Дмитрий Соколов-Митрич: Вперде не пройдет

Я сошел с ума? Нет, я совсем не сошел с ума.

Калининградский шок, ДТП на Ленинском проспекте, суета вокруг «Сапсана», война за Химкинский лес, победа при «Охта-центре», феномен приморских партизан, акции болельщиков после убийства Юрия Волкова, добровольцы на лесных пожарах, Кущевские вопросы, народ против Анны Шавенковой, народ за Нойза МС, народ за Егора Бычкова, народ за Олега Кашина* и, наконец, Манежная площадь – народ сам за себя.

Человек – это послушная листва, которую гоняет по земле исторический ветер, но нам повезло: сегодня исторический ветер дует в благоприятном направлении

Если дополнить этот список менее громкими событиями того же порядка, то не хватит моей колонки, чтобы их перечислить. Неплохо для одного года, правда? Нет, я не сторонник баррикадного мышления, но меня такая плотность общественной среды скорее радует, чем огорчает. Мы так долго говорили о том, что в России разреженная гражданская атмосфера, слабая сопротивляемость масс, власти не на что опираться – ну, так вот вам, пожалуйста, общество научилось подавать такие мощные сигналы, которые какую хочешь власть выведут из анабиоза.

Акции гражданской солидарности случались в этом году едва ли не каждый день. Количество социального недовольства, помноженное на возможности новых информационных технологий, перевели российское общество в новое качество. По этому признаку 2010-й стал не последним годом сдержанных нулевых, а первым годом следующего десятилетия, которое обещает дивить многими конструктивными изменениями. И даже мой глубочайший пессимизм не мешает мне понимать, насколько это очевидно.

Именно в 2010-м официальные СМИ окончательно перестали что бы то ни было скрывать, потому что бесполезно: Интернет знает все. Мы сами не заметили, как фактически вернулись в состояние реальной свободы слова начала девяностых. Территория телеиллюзии стремительно сужается: сегодня в Сети сидят даже старушки, причем не только из больших городов, но и деревенские, в платочках. И чем дольше они там будут сидеть, тем больше будут понимать то, чего раньше не понимали.

Именно в 2010-м общественные движения окончательно распробовали всю силу социальных сетей и начали более чем успешно применять их для вывода людей на улицу. Массовость и потенциал протестных акций стремительно растут, и все разумные люди уже  поняли: там, где собираются свыше десяти тысяч человек, закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» не действует. А значит надо не гайки закручивать, а приспосабливать конструкцию власти под новые условия, делать ее более сейсмоустойчивой. Иначе эту конструкцию просто разорвет.

Именно в 2010-м мы увидели, как окрепло и вышло на общественно-политическую арену новое поколение – злое, шумное, амбициозное и не страдающее кухонными комплексами своих родителей. Если им что-то не нравится, они не обсуждают это в своем узком кругу под водочку, а идут на улицу и орут. В этом смысле они более европейцы, чем мы. Что-что? Мне вот тут из левой ложи подсказывают, что орут эти ребята что-то совсем не то. Ну, так вылезайте из своей ложи, идите к этим людям, работайте с ними, перехватывайте инициативу у правых, завоевывайте симпатии, перенаправляйте энергию в конструктивное русло. И если вы видите на этом пути какие-то непреодолимые препятствия, тем хуже для вас.

Наконец, главное – именно в 2010 году у наиболее продвинутой части аналитиков появились первые признаки понимания, что такое положение вещей – это не симптомы распада государства, а наоборот – первые признаки его обретения. И я уверен, что в ближайшие годы такое понимание станет господствующим.

