, а сам Брегович происходит из смешанного сербско-хорватского брака. Горан, как и многие в начале 90-х, потерял все, испугался войны и уехал во Францию.

«Белая пуговица» была, в сущности, региональной группой, и хотя их музыку знали на Балканах, плюс в Италии и Франции, Брегович к моменту его переезда в Париж не являлся суперзвездой мирового масштаба. Ему пришлось начать все сначала: он стал писать музыку – сначала к рекламным роликам, а затем, как известно, и для кино. Плодотворным оказалось сотрудничество с соотечественником Эмиром Кустурицей, также перебравшимся во Францию. Нежная In The Deathcar, написанная Бреговичем для фильма «Сны Аризоны», исполненная «крестным отцом» панк-рока Игги Попом, долго еще гремела из всех музыкальных ларьков от Лос-Анджелеса до Сиднея.

Самого Бреговича в Югославии недолюбливали не только потому что он уехал из Сараево. Считалось, он нажился на горе страны, писал балканскую этно-музыку, когда к событием в обескровленной Югославии был прикован интерес всего мира. Несколько раз Брегович говорил: «Белая пуговица» – не лучший период моей жизни, а возвращаться на родину я не собираюсь – мне хорошо в Париже, или, допустим, в США.

«Была когда-то одна страна...»

«Миссия невыполнима», – смеялся Брегович пару лет назад, когда его спрашивали о возможности даже не петь вместе, а просто встретиться, поговорить с остальными участниками распавшейся группы. «Белая пуговица - прошедший этап, я не хочу о нем вспоминать», – был категоричен и Ален Исламович, «божественный Ален», по которому сходила с ума половина женского населения Югославии.

«Зачем собираться? Перечислять обиды и спорить о политике», – пожимал плечами Желько Бебек, харизматичный вокалист с пронзительным, рвущим душу, голосом, носивший когда-то совершенно жуткие пиджаки, цветные ботинки на платформе, шляпы, сделавшие бы честь даже креативной мысли Дали. «Вместе? Ни в страшном сне!» – заявлял Тифа.

И все-таки они собрались. Это явно не стремление подзаработать денег – какие деньги могут быть в обездоленной, истерзанной бомбардировками Югославии? Да и Брегович не раз хвастался: «Час моей работы стоит столько же, сколько час Эннио Морриконе». Значит, мотивы иные.

Ima neka tajna veza («Есть какая-то тайная связь...») – связь, о которой пела когда-то «Белая пуговица», оказалась прочнее, чем все думали. И хотя Югославии больше нет, о том, что она была когда-то, начали уже забывать, сегодня снова можно услышать – «Pljuni i zapjevaj, moja Jugoslavijo!» («Наплюй на все и пой, моя Югославия!»). И Югославия – поет: Загреб, Сараево, Белград. Музыка возрожденной «Белой пуговицы» – сейчас едва ли не единственное, что объединяет территорию полной дезинтеграции.