Валерий Федоров: Кондопога, далее везде…

Но только 15%, как следует из последнего, сентябрьского опроса ВЦИОМ, могут сказать, что действительно хорошо осведомлены о произошедшем.

Слухов, пересказов, версий много – понимание же в дефиците. В атмосфере обильной, но поверхностной и противоречивой информации людям весьма не просто делать осознанные и ответственные выводы о сути произошедшего и о том, что следует делать, как поступать, чтобы «кондопога» – а это название прекрасного карельского городка уже становится нарицательным – не повторилась в Самаре, Новом Уренгое, Москве…

Пока же столкновения на почве национальной неприязни – самая популярная трактовка кондопожских событий, к ней склоняются 39% опрошенных. Еще больше в этом уверены жители крупных городов и двух столиц (49–50%). Еще четверть склонна видеть за этими столкновениями в первую очередь экономические интересы – борьбу криминальных группировок за контроль над выгодными местами торговли и предприятиями города.

Треть россиян – вот он, показатель замусоренности и непрозрачности нашего информационного пространства! – и по сей день затрудняются с оценкой событий в Карелии

Бытовая версия, которой руководствовались власти в самом начале событий, критики не выдержала – в нее верят только 6% россиян. И треть россиян – вот он, показатель замусоренности и непрозрачности нашего информационного пространства! – и по сей день затрудняются с оценкой событий в Карелии.

Не случайно треть россиян сегодня говорит о дефиците информации по темам межнациональных отношений. Хотя 15% самых нелюбопытных уже считают, что СМИ излишне подробно, избыточно муссируют межнациональную проблематику…

Как бы то ни было отсутствие у русского народа культуры терпимых и уважительных межнациональных отношений, с одной стороны, и рост националистических настроений – с другой, по мнению россиян, наименее правдоподобные объяснения причин произошедшего. Их приводят в качестве объяснений соответственно 15 и 10% опрошенных. Большего доверия заслуживают такие объяснения, как экономическое (столкновение экономических интересов местного населения и приезжих предпринимателей – 26%), культурное (конфликт двух различных образов жизни – местного населения и приезжих, 24%), политическое (непродуманная миграционная политика властей – 23%), социальное (бедность, плохие условия жизни людей – 21%). Правда, широкий разброс предложенных мотивов говорит о том, что «кондопога» так и не понята, не объяснена толком, не отрефлексирована ни властью, ни обществом. Более четкое мнение имеется только у более информированных, чем в среднем по России, соседей Карелии по Северо-Западному федеральному округу – здесь версия «конфликта культур» вне конкуренции (39%).

Кто виноват? А виноваты, как выясняется, не «ксенофобы» и не «приезжие», и не «криминал». Виноваты власти, причем власти местные. Недоглядели, бездействовали, а то и прямо способствовали процессам, которые затем привели к кровавым столкновениям. Так полагают 24% россиян. Все остальные «виновники торжества» получили поровну – «местные жители» (4%), «приезжие» (4%), «правоохранительные органы» (3%).

В чем причина столь однозначного вердикта? Можно рассуждать о том, что Кондопога – это «город одного завода», и мэр там привык во всем полагаться на родное предприятие, а за неимением указаний с оного – царствовать лежа на боку. Можно ссылаться на личную нерадивость градоначальника, который не посчитал произошедшие столкновения поводом достаточным, чтобы прервать свой пляжный отпуск. Проблема, однако, в том, что бездействие или недостаточную эффективность действий властей по предотвращению межнациональных столкновений в их собственном городе (поселке, селе) фиксируют две трети опрошенных! По мнению 31% россиян, местные власти что-то делают в этой связи, но явно недостаточно, а 30% вообще не видят каких-либо позитивных действий властей. Лишь 18% россиян положительно оценивают действия властей и считают, что они делают все возможное для предотвращения межнациональных столкновений.

Среди москвичей и петербуржцев таких, кстати, лишь 8%. И вообще, вырисовывается тревожная тенденция: чем крупнее населенный пункт, тем критичнее его жители оценивают действия власти. Если в селах соотношение «критиков» и «апологетов» национальной политики властей равно 33:49, то в двух столицах оно уже 39:51.

