Борис Кагарлицкий: Предисловие к протестам

Несмотря на несколько легкомысленное название, речь идет о весьма серьезной структуре, играющей немалую роль в здешней политике.

Ещё в начале ХХ века в Европе возникло движение «народных домов», многие из которых существуют и по сей день в Скандинавских и других странах. Создавались народные дома и в России, но после революции исчезли за ненадобностью. Их заменили многочисленными клубами, красными уголками и партийными конторами.

Пусть каждый предложит свою тему и по этому поводу протестует. Главное, чтобы в один и тот же день!

Идея народных домов была тесно связана с развитием социал-демократии и профсоюзного движения. Пролетарии вместо того, чтобы собираться по пивным, должны были получить возможность культурного отдыха, совмещенного с самообразованием и политической деятельностью. В народных домах было всё – комнаты для партийных и профсоюзных собраний, любительские оркестры и театральные коллективы, лектории, даже ресторанчики. Позднее идеолог и лидер итальянской компартии Антонио Грамши сформулировал идеи, ставшие для подобной деятельности своего рода теоретической базой. Правящий класс, рассуждал Грамши, имеет возможность господствовать не только в политике, но и в культуре, в организации повседневной жизни, как своей собственной, так и рабочих. Для того чтобы освободиться политически, рабочие должны, прежде всего, освободиться культурно. Создать собственное гражданское общество, не зависящее от воли буржуазии.

После прихода к власти фашистов, народные дома в Италии были захвачены государством, которое частично закрыло их, а частично использовало для продвижения в массы своей собственной идеологии. Впрочем, хороших фашистов из итальянцев не получилось. Не случайно во время Второй мировой войны итальянские солдаты разбегались при первых залпах советских или британских танков, а итальянские линкоры прославились тем, что проиграли англичанам все морские сражения, даже тогда когда имели двукратное превосходство сил. Нет, итальянцы отнюдь не были трусами, что они доказали позднее, сражаясь с немцами во время Сопротивления. Просто дети рабочих и сельских батраков не хотели рисковать жизнью за режим Муссолини.

После освобождения Италии в 1945 году правительство упорно не хотело возвращать народные дома рабочим организациями, находившимся под открытым контролем коммунистов и социалистов. Последовали затяжные разбирательства, закончившиеся победой левых. Народные дома были открыты заново, а на их основе создалась ARCI. Вот это событие, произошедшее 50 лет назад, мы и собрались отмечать во Флоренции, которая исторически является не только великим городом культуры Возрождения, но и одним из центров «красной Италии».

Мало кто знает, что уходя немецкие войска взорвали все старинные мосты и на южном берегу Арно уничтожили великолепные дворцы эпохи Ренессанса. Пощадили только несколько мрачных средневековых башен, принадлежавших лангобрадской знати, явно германского происхождения, да ещё Ponte Vecchio – узкий, застроенный лавками средневековый мост, по которому танки союзников всё равно пройти не могли. Во многих тосканских городках были расстреляны десятки людей – памятники и фрески в честь погибших до сих пор украшают общественные здания, в том числе принадлежащие ARCI народные дома.

Но времена меняются. Исчезли старая коммунистическая и социалистическая партии, на место которых возникла до неприличия умеренная партия «демократических левых» составляющая сейчас основу правительственного большинства Романо Проди. Радикально настроенные коммунисты создали Партию коммунистического возрождения – Rifondazione, которая теперь состоит в том же правительстве. В сложившейся ситуации ARCI оказалась вполне самостоятельной структурой, не только работающей отдельно от партий, но зачастую и противостоящей им. А к тому же – что, несомненно, является редкостью для левых – имеющей самостоятельные и надежные финансовые средства. Кроме народных домов с ARCI связана и сеть кооперативов, торгующих дешевым и экологически чистым продовольствием. Идейный левый активист или экологически сознательный гражданин предпочтет проехать несколько лишних километров и сжечь изрядное количество бензина, лишь бы купить товар в правильном кооперативном магазине, а не в капиталистическом супермаркете.

Романо Проди

Чем более умеренной и невнятной становится партийная политика, тем более привлекательна ARCI, которая начинает брать на себя не только культурную, но и политическую роль. Именно через ARCI в этом году организуется в Италии подготовка к массовым выступлениям протеста против саммита «Большой Восьмерки», намеченного на начало июня в Ростоке.

Собственно, именно саммит и является конечной целью моего путешествия. Но путь в Росток начинается с Флоренции, куда на День Рождения ARCI съезжаются ведущие фигуры Всемирного социального форума. Здесь проходит неформальная часть совещания, которое официально должно состояться несколько дней спустя в Берлине. Последняя подготовка к массовым акциям, обсуждение перспектив на будущее.

