Драйзер только для взрослых

Комиссия Омской библиотеки имени Пушкина признала книгу американского классика Теодора Драйзера «Финансист» не подходящей для детской аудитории и отказалась выдавать произведение подросткам младше 18 лет. В воскресенье в библиотеку пришла 16-летняя школьница. Она попросила две книги: «Завтра была война» Бориса Васильева и роман «Финансист». Если с Васильевым проблем не возникло, то книгу Драйзера ей не дали. Библиотекарь сослался на то, что в произведении есть «сексуальные сцены» и оно относится к категории «18+».

Мне непонятно, на каком основании сейчас было принято решение по этой книге. Вопрос именно к членам этой комиссии. Они просто побоялись или перестраховались. Этого нельзя допускать. Таким образом они нанесли ребенку определенную травму

Напомним, согласно закону «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» (вступил в силу 1 сентября 2012 года), все книги должны быть промаркированы по нескольким ступеням ограничения: «6+», «12+», «16+» и «18+».

Под категорию «18+» попадает информация, которая побуждает наносить вред своему здоровью и принимать наркотики, отрицает семейные ценности, оправдывает насилие и противоправное поведение, содержит нецензурную брань или порнографию.

Первой о скандале сообщила омская общественница Елена Завьялова. «Подружки-школьницы (16 лет) рассказали, что им в «Пушкинке» не выдали книгу Драйзера из-за возрастных ограничений. И устроили целое совещание, выдавать ли «Завтра была война» Васильева – по той же причине. Выдали кое-как», – написала Завьялова в своем «Твиттере».

В разговоре с Омскинформом Завьялова рассказала, что работник библиотеки признался им, что «непонятно, как кодифицировать журналы, сборники книг, как определять их содержимое».

Проблемы с маркировкой книг признала и замдиректора Библиотеки имени Пушкина Оксана Московцева. По ее словам, все новые издания идут с маркировкой, а книги, выпущенные до 2012 года, «нам приходится маркировать самим, собирая специальную комиссию из числа сотрудников библиотеки». «Это на самом деле сложно, потому что формулировки в законе порой непонятные. «Финансиста» Драйзера мы не выдали, потому что издательство ЭКСМО ставит на нее отметку «18+», – пояснила Московцева РИА «Новости».

Руководитель пресс-службы ЭКСМО Наталья Канивец сказала газете ВЗГЛЯД, что в издательстве пока не могут конкретизировать, почему на книге стоит маркировка «18+»: «Но мы всегда ставим возрастные маркировки в соответствии с законодательством, сейчас в этом вопросе разбираются юристы издательства».

По словам Московцевой, в фонде библиотеки 3,5 миллиона книг, из них 200 тысяч – это художественные произведения, большая часть из которых не имеет маркировки по возрасту.

Это не первый случай, когда возникают проблемы из-за маркировки книг. Так, например, в ноябре 2013 года прокуратура Ставрополья потребовала ограничить доступ к книгам ряда авторов, в том числе произведениям Набокова, «в которых есть мистика», и Есенина «с его хулиганскими стихами». Правда, тот случай закончился увольнением сотрудника прокуратуры, проявившего чрезмерное рвение.

Генеральный директор Российской государственной библиотеки Александр Вислый убежден, что решение о том, под какую возрастную категорию попадает та или иная книга, не должно приниматься библиотечной комиссией. «Несколько человек не могут брать на себя ответственность и определять, что может читать человек с 16 или 15 лет, а что не может. «Преступление и наказание» для какого возраста: 14, 15, 18 лет? В этом законе, который обязывает маркировать книжки, много неясностей. Но я бы не взял на себя ответственность решать, что может или не может читать молодой человек», – сказал Вислый газете ВЗГЛЯД.

На эту тему
• Появились первые запрещенные сайты
• В России предложили изменить законы о детях
• Госдума приняла закон о черных списках интернет-сайтов
• Елена Мизулина: Проблему детской порнографии не изжить
• В России запретили "Майн кампф" Гитлера

Он отметил, что выполнять принятый закон «очень сложно», поэтому библиотекам лучше не ставить отметки на книги. Но если книга приходит из издательства с маркировкой, то следовать закону. «Стоит на книжке «18+», значит, не выдавать. А решать самим, ставить ли ценз, очень сложно», – уверен Вислый.

