Михаил Бударагин: Цена суверенитета

Противостояние между Тбилиси и Цхинвали уже вошло в предсказуемое русло: стороны обмениваются обвинениями и апеллируют к ЕС и Москве. За дипломатическими искусствами и взаимной неприязнью, впрочем, кроется куда более сложный сюжет.

Нынешнее обострение конфликта в Южной Осетии – на наших глазах разворачивающаяся драма суверенитета, за который на самом деле никто не готов платить полную цену. Мы уже понемногу привыкли, что суверенитет – как часть концепции «суверенной демократии» – касается институциональной независимости, информационных и идеологических сражений, а не ночных обстрелов и эвакуаций. Существует и другая точка зрения, согласно которой суверенитет – это не сиюминутная большая проблема развитых государств, которые превращаются то ли в корпорацию, то ли в полуавтономные административные системы (именно в этом ключе разбирает «коррупцию суверенитета» Михаил Ремизов).

В Южной Осетии речь идет о почти забытом на практике значении суверенности – о реальной независимости территории

Но в Южной Осетии речь идет о почти забытом на практике значении суверенности – о реальной независимости территории.

Крохотная Осетия вряд ли в состоянии самостоятельно противостоять Грузии, но бороться готова до последнего, звоня во все колокола, призывая добровольцев, принимая помощь от России – как угодно. Стоит ли суверенитет Южной Осетии шести убитых в ночном обстреле, с которого начался новый виток конфликта? Полагаю, в самой республике уверены, что можно заплатить и гораздо большую цену. Вот только население Осетии не столь велико, чтобы можно было ввязаться в настоящую войну на собственной территории. Обстрелы обстрелами, но боевые действия – не ночной минометный огонь и долгие выяснения, кто стрелял и почему. Эдуард Кокойты не раз заявлял об экономической, политической и военной самостоятельности Южной Осетии, но нынешний президент республики – бизнесмен, а не политик или военный. Сложись судьба всего региона чуть иначе, нет сомнений в том, что Осетия вполне могла бы успешно развиваться, но на пороге войны развиваться некуда.

Но война, буде она случится, ударит и по Южной Осетии, и по самой Грузии. Нужен ли будет Тбилиси выжженный кусок земли, население которого готово вгрызаться в каждую пядь земли? В 1992 году грузины уже пробовали, результат известен. Для Грузии югоосетинские территории тоже являются проблемой суверенитета, но не географического, а политического. Михаил Саакашвили так часто заявлял о борьбе с «сепаратистскими режимами» (именно так в официальной грузинской прессе чаще всего именуются Абхазия и Южная Осетия), о «целостности Грузии» etc, что отыграть назад ему уже не удастся.

Однако Грузия не может самостоятельно начать крупномасштабную военную операцию на сопредельных территориях без формальной санкции «мирового сообщества»

Однако Грузия не может самостоятельно начать крупномасштабную военную операцию на сопредельных территориях без формальной санкции «мирового сообщества», приверженность к ценностям которого постоянно декларирует Тбилиси. Суверенитет самой Грузии – это суверенитет чужого дозволения, пусть и негромкого, пусть и просто кивком головы. Саакашвили мог бы начать войну, он вполне сознательно к ней готовился, но президент страны, готовящейся вступить в НАТО, связан по рукам и ногам добрым десятком ограничений и правил. За все нужно платить, и иногда эта плата оказывается гораздо дороже любых первоначальных смет.

России выгоден мир на Кавказе. Иметь на собственной границе независимую (а если бы и зависимую – тоже не так уж плохо) республику во всех отношениях гораздо удобней, чем зону боевых действий, которые непонятно по какому поводу могут вспыхнуть с новой силой. России нужны и Абхазия, и Южная Осетия, куда из Осетии Северной ходят по перевалу в гости: Москве нужен мир, но условия этого мира и путь к нему, а главное, его цена пока еще – предмет переговоров.

Россия, возможно, и готова признать Южную Осетию «своей территорией», но что последует за этим признанием? Часть союзного государства? Крайне сомнительно. Мало того что и с Белоруссией далеко не все так ясно, как многим бы хотелось; России в последнюю очередь нужна «под ответственность» республика, граничащая с Грузией, начинающей вдруг вести ночные обстрелы: и с более спокойными субъектами Федерации иногда бывает сложно разобраться, а тут – готовая горячая точка. Независимые Южная Осетия и Абхазия – ровно до тех пор, пока их статус не будет урегулирован, – так и останутся между молотом и наковальней.

Можно сколько угодно говорить о том, что Южная Осетия – наша «сфера интересов», вводить и выводить железнодорожные войска, ругаться по этому поводу с Саакашвили – все это мало утешает самих жителей республики. И абхазы, и осетины наверняка были бы довольны, сумей Россия стать гарантом их суверенитета. Беда только в том, что непросчитываемая цена этих гарантий – политическая, экономическая, человеческая – пока Москву не устраивает. И устроит ли – неизвестно.

Судьба Южной Осетии должна решаться или на подступах к Цхинвали (тогда завоеванный суверенитет оспорить будет очень сложно), или в очередных мучительно долгих переговорах между самой республикой, Грузией, Россией, ОБСЕ, США (в таком случае речь пойдет о делегированном суверенитете и цена его будет совсем иной). Но пока нет ни войны, ни мира, и это – самая тяжелая участь, прежде всего для жителей Южной Осетии, над головами которых в любой момент может грянуть вот уже который год ожидаемая буря.