Андрей Архангельский: Родина и машина

Дело Тетёркиной, которая из-за ошибки ФМС едва не лишилась российского гражданства, за два дня (17 и 18 июля) приобрело всероссийскую известность: все ведущие СМИ говорили и писали о нем. В ЖЖ также наблюдалось беспрецедентное единодушие: появилось даже некое открытое письмо К. О. Ромодановскому, руководителю ФМС, под которым собирали подписи. Самым запоминающимся оборотом в письме было «почему ваши сотрудники пытают людей?».

Несмотря на явную гиперболизацию случившегося, на этот раз никто не призывал «отказаться от эмоций» и «отнестись без истерики» – потому что позиция у ФМС оказалась слишком уж уязвимой. Нелепость случившегося была настолько явной, а реакция общества – единодушной, что уже на следующий (!) день после статьи в «Российской газете» Пермское отделение УФМС распространило заявление. Что, мол, никто гражданства у Тетёркиной не отнимал, и даже напротив – это она сама никак не хочет зайти за новым паспортом в управление, а он ее ждет, притом уже исправленный, со всеми точками.

Еще вчера Тетёркину чуть ли не лишали гражданства, а сегодня – всё в полном порядке у нас с гражданкой Тетёркиной. ФМС вела себя, словно заправский Кашпировский, пытаясь уверить общество, разбуженное и потревоженное, что ничего не случилось. Общество в таких случаях, конечно, не верит – и подозревает, что это лишь вершина айсберга, и ждет дальнейших разоблачений нравов, царящих в этом ведомстве.

Демократия не предполагает отмены бюрократии – она предполагает лишь контроль общества над ней

У нас в таких случаях принято обвинять «систему» или бесчеловечность ее отдельных представителей; негодование общества приятно радует возросшей степенью неравнодушия – и при том, однако, смущает полным непониманием самой сути «системы». Поэтому, вопреки общественному мнению, я начну с того, что буду защищать ФМС, насколько это вообще возможно.

Во-первых, что подразумевает слово «система» – в применении к любому ведомству или учреждению? То и означает – приведение к единому стандарту. Систематизация. В любой системе бывают сбои – это закономерно. Не хотите системы? Ну, попробуйте жить без системы вовсе – тогда страна точно погрузится в хаос. Демократия не предполагает отмены бюрократии – она предполагает лишь контроль общества над ней. Что, кстати, и было нам блестяще продемонстрировано. СМИ заметили, общество подхватило, государство мгновенно отреагировало: паспорт Тетёркиной сготовили за один день. Классика демократии. В учебники ее.

То, что в скандале еще была замешана буква «ё», придало ситуации несколько чеховский оттенок – но это тоже не более чем курьез, если бы из-за него не вынуждена была мучиться мать с младенцем.

Много пишут о бесчеловечности того работника ФМС, который заварил кашу.

Но такова психология любого силового ведомства. Это машина, автомат. Ей вообще нет дела до людей. Не совпадает фамилия – машина дает сбой. Есть пробел в биографии – загорается красная лампочка. Далее: над каждым таким работником ФМС есть начальник, а над ним еще и еще. Если ты допустил ошибку – спросят именно с тебя. Поэтому при малейшем сомнении машина поступает так, как удобно ей и начальству. Бесчеловечно? Хорошо, идите в волонтеры, в добровольные помощники ФМС, человечьте ее. Не хотите? Так нечего говорить о бесчеловечности. Система как система, бывают и похуже.

Наконец, самое волнующее: работник ФМС отобрал паспорт у Тетёркиной – лишив ее, таким образом, всех прав (попробуйте у нас что-нибудь сделать без паспорта). Беспредел! Покушение на Конституцию!

Спокойно: вы думаете, работник ФМС Конституцию не читал? Читал, просто у него, кроме Конституции, есть «Административный регламент исполнения ФМС», параграфы 20 и 21.

А на практике поступают так: если подлинность паспорта вызывает подозрение, его изымают (и Тетёркина – не единичный случай). В 90-е годы, по общему мнению, российские паспорта покупались и продавались направо и налево. В ФМС поэтому всегда настороже. Помните, бдительный работник ФМС начал допытываться у Тетёркиной, где она была прописана в 1992 году? Выяснилось, что не в Перми, а в… Таджикистане (просто Тетёркина временно туда с родителями переехала). Как только работник ФМС услышал слово «Таджикистан», он мигом принял стойку: у него «таджикистан» каждый день стоит под дверью и чего-то хочет – то ли гражданства, то ли в морду.

А что ему думать, офицеру? Он, может быть, на прошлой неделе выловил 10 таджиков с поддельными русскими паспортами. Поэтому у него и сработало профессиональное чутье. Лишить гражданства Тетёркину, конечно, не могли (Конституцией запрещено), а если сомневались в подлинности ее паспорта, должны были подавать в суд «общей юрисдикции» – чего не сделали; тут вина ФМС полная. Но отобрать паспорт, который посчитали незаконным, – вполне могли, имели право.

Что остается у нас в этом случае из ряда вон выходящего?

Один пункт.

Помните фразу из СМИ? Тетёркину собирались лишить гражданства на том основании, что «она не смогла доказать свое право на это гражданство» («Российская газета»).

Сама же Тетёркина, по свидетельству ФМС, просто не знала, как это доказать.

Здесь есть огромная разница между человеком и машиной.

Обычно человеку просто не приходит в голову, что гражданство нуждается в доказательстве. Я здесь живу, плачу налоги, работаю, служу – а в свободное время любуюсь березками и радуюсь победе нашей сборной. Какие еще доказательства?

А машине плевать на березки. У нее другие критерии – ты не россиянин, если буква не та или если прописан вовремя не был.

Много пишут о бесчеловечности того работника ФМС, который заварил кашу (фото: ИТАР-ТАСС)

Однако любую машину придумывают люди. Точнее, не столько машину, сколько принцип ее работы. А принцип придумывают, в свою очередь, на основании идеи. У нас к слову «идея» относятся как к чему-то отвлеченному - а зря: хотят того люди, или нет, но в основе всего лежит идея. И то, что общество этого не понимает - говорит не в пользу общества.

Система так работает не потому, что люди в ней бесчеловечные, а потому что в ее основу в 2002 году (с принятием нового закона о российском гражданстве) был положен принцип, совершенно отличный от того, который был раньше.

Принцип этот такой: с 2002 года всякий человек, желающий быть или стать гражданином России, обязан доказывать свое право на это.

Тот (или те), кто придумал этот принцип и положил его в основу нового закона о гражданстве, и являются подлинными и единственными виновниками того, что случилось с Татьяной Тетёркиной.

В этом не виноваты ни Ромодановский, ни его люди, ни машина. Виноват тот, кто заложил в основу закона именно такой принцип: то, что ты русский, надо теперь доказывать.

Этот принцип гипотетически должен был коснуться только тех, кто приезжал в Россию уже после 2002 года. Но бумерангом он задел и Тетёркину, гражданку России, и не ее одну – а всех тех, кто родился, жил или был прописан в 1992-м или позже не в России – и, пусть даже по оплошности, не сумел правильно оформиться по возвращении на родину. И таких людей в России – миллионы.

Человек (или группа лиц), придумавший этот новый принцип, тоже руководствовался благородным порывом: он хотел оградить Россию от хаоса. Он хотел навести элементарный порядок в деле получения гражданства. Он хотел предотвратить «сползание в хаос». Единственное, в чем можно упрекнуть этого человека (или группу лиц), – в идеализме и незнании того, «как у нас всё делается». Гладко было на бумаге, только люди – не бумага.

Самым ужасным результатом этого решения стало то, что миллионы русских людей (по национальности, по крови, по духу – как хотите, так и называйте) оказались вынуждены это право – быть русским официально, считаться русским законно – теперь доказывать.

Речь, конечно же, и о миллионах ваших соотечественников – тех, кто волею судеб (распад СССР) родился и вырос за пределами нынешней России, но оттого не перестал быть русским. И их русские бабушки, держа их на руках, еще в младенчестве, в каком-нибудь Таджикистане или Украине, Молдавии, Грузии показывали им в окно и говорили: видишь, там находится Россия, и Москва – столица твоей родины. И те из русских, кто рос в союзных республиках, в перспективе видели местом своего жительства Россию – по естественному праву, так сказать. По праву русской крови или духа.

С принятием нового закона о гражданстве в 2002 году Россия разом от них отказалась. В самих этих бывших республиках, как нам многажды сообщала пресса, русским тоже не сладко. Например, кое-где русским девочкам в парандже теперь по улице надо ходить. И всякое такое по мелочи.

А в самой России их ждет теперь капитан ФМС, которому надо еще доказывать, что ты русский и имеешь право жить на родине.

Путь в Россию оказался закрыт, в том числе, и тем прекрасным русским мальчикам и девочкам, которым в 2002 году исполнилось только 17 и менее лет и которым тесно в рамках новосозданных государств. И для которых именно Россия и является страной, соответствующей их устремлениям, масштабу и полету. Они готовы работать для России и хотели бы в ней жить.

Теперь им предлагается доказывать, что они имеют право быть русскими.

Всякому это покажется абсурдом и дикой несправедливостью.

А чем, в принципе, эти люди отличаются от Тетёркиной? Ничем.

Но если с Тетёркиной хотя бы всё ясно, то у этих сотен тысяч, которые стоят в очередях во всех городах России и почти безо всяких шансов подают одно за другим прошение о разрешении на проживание, – вот у кого положение совершенно безнадежное. Они в положении Тетёркиной живут годами и годами доказывают России, что они хорошие, что не больны СПИДом, что не сидели в тюрьме, что могут работать, что имеют жилье – о котором, заметьте, они сами должны позаботиться, безо всякого российского паспорта. Мы не говорим уже о тех, кто русскими по национальности не являются, но отдали предпочтение русской культуре или русской экономике и до 1991 года считались гражданами одной с вами страны.

Я сильно сомневаюсь, что большинство из стоящих в этих очередях преступники или воры. Я также сомневаюсь, что большинство из работающих в ФМС – злодеи или человеконенавистники. Просто между этими и другими стоит новый принцип получения гражданства – доказательный. И поди докажи.

Доказывать, повторяю, им приходится то, что уже подтверждено их культурой, историей, происхождением и устремлениями.

Имея угрозу вымирания России с одной стороны и миллионы потенциально «своих», которые говорят и думают на русском языке, с другой – надо быть идиотом, чтобы не понимать всей глупости и нелепости происходящего.

Нужны ли русские России, иными словами? Нужны ли ей свежие мозги и рабочие руки? Нужны ли ей те, кто будет платить налоги и умножать ее богатство, развивать ее культуру?

Судя по всему, не нужны. Спасибо, родина, за честный ответ.

…Они не престанут быть русскими, конечно – и этого не может изменить никакая ФМС. Но они не знают, как еще доказать родине, что они имеют на нее право? Ну, что им сделать? На колени встать? С плачем, молитвами, по Красной площади ползти – к Путину, к Медведеву? Предварительно завернувшись целиком во всевозможные справки, прошения, отказы? Что тебе сделать, родина, чтобы ты поверила? Кровью клясться? Бросаться под кортежи с мигалками? Что?

Как же надо любить Россию, чтобы простить ей и это унижение. Какой великий, какой прекрасный народ.