Однако он признал, что могут быть «очевидные случаи», когда при первом взгляде на книгу даже без маркировки становится ясно, что она не должна выдаваться подростку младше 18 лет. «Бывают книги, которые приходят в библиотеки по обязательному экземпляру. Разворачиваешь... Ну, понятно – «18+». А когда возникают вопросы, то лучше воздержаться от маркировки», – предложил гендиректор РГБ.

В свою очередь директор Российской государственной библиотеки для молодежи Ирина Михнова сказала газете ВЗГЛЯД, что если библиотека получает книгу не промаркированной, «ее судьбу решает внутренняя комиссия из числа специалистов, имеющих филологическое, педагогическое, психологическое, социологическое образование». «Специалисты собираются и по критериям, которые указаны в законе, и на основе собственного представления о качестве книги решают, требуется маркировка или нет», – пояснила Михнова.

Основной проблемой, указала она, стало отсутствие в законе критериев оценки книг, «относящихся к историческим и культурным ценностям». При этом она отметила, что произведения Драйзера относятся к книгам, имеющим историческую и художественную ценность, «они вообще не подлежат маркировке, так как это классика, такие книги находятся в открытом доступе».

«В настоящее время Роскомнадзор выставил на обсуждение концепцию по информационной безопасности детей, в которой есть десять критериев отнесения книги к художественной ценности. Сотрудникам библиотеки достаточно выбрать пять критериев, чтобы определить, является ли книга ценностью или нет. Но несмотря на то что пока все эти критерии не утверждены, мы знаем и руководствуемся ими», – отметила директор библиотеки.

Михнова добавила, что омские коллеги при выборе маркировки могли быть дезориентированы каким-нибудь источником. «Они могли ориентироваться на маркировку, например, в интернете и предположить, что так решило издательство. Кроме того, в Омске библиотека областная и в основном работает со взрослыми читателями, студентами, а опыта работы с несовершеннолетними у них нет. Поэтому чтобы подстраховать себя, они могли выбрать категорию именно «18+», – предположила она.

Один из авторов законопроекта по защите детей от вредной информации, глава думского комитета по делам общественных объединений и религиозных организаций Ярослав Нилов (ЛДПР) возмущен действиями комиссии омской библиотеки. По его словам, сегодня «библиотеки и так не пользуются популярностью среди молодежи». «Сегодня книги есть в интернете в любом виде. Поэтому порыв молодого человека пойти в библиотеку надо тщательно поддерживать», – сказал Нилов газете ВЗГЛЯД.

При этом он считает, что главный вопрос не к библиотекарю, который не выдал книгу Драйзера, а к «той комиссии, которая принимала такое решение». «Для меня удивительно, что советская цензура выпустила эту книгу и позволяла всем знакомиться с ней. А тогда общество находилось в определенных информационных границах. Мне непонятно, на каком основании сейчас было принято решение по этой книге. Вопрос именно к членам этой комиссии. Они просто побоялись или перестраховались. Таким образом они нанесли ребенку травму. А потом мы говорим, что все живут в виртуальном мире, и констатируем всплеск психологических расстройств», – уверен депутат.

По его словам, в свободной продаже находятся игры, в которых можно «стрелять, убивать, и этим человеческой психике наносится урон». «Потом он берет винтовку и идет в школу убивать одноклассников. А полистать книжку, которая лежит с советских времен в библиотеке, человек не может, оказывается, не дорос!» – возмущается депутат.

Нилов убежден, что случай в омской библиотеке – исключительный, «потому что закон действует несколько лет». «Редко, но бывают такие перегибы, когда просто начинают перестраховываться или как-то доводить ситуацию до абсурда. Говорить о системной проблеме не приходится. Это частный случай. Где-то книжку не дают, в другом месте решают по надуманным основаниям запретить рок-оперу «Иисус Христос – суперзвезда». Это перегибы на местах, это своеобразное толкование должностными лицами существующих норм», – считает депутат.