Если судить по экономике, то 2011 год можно назвать временем перехода от оптимизма к тревоге. С весны опасения за экономические перспективы возрастали, пока не оборвался календарь – наступил новый год.
2010 год стал периодом экономической стабилизации. 2011 год — временем стабильного кризиса
2010 год показался некоторым экономическим аналитикам счастливым. Он, и правда, выглядел намного удачнее 2008–2009 годов. Казалось, что в 2010 году кризис отступил. Политики с удовольствием заявляли: проблемы побеждены или неизбежно будут преодолены в скором времени. Во второй половине 2010 года Соединенные Штаты запустили вторую программу «количественного смягчения» (QE2). Рынки росли, и, казалось, даже в новогодние праздники печатный станок Федерального резерва не переставал работать. С настроением якобы возможной бесконечной эмиссии доллара, а значит, бесконечного оживления рынков и «спасения экономики» деловой мир вступил в 2011 год. Продержался оптимизм лишь до мая.
2011 год стал временем свертывания оптимизма. Не сразу, но тревога за будущее «восстановленной» экономики овладела странами. С начала мая, почти за два месяца до завершения щедрой американской программы, рынки пошли вниз. Еще раньше вспомнилось, что безумный рост мировых цен на продовольствие во втором полугодии 2010 года не прошел бесследно. Удар по уровню жизни в странах периферии глобального капитализма оказался сильным. Первым выражением ограниченности терпения народов стали арабские революции. Быстрота, с которой рухнули египетский и тунисский режимы, потрясла мир. На деле подтвердилось, что перерастание экономического кризиса в социальные рождает острейшие политические кризисы.
В июне-июле от экономического оптимизма верхов мало что осталось. США «порадовали» финансовые и сырьевые рынки битвами демократов (во главе с Бараком Обамой) и республиканцев, потребовавших твердых денег. Оказалось, что Соединенные Штаты от дефолта почти ничего не отделяет, а расчеты оптимистов на бесконечную эмиссию доллара не оправдаются. Ослабление американской валюты перестало устраивать часть корпоративной элиты страны. Общество было недовольно президентом, не оправдавшим надежд и рассердившим своими мнимыми победами над кризисом как левую, так и радикально-правую части страны. Поддержка Обамы резко сократилась к середине года, что подготовило массовое возмущение банкирами с Уолл-стрит.
Цены на нефть в 2011 году росли только до конца апреля. Затем они падали, стабилизировались, слегка поднимались и снова понемногу шли вниз. В результате этих колебаний черное золото марки Brent в декабре ушло на уровень 104–108 долларов за баррель. Формально это было на 10 долларов за бочку больше, чем в начале года. Но как изменился сам доллар, если учесть его стоимостное выражение в золоте? С 1380 долларов тройская унция возросла в цене до 1608 долларов в декабре, хотя в августе она стоила на 200 долларов больше. Как только США показали, что меняют денежную политику на более жесткую, доллар начал укрепляться и отвоевывать позиции у европейской валюты.
Но если первая часть 2011 года была связана с радостями и страхами монетарной политики Соединенных Штатов, то вторая часть года ушла под влияние Европы. Бюджетно-долговой кризис в еврозоне, раздутый не без помощи США, начал порождать массу тревоги. Оказалось, что Евросоюз вовсе не благополучен. Долговой кризис в Европе быстро распространился на юге ЕС, а затем стал проникать на север. Франция и Германия поняли, что они стоят на очереди. Суммарные государственные долги еврозоны составили более 10 трлн евро, а печатать деньги Европейский центральный банк не хотел. США как могли вынуждали ЕС заменить их на поприще эмиссионной поддержки финансового сектора.
Базирующиеся в Соединенных Штатах рейтинговые агентства повели наступление на рейтинги европейских государств. Был «случайно» опущен даже рейтинг Франции, а затем Бельгии. В 2012 году Европу ждут новые проблемы с долгами и бюджетным балансом. Ужесточение казенной дисциплины не поможет: падение уровня жизни в еврозоне лишь ускоряется политикой «жесткой экономии». Положение это способно создать трудности российскому сырьевому экспорту. Евро при этом будет ослабевать к доллару; власти Евросоюза не смогли найти необходимых для удержания финансовой стабильности средств. Они будут напечатаны, а потом еще и еще раз напечатаны.
Может показаться странным, что бюджетные проблемы в США и ЕС вышли на первый план в 2011 году. Однако виновником этого положения является не одно взятие правительствами на казенный счет частных убытков, пресловутое спасение банков, но и болезненное состояние европейской и американской экономик. Вопреки реляциям правительств, в 2011 году мировая экономика не выздоровела от кризиса. Падение уровня жизни в Евросоюзе и Соединенных Штатах продолжилось. Монетарные механизмы не позволили кризису выйти из-под контроля, но управляемым его назвать сложно. Развитие кризиса продолжается, наращивается лишь допинг мировым банковским группам. Спасать их теперь все больше будет ЕС.
2010 год стал периодом экономической стабилизации. 2011 год – временем стабильного кризиса. Неприятной новостью для многих правительств оказалось то, что население поняло эту истину. Именно это сделало официальные уверения в скором экономическом подъеме малоубедительными или совсем не вызывающими доверия. Общество во многих государствах привыкло воспринимать стабильность как стабильность кризиса, неопределенности и рисков. Именно поэтому еще в первой половине года социальные кризисы дали в арабских странах радикальные политические всходы. Там, где ничего не могло быть сделано сверху, перемены начинались снизу.
Оживление части рынков в октябре-декабре не отыграло падения весны, а затем августа-сентября. Обстановка остается тревожной, и немалое число аналитиков не видят оснований для улучшений в 2012 году. Перспективы остаются беспокойными, а события – мало предсказуемыми. Определенность существует только одна: никто не ждет от нового года экономических чудес. Их точно не будет в Северной Америке и Западной Европе. Китай, потративший на поддержание экономики – не только национальной – огромные средства, выдыхается. Усилия КНР не запустили мирового подъема, на что, вероятно, рассчитывали в Пекине.
В 2011 году аналитика простилась с оптимистичными оценками перспектив мирового хозяйства. Даже либеральные экономисты потеряли страсть раздавать хорошие обещания. Рынки перешли от оживления к спаду и застою. В этом состоянии глобальный капитализм входит в новый год. Совсем немногие верят в хорошую конъюнктуру впереди. Но если мировой рынок не в силах подарить странам новый подъем, то что мешает организовать его на местах за счет продуманной политики?
Специально для газеты ВЗГЛЯД
