Виктор Топоров: Пособие для начинающих террористов

Обстоятельный отчет о фиктивном покушении наемного убийцы на генерала Де Голля приняли за прямую подсказку несуществующему и оттого вдвойне страшному антисоветскому подполью.

В Брежнева и впрямь однажды стреляли прямо на Красной площади. Несостоявшийся убийца, согласно тогдашнему анекдоту, промахнулся лишь потому, что участники демонстрации трудящихся принялись вырывать у него пистолет с криками: «Дай-ка мне в него стрельнуть!.. И мне!.. И мне!»

Роман Юлии Латыниной* «Джаханнам, или До встречи в Аду» можно спокойно приобрести в любой книжной лавке. Тираж умеренно массовый, цена божеская, формат разумный: в дамскую сумочку не поместится, а в хороший мужской карман – за милую душу.

Меж тем, перед нами опять-таки подробно прописанная инструкция по обустройству доморощенной Хиросимы в одном отдельно взятом городе-миллионнике. Есть, правда, подозрение, что террористы российской беллетристики не читают.

Перед нами опять-таки подробно прописанная инструкция по обустройству доморощенной Хиросимы в одном отдельно взятом городе-миллионнике

«Юлия Латынина широко известна и как один из ведущих российских журналистов, и как автор остросюжетных экономических детективов. – Такой текст вынесен на заднюю сторону обложки «Джаханнама». - Но ее новый роман – не об экономике и не о теракте на нефтезаводе. Это роман об обществе, где нет правил. Где должности покупаются и продаются. Где владелец завода убирает партнера с помощью чеченцев, а чеченцев – с помощью ФСБ. Где органы, вместо того чтобы предотвратить теракт, провоцируют его в надежде на новые звездочки. Об обществе, которое стоит на краю катастрофы более страшной, чем самый жестокий теракт».

Все на самом деле и так, и не так. Общество (точнее, властно-экономически-бандитско-силовое сообщество с сильным чеченским акцентом) в романе Латыниной явлено в столь убийственном виде, что отличить грубый шарж от сочного факта в каждом отдельном случае не представляется возможным. Вот главный наркоторговец губернии покупает пост главы Госнаркоконтроля.

А вот командующий военным округом инсценирует пожар на ученьях, чтобы списать новейшую технику, из-под полы проданную чеченцам.

А вот заносят «по пятерке» (по пять миллионов долларов) в кабинет замглавы администрации президента кандидаты в губернаторы. Но назначение может гарантировать только «двадцатка»...

А прокурор области, обкладывая данью губернский бизнес, непринужденно поясняет: я проплатил назначение, и эти деньги надо отбить.

И так далее…

Но обо всем этом, как и о многом другом в том же роде, можно прочесть и в экономических фельетонах Латыниной – бесспорно лучших в своей весовой категории и (вопреки тому, что пишут на сайте Компромат.ру) не вызывающих ощущения проплаченных.

Есть в этих фельетонах и конспирология, впрочем, умеренная, и определенный «ходорковский» душок во всей неоднозначности данного понятия.

И все же это прежде всего фельетоны – то есть прямое публицистическое высказывание от первого лица.

Роман – произведение, если кто забыл, художественное.

А забывают это едва ли не всякий раз, когда сюжет строится на фактах и мифах большой политики, она же политика с большой дороги. Забыли, возмущаясь (или, наоборот, восхищаясь) «Господином Гексогеном» Александра Проханова. Забыли, кисло комментируя, «Меньшее зло» Юлия Дубова.

«Джаханнам» - третий и едва ли не самый показательный случай.

Потому что главное в нем все-таки не общество, а ожидание грандиозного теракта. Ожидание, принявшее форму конкретного и детального описания.

Как по другому случаю (говоря о слухах, будто большевики в голодном Петрограде кормили хищников мясом расстрелянных) рассудил Солженицын: не знаю, правда это или нет, но не вижу в моих героях моральных ограничителей, запрещающих этому слуху оказаться фактом.

Латынина строит роман на том, что отсутствие «моральных ограничителей» влечет за собой и отсутствие ограничителей организационных, парализуя бизнес, власть и силовые структуры, а то и превращая их в вольных или невольных пособников гипотетического противника, которым здесь оказывается зловещий чеченец Халид Хасаев, решивший уничтожить Владивосток (в романе - Кесарев), но готовый в последний момент и отступиться, если ему заплатят двести миллионов долларов.

Такие деньги у его оппонентов есть, но есть и желание похоронить следы собственных преступлений, и если другого выхода не найдется, то похоронить вместе с несколькими сотнями тысяч горожан.

Такой сюжет требует профессионального описания самого теракта и подготовки к нему. Латынина оказывается на высоте. На высоте Гришема, Ладлема, того же Форсайта и, главное, Джона Ле Карре, с последним романом которого «Абсолютные друзья» обсуждаемый «Джаханнам» имеет немало общего.

У трех первых Латынина учится реконструкции широкомасштабного преступления, которая и у них, и у нее оборачивается его конструированием, тогда как у Ле Карре (ну, не у Достоевского же) заимствует технику полифонического спора отвратительных (хотя и не в равной мере отвратительных) персонажей.

Причем если либеральная публицистка Латынина категорическая противница войны в Чечне, то детективная писательница Латынина счастливо избегает малейшей идеализации нохче: чеченский бизнесмен, пишет она, отличается от чеченского бандита тем, что чаще разводит, чем убивает, и наоборот.

Впрочем, короли англо-американского детектива, на уровень которых Латынина, на мой взгляд, уже вышла (и ее предпоследний роман «Только голуби летают бесплатно» - лишнее тому подтверждение), могут спать спокойно.

Проза Латыниной не то чтобы непереводима на английский (непереводим Андрей Платонов, написал однажды Бродский – и счастлив народ, на язык которого он непереводим), но, будучи переведена, покажется прежде всего острой социальной сатирой, которой она все же является только в третью очередь.

А прозой-предупреждением (во всей эсхатологичности этого предупреждения) – только во вторую.

Юлия Латынина пишет детективную прозу – и пишет все лучше и лучше, а все остальное – от лукавого.

Или от нашей лукавой жизни – на ваш выбор.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом