Третья статья Владимира Путина посвящена высоким технологиям и их развитию, а также шире – будущему российской экономики. Она заставила вспомнить меня долгую беседу с коллегой из одного западного инвестиционного банка в далеком 2005 году. Беседа проходила на борту самолета, следовавшего из Нового Уренгоя в Москву. Иностранец был в восторге от газпромовских проектов, роста фондовых индексов и перспектив «Северного потока». Однако, по его мнению, Россия навсегда попала в технологическую зависимость от Запада и наиболее продвинутых с точки зрения технологий стран Азии. Моя же позиция сводилась к тому, что нефть и газ – это кэш. А за кэш можно купить за рубежом как технологии, так и создавать собственные высокотехнологичные производства.
За редким исключением многие деловые люди и персоны из руководства России в 90-х представляли собой мародеров
В конце своего существования Советский Союз уже значительно отставал от Запада, а после перестройки и последовавшей за ней перестрелки позиции нашей страны во многих ключевых секторах были утеряны. Но то, что легко на словах, иногда очень сложно реализовать в жизни. Россия – это огромная страна, а не коммерческая компания, которая может решением менеджмента быстро купить необходимые технологии за границей и начать строительство нового производственного комплекса. Деньги для восстановления позиций в высокотехнологичных секторах, конечно, нужны, но кроме денег нужно еще желание заниматься высокими технологиями. При этом ни один президентский указ или новый принятый Государственной думой закон не может заставить государственные или частные компании заняться реальным внедрением высоких технологий и повышением производительности труда. Чтобы кошка забегала и стала ловить мышей, ее нужно ошпарить кипятком. Заставить множество людей и компаний работать по-новому может только шок. Жажда наживы и страх банкротства. Поэтому либеральная экономическая политика и долгожданное вступление в ВТО должны заставить российскую экономику работать в более жестких условиях конкуренции.
У большинства россиян данная перспектива, вероятно, вызовет негативную реакцию. Слишком свежи в памяти 90-е годы, когда под заявления тогдашних руководителей о конкуренции и невидимой руке рынка, казалось, навсегда останавливались крупнейшие предприятия, а многие светлые головы покинули страну. Сейчас ситуация принципиально иная. За редким исключением многие деловые люди и персоны из руководства России в 90-х представляли собой мародеров, осуществлявших захват и распродажу бывшей общенародной собственности. Теперь наша власть в лице действующего премьера и наиболее вероятного будущего президента заявляет, что бизнес должен быть патриотичен, что люди, принимающие ключевые экономические решения, должны жить в России и связывать с нею будущее семей. Богатеть вместе со страной, а не за счет нее.
При этом новая экономика дает реальный шанс наиболее честолюбивым и рисковым людям. Приватизация 90-х прошла несправедливо, но дело старое, уже заигранное. Кто-то имеет возможность жить как рантье с дивидендов по акциям или сдачи квартир в аренду, а кто-то будет всю жизнь мечтать об ипотеке. При капитализме человек, владеющий активами, почти всегда находится в более выгодном положении, по сравнению с большинством, которое живет с наемного труда. Наемный сотрудник, занимающий даже очень высокую позицию, вряд ли когда-либо будет зарабатывать деньги, сопоставимые с доходами владельца обыкновенного и не самого крупного бизнеса. При этом, например, продажа московской квартиры в центре города или нескольких мебельных салонов может вполне принести несколько миллионов долларов. Разместив данные средства на депозите в полугосударственном банке, привилегированных акциях сырьевых компаний или первоклассных облигациях, можно просто тратить свою жизнь на путешествия и развлечения.
Новая экономика – это новая поляна, шанс для тех, кто проспал приватизацию или был еще слишком юн и мал в те лихие времена. Вы можете стать крупным акционером нового бизнеса или занять в нем ведущую менеджерскую позицию. Главное – не лениться и постоянно думать о своей личной капитализации, о своем месте на конкурентном рынке. В отличие от 90-х здесь все зависит от тебя самого.
Конечно, успех создания новой экономики зависит и от множества не связанных с Россией факторов. Прежде всего, это цены на нефть. Перспективы российской приватизации также сильно зависят от ситуации на внешних фондовых рынках. Доверие к фондовому рынку у простых россиян после фактического провала народных IPO также несколько подорвано.
Однако у России шансов на успех сейчас намного больше, чем 12 лет назад, и каждый россиянин может проверить себя в новом деле. В 2000 году мне все рассказывали страшилки о возможном будущем России, и эти страшилки были очень похожи на правду. Мне говорили, что «акции на 5–7 лет в этой стране может купить только псих», пугая коммунистами, чекистской диктатурой и красной или оранжевой революцией. В итоге мои бумаги в целом подорожали примерно в десять раз, а лучшая инвестиция, разжирев на потребительском спросе, поднялась с 0,2 доллара до 8. Тот, кто рискует, не всегда выигрывает. Но тот, кто не рискует, не выигрывает никогда.
И в заключение то, о чем Владимир Путин скромно умолчал. Наши либералы сделали все, чтобы сломать «меч Империи» в 90-е годы. И это им почти удалось. Достаточно вспомнить, каким оружием мы воевали десять лет назад на Кавказе. Современная армия, современный военно-промышленный комплекс – это высокие технологии. При этом мы не можем позволить себе массово закупать оружие за рубежом. Без развития высоких технологий мы просто не сможем защитить свою территорию и природные ресурсы. А значит, рано или поздно нас будет ждать судьба сербов в 1999 году. Ведь перезагрузка, так же как перестройка, может по желанию наших партнеров завершиться перестрелкой. Очень бы этого не хотелось. И возможность избежать этого есть, ведь Запад всегда нападает только на беззащитных, со всеми остальными он предпочитает сотрудничать.
Специально для газеты ВЗГЛЯД
