Леонид Радзиховский: Косово как прецедент

Как легко было предположить, план – компромиссный, соответствует «среднеевропейской» позиции. И потому не устраивающий «до дна» ни сербов, ни албанцев. Впрочем, понятно, что для Сербии он выглядит много хуже, чем для косовских албанцев.

По плану Ахтисаари, Косово становится более-менее «независимым государством», хотя вожделенные/роковые слова, понятно, так и не произнесены. Тем не менее свой флаг, герб, членство в международных организациях и т. д. Но при этом международный контроль с правом вето на решения местного правительства, европейская полицейская миссия, определенные гарантии прав меньшинства – самоуправление для сербских муниципалитетов в их связях с Белградом.

Те же проблемы со страшной силой вломятся во внутреннюю политику России. Вместо того чтобы обсуждать свои проблемы, общество расколется на сторонников «присоединений» и противников

Что касается «сил безопасности Косова», то им придется удовлетвориться легким вооружением, а над ними будет гражданский контролирующий орган.

В общем, исходя из существующей реальной ситуации вряд ли можно было ждать чего-то принципиально иного. Два колышка забиты: ясно, что де-факто Косово не вернется под контроль Сербии, но дать Косову полную де-юре независимость сегодня никто не решится. Детали плана, понятно, крайне важны для двухмиллионного населения этого злосчастного края, но мне трудно выступать здесь с сколь-нибудь взвешенной оценкой.

Ясно, что ситуация в Косове во многом похожа на ту же Чечню, Палестину или иные горячие точки. 2 млн жителей, 90% из них – албанцы. Половина населения моложе 20 лет (в местах, где идет резня, – высоченная рождаемость, куда выше, чем в благоустроенных странах! Впрочем, такой способ решения «демографической проблемы» едва ли кто-то захочет испытать…), 70% албанцев, 90% сербов – безработные, 10% – неграмотные, 12% населения считаются нищими, больше половины – на грани бедности… В общем, весело.

Живут же они, как легко предположить, отчасти за счет разных «преступных промыслов» (вроде вечных наркотиков), отчасти за счет гуманитарной помощи, отчислений из бюджета Сербии, которую они, понятно, ненавидят… В общем, опять же типичная картина: «дурная спираль» нищеты – ненависти – насилия.

Но для меня интересны не проблемы самого Косова, а их возможная проекция на Россию, СНГ.

Cпецпосланник ООН по Косову Марти Ахтисаари

В прошлом году, когда непонятно почему вдруг опять «воспалились» вопросы об Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье (по крайней мере их стали активно «расчесывать» в эфире), постоянно звучало (часто с надеждой!): если Косову «дадут независимость», то вот вам прецедент для признания Россией Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья.

Аргумент самый убедительный: им можно, а нам нельзя?!

Возражения типа «во-первых, мало ли глупостей делают «они», а во-вторых, все-таки «им можно» совсем не то, к чему призывают нас» выглядят настолько же слабее, насколько вообще головной мозг слабее спинного. Тем не менее, не имея шанса апеллировать к инстинкту, поневоле обращусь к разуму читателя (или тому, что от него остается, когда затрагивают вопросы амбиций, «крови и почвы» и т. п. высокие материи).

Косово много лет де-факто управляется миссией ООН. Всякое решение по Косово – нравится оно кому-то или нет – будет именно решением «международного сообщества» и хотя бы в этом смысле имеет легитимность.

Ничего подобного, как известно, в «наших» Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье нет. Эти республики сами собой правят, ООН не слушают, и все их заявления о «независимости» поэтому юридической силы не имеют.

Безусловно, косовский прецедент – крайне неприятный и опасный.

«Для меня интересны не проблемы самого Косова, а их возможная проекция на Россию, СНГ»

Распад стран – явление совсем не редкое в современном мире. Если взять только Европу – распад СССР, той же самой Югославии. Чехословакии. Но всякий раз разваливались федерации и, главное, развод производился по обоюдному согласию сторон.

Здесь (в Косове) мы чуть ли не впервые (во всяком случае, впервые за долгие годы) видим совсем иное: развод принудительный, вопреки ясно выраженному желанию Сербии. (Сербия и сейчас не согласилась на план Ахтисаари.)

Тем не менее, если использовать эту аналогию, мы имеем три разные ситуации.

Развод по обоюдному согласию сторон (СССР, Югославия, Чехословакия).

Принудительный развод, но в суде (Сербия, которую с Косовом разводит ООН).

«Жена» просто выгоняет «мужа» из дома (Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье).

Легитимация последнего способа вносит уже окончательный хаос в международные отношения. Особенно опасно это было бы для России.

Если представить – на секунду, – что РФ сойдет с ума и вопреки всякому международному праву, без санкции ООН возьмет на себя смелость признать эти «независимые государства», то это не только резко подорвет ее (и без того здорово испорченный) имидж в мире. Это цветочки.

Ягодки совсем в другом.

Конец СНГ, разрыв отношений с Грузией и Молдовой. Резкое обострение отношений с Украиной (которая, очевидно, будет бояться за «спорный» Крым), Казахстаном («русские области»).

Но и это еще не все.

Те же проблемы со страшной силой вломятся во внутреннюю политику России. Вместо того чтобы обсуждать свои проблемы, общество расколется на сторонников «присоединений» (притом что Абхазия и во сне не думает «воссоединяться с Россией», да и насчет Приднестровья есть большие сомнения!) и противников. И эти бессмысленные споры ни о чем надолго будут составлять главное содержание российской политики…

Словом, куда ни кинь – всюду клин…

Думаю, что именно с учетом данного обстоятельства, соблазна усилить позиции сепаратистов в СНГ, а не только (и, может быть, не столько) из любви к Сербии российская дипломатия как может старается противодействовать планам отделения Косова.

Да, сегодня нет опасности, что это создало бы прецедент для «мятежной Чечни», – теперь уже всем ясно, что никуда Чечня от России отделяться не собирается, по крайней мере в обозримом будущем никто такой проблемы не видит.

Но иногда «опасность присоединения» для страны куда больше, чем «опасность разъединения». Больше в том числе и потому, что куда коварнее – ведь слепой человеческий инстинкт устроен так: дают – бери. И эти слова куда короче и психологически убедительнее, чем «боюсь данайцев и дары приносящих».