Андрей Архангельский: Не про Дымовского

– «Эти сообщения уже подзае..ли».

– «Еврей».

– «А майку он не мог почище надеть?»

За этими репликами – три жизненных позиции, три наиболее распространенных реакции трудящихся на проявление гражданской активности милиционеров.

Нашему обществу эти видеообращения кажутся «слишком мелкими» и скучными. Все-то думали, что начнется сейчас прикольное реалити-шоу и что Дымовский – герой, а он оказался – не герой

Первым – и самым многочисленным – скучно. Три ролика – еще ничего. А четыре и далее – уже надело. Надо чего-то новенького. Будущим «обращенцам», наверное, стоит подумать над тем, чтобы как-то разнообразить картинку. Может быть, записывать видеообращение, стоя на коньках? А то гражданам, понимаете ли, скучно слушать – о том, как нарушаются их, граждан, права – теми, кто эти права, по идее, должен защищать. Эти, которым скучно, – главные враги России и СМИ в том числе: это из-за них, из-за этих никчемных и пустых людей постоянно третируют нас редакторы изданий. Ради кого, я хочу спросить, мы стараемся?.. Ради самых ничтожных читателей – чтобы как-то разнообразить их бессмысленную жизнь.

Со вторыми понятно. Тут уже нет былого пыла: антисемитизм во втором–третьем поколении слабеет. Осталось только нечто на уровне рефлекса – просто подметить, напомнить, на всякий случай: еврей. Повторяю по буквам: ев-рей. Ничего личного – просто инстинкт, доставшийся по наследству от предков: врожденная редкая способность с ходу, по фото, даже по голосу определять национальность человека. Примитивное сознание ищет каких-то объяснений. Точно так же, как милицейское руководство судорожно ищет объяснений поступку Дымовского: шпион, заслан из космоса, прогульщик, возможно, даже убийца – какие угодно, лишь бы не признать очевидных причин, – так же и здесь: почему, кто дал право, как посмел? А потому что – еврей.

Все это очень знакомо. В советском детстве за праздничным столом после второй бутылки обычно начиналось: «Да у него дед – еврей… Да он по матери – чеченец».

Наконец, третьи: этим тоже – все равно, но им, в отличие от первых, важно, чтобы все было чистенько. Женщины этого типа превращают своих мужей и детей в неврастеников, а сами сходят с ума лет в 50 на почве «чистоты и порядка» в доме.

Когда блоги только вошли в моду, эти же писали лучшему, талантливейшему российскому публицисту и журналисту: «Помойся, от тебя плохо пахнет! Поменяй майку» и пр. Естественно, без подписи.

Эти люди «несоизмеримы в нравственном отношении», выражаясь по-чеховски, с тем, от кого дурно пахло. И даже с майором Дымовским – которого тут, прошу заметить, никто не идеализирует. Но у них есть единственный, железный аргумент в любом споре: помойся, как ты выглядишь, в зеркало посмотри на себя!

Гражданам, понимаете ли, скучно слушать – о том, как нарушаются их, граждан, права (фото: кадр из видеообращения)

Советское мещанство 1970-х, выросшее на поклонении югославским стенкам и чешскому хрусталю, обожествляло «прилично одетых». Хорошо упакованных. Их дети сделали эту тайную страсть своей судьбой, а самые умные из них приспособили чеховскую фразу о том, что «в человеке все должно быть прекрасно», для увеличения продаж душевых кабинок. Речь, конечно, не о том, что неравнодушный человек должен плохо одеваться или дурно пахнуть. Проблема в том, что у нас так и не научились отделять важное от менее важного. Эта неспособность делать выбор – в широком смысле – отличает нашего человека от прочих и является его главной проблемой.

В нашем случае первоначально важно – что закрытая система заговорила. Что бы ни говорили мы о них, ничего не изменится – пока они сами не заговорят о своих проблемах. Уже выяснилось: у них тяжелые условия работы, среди младшего и среднего звена зреет протест, выразителем которого и стал Дымовский. Было бы хуже, если бы мы не знали об этом.

Важно также, что растет количество заговоривших. Теперь всех выступающих уже не обвинишь в том, что они работают на западные фонды или хотят избегнуть наказания. И с ними уже нельзя будет не считаться, хотя бы и YouTube объявили шпионами, хотя бы и Яндекс закрыли насовсем, – вот что важно.

