Максим Соколов: «Как там в Ливии, мой Постум, или где там?»

Мировые СМИ сильно поторопились его хоронить. Начав с сообщений, что полковник уже бежал в Венесуэлу к другу Чавесу, СМИ затем забыли про несостоявшийся побег, а вместо того рассказали, что земля горит под ногами у Каддафи и падение его – дело считанных часов. В самом лучшем для полковника случае – нескольких дней. После сообщений о считанных часах речь пошла уже о введении санкций против режима Каддафи, что со считанными часами никак не вяжется, поскольку санкции по определению дело долгоиграющее, рассчитанное на измор.

Если человек не готов проливать братскую кровь – во всяком случае, в больших количествах – его возможно одолеть и чудо-фейсбуком, и даже вовсе без фейсбука

Устроенные CNN эфирные прения на тему, что хорошо бы убить Каддафи, странны даже не тем, что если совсем приспичило, то убивайте, но какой же дурак о таких вещах вслух рассуждает. Они странны еще и тем, что если полковнику осталось править несколько часов, то нет смысла организовывать убийство. Повстанцы сами с ним управятся, и властелину мира не надо будет брать грех на душу.

Тем самым в неостановимой, казалось бы, череде жасминовых революций произошла осечка. Практически по старинному советскому анекдоту о том, как по лесу идет волк с записной книжечкой. Сперва он, сделав отметку в книжечке, велит зайцу явиться к нему в 14.00, чтобы быть съеденным, затем лисе – в 16.00, чтобы удовлетворить его страстные потребности, причем слезам и мольбам не внемлет нимало. Затем он окликает ежика: «А ну, иди сюда!», тот отвечает: «А пошел ты на ...!», волк в задумчивости говорит: «Гм... Придется вычеркнуть».

Бесспорно, в полковнике Каддафи нет ничего приятного (что никогда и не было секретом), но если неприятная личность ломает неодолимый порыв народа к свободе и демократии, очевидно, это значит, что порыв не был таким неодолимым, каким его поспешили объявить. А равно и Твиттер с Фейсбуком не являются тем чудо-оружием, против которого никакая тирания не устоит.

У поселян есть выражение «замок для честного человека». То есть замок, который при наличии нечестных намерений легко сковырнуть не то что гвоздодером, но даже и отверткой. Иное дело, что честный человек, видя, что замок повешен, его отнюдь не сковыривает, а идет себе мимо. Соответственно, бывает и чудо-оружие против честного (относительно) человека навроде Бен Али или Мубарака. Если человек не готов проливать братскую кровь – во всяком случае, в больших количествах – его возможно одолеть и чудо-фейсбуком, и даже вовсе без фейсбука. Если он крови не боится, всепобеждающее действие новейших технологий оказывается под сильным вопросом. Как это и получилось с Каддафи.

Причем добро бы только с Каддафи, который издавна себя зарекомендовал в качестве правителя безжалостного и даже не вполне вменяемого. Необязательно быть лидером ливийской революции, достаточно быть просто недемократическим правителем (а в арабском мире все такие, да и за его пределами таких много), чтобы, наблюдая за судьбой Бен Али с Мубараком и их окружения, понять, что ушедшего тут же начинают добивать и что никакого золотого моста нет и не предвидится. См. швейцаров, без какой-либо судебной процедуры заблокировавших счета Мубарака спустя полчаса после сообщения об отставке египетского президента. До этого – и в течение тридцати лет – швейцары и подумать не могли, что с этими деньгами, возможно, не все чисто, а тут очи сразу открылись.

Чем был подан сигнал всем-всем-всем – «Спокойно уйти не удастся». Неотвратимое наказание бывших диктаторов – это очень хорошо и возвышенно. Но в момент, когда диктатор еще не бывший и когда он только еще находится в раздумьях на тему «Но смерть, но власть, но бедствия народны», такого рода сигналы могут лишь укреплять его в решимости держаться до последнего, а если уходить из дворца, то только вперед ногами. Каддафи, соответственно, и укрепился. Вероятно, не только Каддафи.

Что же до чудо-твиттеров и чудо-фейсбуков, то здесь аналитики, хором заговорившие о новом чудо-оружии, а затем почему-то хором замолчавшие, однообразно повторили регулярную ошибку американцев. Которым очень хочется, чтобы благодаря какому-нибудь новшеству наступил бы конец истории, в вечном споре брони и снаряда окончательно победил бы снаряд, и никто не мог бы сказать «Нет», когда они говорят «Да».

Конец истории, в самом деле, рано или поздно наступит, но когда это случится и небо распахнется великой молнией от востока до запада, об этом не надо будет делать специальных аналитических объявлений. Все и так увидят. Доколе же это не наступило, быстроумные аналитики будут обречены садиться в лужу.