Диагноз «неудовлетворительно!», данный действиям власти в сфере национальных отношений, тем более опасен, что стычки, столкновения, «разборки» на национальной почве – это отнюдь не кондопожское «ноу-хау», а достаточно распространенное явление. По крайней мере, почти треть россиян (32%) утверждают, что столкновения на национальной почве хотя бы однажды на их памяти бывали и у них в городе или поселке. И если большинство из них припоминает 1–2 подобных случая, то 9% заявили, что такое у них случается часто…

И снова острота межнациональных отношений прямо связана с размерами населенного пункта. Если в Москве и Питере 29% опрошенных отмечают частые межнациональные столкновения и 43% наблюдают такие столкновения изредка, то в городах с численностью жителей от 100 до 500 тысяч эти цифры на порядок меньше – соответственно 7 и 27%, а в более малых городах (типа Кондопоги) соответственно 4% и 25%.

То, что рвануло в малом городке типа Кондопоги, – это случайность или закономерность? Говорить сложно, но потенциал конфликта культур в крупных городах явно сильнее, чем там. Ведь почти 90% москвичей и петербуржцев считают вероятными у себя в городе столкновения на национальной почве против 57% в среднем по России. Наименее «горяча» эта тема в селах (36% считают столкновения возможными, 54% – нет) и малых городах (45% против 45%).

Приезжие практически полностью контролируют продовольственные и вещевые рынки (в Москве так считают 95% опрошенных, в самых малых городах и поселках – около 50%)

В чем причины таких кричащих цифр? На эту тему я уже высказывал ряд мыслей в предыдущей статье, повторю главную из них здесь. Иммигранты, будь то приезжие из других регионов России, республик СНГ, дальнего зарубежья, попадая в новый и чужой для себя микросоциум, зачастую ведут себя непривычно, странно, а то и оскорбительно для местного населения. И хорошо, если в понятие «непривычно» входит отказ от повседневного (не сказать: ежечасного!) употребления водки, иное отношение к труду, повышенные материальные запросы. Все это не несет опасного заряда, хотя изрядно «напрягает» местных жителей. Во сто крат опаснее, когда «приезжие» начинают задирать «туземцев», диктовать им свои порядки, предписывать им свои нормы поведения, нагло демонстрировать свое превосходство, неуважение к местным нравам и нормам поведения. В таких случаях ксенофобия как боязнь и неприятие чужих, пришлых – это вполне естественная и законная реакция на их поведение.

Имея не слишком положительный опыт абсорбции приезжающих, россияне склонны негативно оценивать их доминирование в большинстве сфер экономики и общественной жизни. Так, в отношении продовольственных и вещевых рынков соотношение тех, кто видит в таком доминировании больше вреда, чем пользы, составляет 53% против 39%; в строительстве и ремонте – 47% против 43%; в общественном питании – 54% против 37%; в сфере услуг – 48% против 42%. Наиболее же негативно люди оценивают перспективу доминирования приезжих в таких сферах, как органы местного самоуправления (71% против 21%) и охраны правопорядка (68% против 23%).

Действительно, с одной стороны, многие приезжие – неплохие работники, без которых обойтись трудно, к тому же не слишком требовательные в отношении оплаты и условий труда. С другой стороны, их «наплыв» создает очевидные проблемы, с которыми столкнулись многие, в том числе и жители Кондопоги. Поэтому общественное мнение склоняется к выводу, что доминирование приезжих в определенных сферах – все-таки скорее плохо, чем хорошо.

Между тем есть ряд сфер, где «приезжие» доминируют уже сегодня. Это, по общему мнению, рынки, стройки и общепит. 56% россиян уверены, что приезжие практически полностью контролируют продовольственные и вещевые рынки (в Москве так считают 95% опрошенных, в самых малых городах и поселках – около 50%). Далее идут такие сферы, как строительство и ремонт (32% считают эту сферу полностью захваченной приезжими), общественное питание (29%), сфера бытовых услуг (20%), общественный транспорт (14%), коммунальное хозяйство (11%). Практически свободны от угрозы «пришлых» правоохранительные органы (5%), органы местной власти, самоуправления (4%), медицина (4%), образование (4%).

Само выделение «нашествия пришлых» как угрозы собственной жизни, благополучию, спокойствию – это довольно тяжелый диагноз состоянию общественного здоровья в России. Но одновременно и индикатор того, что страна не справляется с заполонившим ее потоком приезжих, не умеет обеспечивать его нормальную культурную, социальную и экономическую интеграцию. А сами приезжие зачастую и не желают, и не стремятся этого делать. Вызову массовой иммиграции не способны соответствовать и наши власти, которые рассматривают приезжих скорее как легкий и удобный источник административной ренты, чем как новый блок нетривиальных проблем, решать которые они не очень умеют и не особенно хотят.