То, что они заговорили вслух, – важно, прежде всего, для них самих. Это их наибольшая психологическая проблема: они люди непубличные по сути, по природе своей и привыкли существовать в режиме монолога, а не диалога (заметим, что обращаются они не только к премьеру или президенту, а ко всем нам). Этот момент «выхода из себя» есть акт самоидентификации, он очень важен, опять же, для них самих: сказать вслух что-то от себя лично – это значит уже стать личностью. Вот неразрешимый парадокс нашего времени: как совместить естественную закрытость милиции – и требуемую для демократического государства степень ее открытости? И вдруг – нашлась компромиссная форма: сегодня она кажется профанной, кустарной, а завтра – если мы не будем дураками – станет двигателем гражданского общества.

А то, что они начинают с решения своих мелких и даже личных, корыстных дел: квартиру не дали, начальство по-хамски обращается, – это даже хорошо. Потому что это – не «голословные обвинения демократов», которых всегда ругали за излишнюю склонность к обобщениям и абстракциям. «Свобода, равенство, права» – то ли дело тут!.. Тут забота о себе в первую очередь – куда уж конкретней и практичней. А уже попутно, заодно – и о справедливости.

Но даже говоря о своих проблемах, они парадоксальным образом приносят пользу обществу. В данном случае тем, что заполняют информационный вакуум – по поводу реального положения дел в милиции. Так естественный эгоизм человека в условиях капитализма идет на пользу обществу – это еще Адам Смит писал.

Но выясняется потрясающая вещь: нашему обществу эти видеообращения кажутся «слишком мелкими». Выясняется, что все ждали разоблачений, страшных тайн – а их нет. Все-то думали, что начнется сейчас прикольное реалити-шоу и что Дымовский – герой, а он оказался – не герой. Обманули нас! Нам разве такой нужен! Какой-то он примитивный. Давай, майор, покажи нам чемоданы компромата! Выверни систему наизнанку!

Но нет никаких чемоданов, а флешку герой обещал показать только Путину – и мы обиделись: 62 дня на работе из 324, и жена бывшая ругает. Мы не будем тебя любить. Мы хотим настоящего героя! А вместо героя опять появляется гаишник, который жалуется, что его уволили за отказ то ли галочки, то ли палочки ставить. «Даааа, герой, ничего не скажешь», – лениво поджало общество губы. Нет, нам нужно интеллигентного, как Штирлиц, и мужественного, как Брюс Уиллис. Характер нордический, отважный. Пьет, не пьянея, связей порочащих не имел, биография согласована с центром. С женой соприкасается только взглядами. А тут – что за герои... Скучно.

Этим наивным ожиданием героя и чуда объясняется и реакция в блогах: самый популярный упрек Дымовскому там – а где ты раньше был? Почему только сейчас? Почему еще в детстве, еще в 15 лет не начал бороться с коррупцией в органах? Как ты мог дослужиться до майора? Зачем вообще в милицию пошел – ты же знал, как там?..

Этот вопрос – «Почему сейчас, а не в детстве?» – он самый подлый из всех вопросов.

Вы сперва себе задайте этот вопрос. За собой мы признаем сложность и неоднозначность, и право на спонтанность, на ошибку, на идеализм, на эмоции – а за милиционерами человеческой реакции, понятное дело, не предполагаем. Нам надо, чтобы они были черно-белыми – тупо плохими или тупо хорошими. Нас к этому примитивизму, между прочим, сериалы приучили. К простым сюжетам. А вы спрашиваете, какой вред от сериалов. Прямой.

А они между тем – такие же, как и мы. У них все вместе тут: и злоба, и обида, и личное ощущение несправедливости, и какие-то дополнительные мотивации – целый клубок мотивов.

Оттепель в СССР начал человек, который ранее входил в сталинское политбюро. Почему он молчал до смерти Сталина? Смешной вопрос. И Горбачев тоже не с небес свалился. Из того же политбюро вышел. И из той же Компартии. Глупо спрашивать, почему они не начали раньше. Спасибо, что вообще начали.

Учитывая общее состояние дел с греховностью и покаянием, для этих шестерых – или сколько их там уже на данное время суток? – уже можно строить Ноев ковчег. Для новой, лучшей милиции.