Всеволод Кершенбаум: «Приходится постоянно догонять»

– Раньше предлагалось внести в Закон о недрах ограничения на приобретение импортного оборудования в рамках соглашения о разделе продукции. Как на это отреагировали госструктуры?
– Положительно отреагировали и Минпромэнерго, и компании. По официальной информации, особенно продвинулся в этой части Газпром. В корпорации целенаправленно поставили задачу приобретать отечественное оборудование. И сегодня в общем объеме покупаемого монополией оборудования 90% – отечественного производства, 10% – импортного. Я не уверен в точности озвучиваемых ими цифр, потому что на сегодняшний момент в целом по России закупается 20% импортного оборудования в нефтегазовом комплексе. Это, конечно, не катастрофа, но надо стремиться к тому, чтобы минимизировать эти поставки.

Должны быть указаны правила игры между государством, нефтегазовым бизнес-сообществом и компаниями-машиностроителями

– Участники рынка также настаивали на внесении в законодательство поправок, обязывающих предприятие при получении и продлении лицензий на недропользование покупать по большей части отечественное оборудование. Были ли они приняты?
– Поправки были приняты. Однако нигде не оговаривается, какой именно процент российского оборудования для своих нужд должно закупать предприятие.

При этом в США существует жестчайшее положение, что если предприятие принадлежит государству, то закупка импортной продукции осуществляется в исключительных случаях. Когда полностью подтверждается тот факт, что аналогов американских нет или они резко уступают по качеству.

– Почему поправки не внесли с оговоренными нюансами? Это лобби компаний?
– Конечно. Зарубежные компании покупают лобби. Лобби, в свою очередь, работают с законодателями. Мы ведь с вами живем в России.

– Лоббирование происходит со стороны производителей оборудования или со стороны его приобретателей?
– С обеих. Они выступают за сохранение существующего положения дел. Но о расширении доли импортного оборудования на российском рынке речь не идет. Сейчас этот объем стабилизировался на уровне 20%. И уменьшить эту цифру отечественным игрокам пока едва ли удастся.

Это происходит по объективным причинам. Машиностроительный комплекс в России не опекается государством. Он пущен на волю рыночных волн. Научные центры российские сейчас разрушены. То, что производят отечественные заводы, – это далеко не передовые технологии, а либо переделка зарубежных аналогов, либо модернизация предыдущих образцов. Поэтому приходится постоянно догонять. И стремиться сделать не хуже, чем за рубежом.

Государству надо по-умному вернуться в индустриальный комплекс. Не заменить бизнес-сообщество не очень грамотными и не очень честными чиновниками, а на законодательном уровне создать условия для нефтегазовых компаний, чтобы им было выгодно вкладывать деньги в машиностроение.

И такие схемы есть за рубежом. Во Франции существует алгоритм, согласно которому средства, направляемые компаниями на развитие отечественного научного потенциала, не подлежат налогообложению. Компаниям интересно и выгодно.

На эту тему
• «Интегра» едет в Лондон
• Иванов начинает реформу
• Нефтегазовая параллель
• Европа забирает у Газпрома трубы
• Россия нашла нишу

– Собираются ли отечественные компании выступать за повышение пошлины на импорт зарубежного оборудования и снижение сборов на экспорт отечественного?
– Россия собирается вступать в ВТО. Такие условия противоречат вступлению. Государство должно поддерживать отечественного производителя, но не столь явно. Тем более, некоторые условия для торможения потоков импорта уже созданы. Если оборудование, не производимое в России, закупается за рубежом, то налогообложение составляет 5%. Если производится – размер пошлины возрастает до 15%.

– Тогда как же будет реализовываться программа импортозамещения?
– За счет повышения конкурентоспособности. Отечественная продукция привлекательна из-за невысокой цены, поскольку в себестоимости зарплата рабочим занимает весьма скромное место. Дешевле, чем у нас, продукция только в Китае. Оборудование же из США и Европы несравнимо более дорогое.

Если говорить о надежности, в основной своей массе оборудование, которое производится в России, уступает западному. Есть и исключения, например отечественные погружные насосы. Здесь мы совершили рывок, и сейчас наше оборудование ни в чем не уступает зарубежному, а по ряду показателей и превосходит его.

– Что, по Вашему мнению, нужно сделать, чтобы развивать машиностроение?
– Нужно принять закон о государственной промышленной политике и внедрять комплексные программы. Сейчас нет ни первого, ни второго.

Государству надо по-умному вернуться в индустриальный комплекс

– Что должно быть прописано в законе?
– Должны быть указаны правила игры между государством, нефтегазовым бизнес-сообществом и компаниями-машиностроителями. Как только создаются законы, по которым развиваются эти отношения, создаются рамочные условия. И все участники этого треугольника знают, какую роль они играют. Из закона будет произрастать комплексная программа. А из нее – подпрограммы развития металлургии и прикладной химии, станкостроения, комплексы, связанные с научным наполнением.

– Предполагает ли освоение арктического шельфа подъем отечественной машиностроительной отрасли через принятие законов и возможное госфинансирование?
– Сложно сказать. Планируется, что освоением шельфа должны заняться нефтегазовые компании с минимальным участием господдержки. Нигде в мире больше таких порядков нет.

В Норвегии, США и Великобритании государство вкладывает собственные ресурсы в освоение шельфа. А в этих странах соответствующего опыта больше. В России портфолио шельфовых наработок гораздо скромнее. В основном это сахалинские проекты. Но, как правило, допускают к поставкам на них оборудования только через зарубежные компании операторы проекта.

Например, в «Сахалине-2» – это американская компания Sakhalin Energy. Ее позиция – допускать к тендерам только те компании, которые прошли процедуру сертификации в авторитетных зарубежных сертифицирующих системах. Далеко не все отечественные игроки имеют соответствующую документацию и потому автоматически отсеиваются.

Выходит, что у себя дома мы должны надевать чужую одежду. Это противоестественно. Недра – наши, хозяин – Россия, а оператор – зарубежный, пусть и вкладывающий значительные средства.

И так ситуация сложилась, что мы в плане добычи и обустройства месторождения в рамках СРП (соглашения о разделе продукции) попали в кабальные условия. И вынуждены подкармливать американское и европейское машиностроение. А наше находится в загоне.

– Думаете, соглашения о разделе продукции могут быть пересмотрены?
– У меня есть информация, что сейчас работает группа юристов, которая изучает эту возможность. Это очень серьезные профессионалы. Могу с уверенностью сказать, что повторения СРП не будет. Шельф на условиях соглашений о разделе продукции осваиваться не будет. Будет осваиваться на других, которые еще не сформулированы.

Будущего у СРП в России, по-видимому, нет. Будем смотреть правде в глаза. Была совершена ошибка, очень серьезная, дорогостоящая и имеющая крайне неприятные последствия, как для престижа страны, так и по существу. Нельзя сказать, что условия, которые заставили государство пойти на СРП, остались прежними. Нет. Мир переменился. Ошибку надо исправлять, и над этим работают юристы.

– То есть зарубежные компании уйдут из «Сахалина-2»?
– Если эксперты найдут возможность сделать это, не вступая в конфликт с международным законодательством, тогда да. Эта группа специалистов официально пока еще никак не оформлена. В нее войдут юристы Газпрома и ряд других экспертов.

– Раньше отраслевики выступали за объединение машиностроительных активов в холдинг. Новая структура все-таки будет создана?
– Объединение возможно. Речь об этом идет до сих пор, но конкретных действий пока нет. Есть компания «Интегра», холдинг, который изготовляет буровое оборудование в комплексе.

Заманчиво создать корпорацию, как сделал Феликс Любашевский (президент «Интегры») в буровом сегменте. Или в отрасли разработки. Несколько холдингов – это интересно. Здесь нужна поддержка государства, и если оно потребует взамен своего участия долю в этом бизнесе, это будет справедливо.

Но единую консолидированную компанию создать не удастся, средств не хватит. Невозможно организовать холдинг, который был бы неким вариантом министерства производства нефтегазового оборудования. Это и не нужно.

В принципе, нас не очень огорчают эти 20% импортируемого из-за рубежа оборудования. Потому что пока оно лучше того, которое производится в России. И это заставляет отечественных игроков улучшать свое производство.