Одноклассники учатся жить

По окончании пресс-показа «Класса» некоторые критики недоуменно переглядывались. «За что этот фильм был награжден в Каннах?» − читалось в их взоре. Репутация «Золотой пальмовой ветви», ее престиж и котировки снижались прямо на глазах.

Уважительный диалог сторон не совсем возможен, когда одна из сторон сопротивляется этому

Действительно, «Класс» − псевдодокументалистика, не претендующая на «особый вклад в искусство» или на какие-нибудь художественные сверхдостижения. Этим он и ценен: очищенный от лишней (в данном случае) мишуры декораций и эффектов голый конфликт преподавателя и учеников цепляет с первых же минут и держит в напряжении все два часа почище иных триллеров и хорроров.

«Класс» — свободная экранизация изданного в 2006 году романа Франсуа Бегодо «В стенах» (встречается и название «Между стен»). Фильм в оригинале так и называется, однако прокатчики переименовали его в «Класс», тем самым внеся некоторую путаницу, ведь на сегодняшний день существует уже четыре одноименных фильма и один сериал. «В стенах» намного лучше соответствует картине, именно в этом замкнутом пространстве – меж стен классной комнаты – мечется цифровая камера, переводя свой взгляд с учителя на учеников.

Сам Бегодо, педагог и журналист, играет здесь молодого учителя Франсуа Марена, причем играет довольно профессионально: он сразу же вызывает симпатию своей харизмой, иронией, сардоническим юмором и наметившейся плешью. Он язвит, пытается говорить с учениками на их языке и не давать им спуска, тем не менее, держать класс в ежовых рукавицах не его цель.

Он стремится дать своим подопечным, как бы банально и пафосно это ни звучало, настоящие знания, воспитать граждан, владеющих своим языком, преподать урок толерантности. Но дети есть дети, даже в 14 лет. Особенно в 14 лет, когда все чувства обострены, а любой учитель по умолчанию находится по ту сторону баррикады.

Даже если бы в фильме не было драматического развития, откровенные, живые споры между подлинным учителем и реальными учениками, невероятно киногеничными, несмотря на свой непрофессионализм, сами по себе могли бы захватить зрителя и заставить его с интересом за ними наблюдать.

Но в фильме есть конфликт, и довольно серьезный: учителя фактически доводят до срыва, и он невольно оскорбляет учениц. Виновный в этом «трудный» ученик, малиец Сулейман, даже затевает драку с учителем, вследствие чего его могут исключить из школы. А это решение может повлечь и вовсе депортацию Сулеймана из Франции.

Франсуа сталкивается здесь с дилеммой, утопия, в которой он живет, терпит поражение при встрече с машиной жизни. Его неколебимая система и шкала координат − общаться с учениками, как со взрослыми, только тогда они поймут, что школьные правила существуют для того, чтобы помочь им вырасти и стать самостоятельными, – кажется, впервые пошатнулась. Проблема в том, что уважительный диалог сторон не совсем возможен, когда одна из сторон сопротивляется этому.

Не стоит забывать и о том, что школа, показанная в фильме, — прекрасная аллегория, слепок и проекция французского общества со всеми его недостатками и позитивными сторонами.

Причем не только французского, наш «многонациональный народ Российской Федерации» тоже сможет по достоинству оценить тот такт, с которым французы, несмотря на все погромы и волнения, пытаются решить проблему «понаехавших».

Да, зачастую режиссер Канте и автор сценария Бегодо, хоть и не без юмора, но констатируют беспомощность системы образования, однако они смотрят вперед с оптимизмом, о чем свидетельствует открытый финал фильма.

Важно то, что, по словам режиссера, «фильм не пытается защитить или обвинить ни одну из сторон. У обеих есть свои слабости, свои моменты величия и ничтожности. Каждая может продемонстрировать прозрение и слепоту, понимание и несправедливость. Школа − это нечто очень хаотичное, здесь бывают и моменты разочарования, и великие моменты истины, необыкновенного счастья. И из этого великого хаоса может родиться способность к пониманию».