Увы, ничего сенсационного встреча во Флоренции не принесла. Организаторы ВСФ долго рассуждали о прекрасных новых «общественных пространствах», которые должны быть созданы без участия государства и капитала, однако так и не смогли толком объяснить, каким образом эти пространства будут функционировать и выживать в условиях капиталистического общества. Время от времени в зале возникали мужчины в официальных костюмах и галстуках, оказывавшиеся депутатами или министрами нынешнего «левого» правительства. Произнеся несколько дежурных фраз о социальном прогрессе и выслушав очередную порцию критики, они срывались с места и убегали, ссылаясь на страшную занятость. Особенно меня растрогал один господин, жаловавшийся, что в Ростоке свободного времени у него совсем не будет: он должен успевать и работать на саммите в качестве члена итальянской правительственной делегации и участвовать в протестах против саммита в рядах антиглобалистов. При этом мой собеседник нервно снимал и снова повязывал галстук, пытаясь соответствовать обеим своим ролям. Главное в таких случаях не запутаться.

Зал был украшен многочисленными плакатами, самый красивый из которых рекламировал проведенный во Флоренции несколько лет назад Европейский социальный форум. На плакате были нарисованы человечки, складывающие из кирпича стену, очертания которой напоминали карту Европы. За стеной ничего не было, а сама стена явно должна была вот-вот рухнуть (в первую очередь обвалиться предстояло Англии и Ирландии, которые, будучи островами, не могли опереться на кирпичную основу и держались на тоненьких подпорках). Подписано всё это было призывом построить «другую Европу».

Важнейшим результатом работы международного комитета ВСФ стало решение, принятое некоторое время назад, и повторно обнародованное во Флоренции, провести «Всемирный день протеста» 26 января 2008 года. «А против чего мы будем протестовать? – заинтересовались присутствующие активисты. – Это мы еще не решили, - объяснил основатель ВСФ бразилец Кандидо Гжибовски и трогательно улыбнулся. – Пусть каждый предложит свою тему и по этому поводу протестует. Главное, чтобы в один и тот же день!»

Присутствующие молодые итальянцы зашушукались, пытаясь придать какой-то смысл услышанному, а один из представителей Латинской Америки громко запротестовал:

«Кто придумал такую чудовищную дату? В Рио-де-Жанейро в эти дни карнавал, а на севере ужасно холодно!»

Я подтвердил, что в России будет очень холодно, так что на массовые протесты, приуроченные к назначенной дате, оргкомитет ВСФ может не рассчитывать. «Ну, может, вы что-нибудь под крышей организуете, - взмолился Кандидо. – В теплом помещении… Хотя бы пресс-конференцию какую-нибудь… Мы бы об этом сообщение на сайте повесили!»

Я согласился, что пресс-конференцию организовать можно. Тем более, в теплом помещении.

Вечером молодые активисты ARCI, которым в этом мероприятии отведена была роль технического персонала, не скрывали своего возмущения. Почувствовав во мне родственную душу, они принялись жаловаться. «К чему эти люди нас призывают? – риторически вопрошал курчавый сицилиец Алессандро, похожий на Пушкина без бакенбард. – Назначили какой-то непонятный день, готовы послать нас неизвестно за что под дубинки карабинеров! Придумали дату, ни с кем не посоветовались, а теперь хотят друг перед другом отчитаться. И эти люди собираются строить новый мир! Позор!» - «А карабинеров жалко… – вдруг вмешалась молоденькая девушка, как выяснилось – тоже из Сицилии. – Они же не от хорошей жизни в полицию идут! Семью кормить нечем, вот и приходится нас по головам молотить. Ужасная работа».

Ребята были изрядно сердиты не только на антиглобалистов, но и на партийных политиков и «собственное» правительство. «Сидят там, в Риме, с важным видом речи произносят, а здесь ничего не меняется. Говорили, мол, прогоним Берлускони, начнется совсем другая жизнь. Да ничего подобного! Даже хуже стало! Все они одинаковы. И Rifondazione ничем не лучше. Такие же чиновники!»

В общей атмосфере недовольства досталось и моей любимой Флоренции. «Не нравится мне здесь, - продолжал кипятиться Алессандро. – У нас на юге всё просто и откровенно. Мафиози не скрывают, что они мафиози. Воры всё тащат открыто. На выборах голоса покупают средь бела дня: подходят к тебе и говорят – покажи бюллетень, заполненный за Берлускони, получишь 60 евро или мобильник». – «Так что же в этом хорошего? - запротестовал я. - Вот здесь, в Тоскане, подобное невозможно». – «Да в том-то и дело, что только по внешнему виду всё складно и прилично! А поживешь здесь, так понимаешь – такие же воры и мафиози, как у нас! А сколько гонору, как рисуются! Нет, уеду обратно в Палермо!»

Никуда он, скорее всего, не уедет. Потому что не захочет в родном Палермо идти в карабинеры или в мафиози. Алессандро хочет действовать, отстаивать свои гражданские принципы, и ARCI, несмотря на все издержки, ему такую возможность дает.

Ближайшая цель – Росток. Туда тянутся тысячи таких же молодых людей, уставших от вранья официальной политики, не только правой, но и «левой».

Туда же лежит и моя дорога.