Государство – это не замок на горе, государство – это люди у подножия холма, государство – это мы сами. И, кажется, именно в последнем нулевом году мы это окончательно поняли. Нам просто не осталось ничего другого, как это понять. Мы долго теряли иллюзии и, наконец, осознали, что аппетиты элит безграничны, и если их никак не сдерживать, то они просто разорвут страну. А если на каждое ущемление интересов отвечать актом фирменного русского миролюбия, то так недолго доуступаться и до нового крепостного права. И единственной силой, которая способна сдерживать эти аппетиты, является солидаризированное общество, способное в любой момент выйти на улицу. Ничто так не отрезвляет сильных мира сего, как заполненная народом площадь. Наверное, эта мысль слишком проста, чтобы мы смогли понять ее на опыте других стран, которые прошли сквозь эпоху дикого капитализма. Пришлось сначала испытать на себе всю травмоопасность другого пути. Зато теперь мы твердо себе уяснили: поднятый на уши ОМОН, десятки разбитых витрин и даже несколько человек, оказавшихся в травмпункте, – в гомеопатических дозах это такой же фактор устойчивости государства, как работа Центробанка или дипломатического корпуса. Не чувствуя под собой элементарного человеческого сопротивления, руководство страны начинает делать роковые ошибки, последствия которых опаснее любой «оранжевой» революции.

Да, в России пока еще живет довольно застенчивый, терпеливый и даже трусливый народ. Но именно сегодня время застенчивых и трусливых. ЖЖ дал шанс талантам, не умеющим работать локтями, а сетевые социальные технологии дают шанс вывести людей на площадь при максимальном размыве ответственности. Все это формирует такую общественно-политическую среду обитания, которая необратимо демократизирует сама себя, и в этом корень моего оптимизма. Заварить в таком растворе уже невозможно не только кровавую диктатуру, но даже хоть сколько-нибудь серьезный авторитаризм. И бороться с этими новыми свойствами среды так же бессмысленно, как предотвращать глобальное потепление уменьшением парниковых выбросов.

Государство – как мы знаем еще по Макиавелли – держится на двух вещах. На силе и согласии. Но чем прозрачнее становится мир, чем крепче информационное общество, тем все меньшую роль в этой формуле играет сила и все большую – согласие. На каждую туго закрученную гайку моментально находится очередное нечто с винтом. Сначала смс-революции, потом моббинг при помощи соцсетей, наконец технологии краудсорсинга, которые позволяют в режиме реального времени отслеживать передвижения сил правопорядка  и  направлять толпу туда, где их нет. Я думаю, это только начало. В очередном десятилетии список таких технологий будет стремительно расти, и, в конце концов, архаичные силовые меры в борьбе с социальным недовольством окажутся просто бессильны. Существование любого государства станет возможным лишь в одном случае – если в его основе заложены прочные основы общего согласия. Страны, в существовании которых не заинтересована критическая масса его граждан, просто перестанут существовать.

Вас это пугает? Меня – нет.

Потому что я вижу, что в существовании российского государства критическое большинство его граждан пока заинтересовано. У нас есть масса  нереализованных исторических амбиций. У нас сильная историческая прививка от анархии. Мы по природе своей патриотичны и в условиях хотя бы минимальной социальной справедливости готовы поступиться многим ради стабильности. И у нас – возможно, впервые за всю историю России – появляются реальные возможности влиять на ситуацию в стране путем наименьшего персонального риска. Это серьезный исторический шанс. И если только наши элиты не сойдут с ума и не предпочтут сценарий Северной Кореи, мы этот шанс обязательно реализуем.

И поэтому с блаженной улыбкой идиота я повторяю: все будет хорошо. Мигалки на частных автомобилях отменят, выборы  вернут, Ходорковского выпустят, кавказцев усмирят, коррупцию загонят в приемлемые рамки, пробки исчезнут, а депутаты на заседаниях Госдумы появятся – потому что там начнется реальная политическая жизнь.

И это только начало списка тех перемен, которые нам предстоит сотворить собственными руками. И даже если мы не очень-то будем стремиться к такому сотворению, наши руки все делают за нас. Человек – это послушная листва, которую гоняет по земле исторический ветер, но нам повезло: сегодня исторический ветер дует в благоприятном направлении.

Так что с новым десятилетием, дорогие мои скептики, и не пейте много, потому что в России, да и на всей планете Земля, наступает такая эпоха, в которую умереть раньше времени будет обидно. Новогодняя пауза пройдет быстро. Оставайтесь с нами.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом