Дмитрий Лисс: «Никто не заставит меня играть симфонии Бородина…»

Недавно этот коллектив был выбран выдающимся дирижером Дмитрием Китаенко для его первого выступления в России за 16 лет; многие эксперты называют УАФО среди пяти сильнейших коллективов страны.

О работе оркестра в России, о кризисе рынка звукозаписей и о многом другом корреспонденту газеты ВЗГЛЯД Илье Овчинникову рассказал главный дирижер УАФО Дмитрий Лисс.

В Нанте через фестиваль проходит 200 тысяч слушателей! В Токио – 700 тысяч!..

– Дмитрий Ильич, какое у вас впечатление от теперешнего фестиваля в целом?
– Фестивали бывают разные: одни подчинены той или иной программной идее, у других она намечена лишь в общих чертах, у третьих ее нет вообще. В принципе я рад тому, что он есть, потому что и публике, и коллективам нельзя вариться в собственному соку, необходимы точки отсчета. И, если можно сопоставить нашу ситуацию с зарубежной, это очень хорошо.

– Ваш оркестр – базовый коллектив Свердловской филармонии; почему он называется Уральским филармоническим?
– Он финансируется из областного бюджета, а название свое носит уже исторически. Впрочем, мы играем не только в Екатеринбурге, но и в филиалах филармонии более чем в 10 городах области. В каждом из них есть абонементы, в рамках которых выступает и наш коллектив; это особенно важно потому, что своих оркестров там нет. Регулярно играем в Кургане, Челябинске, так что на Урале мы сегодня – единственный симфонический оркестр.

– Сколько лет коллектив не был в Москве?
– Года четыре, не помню точно.

– В свое время вы постоянно сотрудничали с Российским национальным оркестром, это было в тот период, когда его возглавлял Владимир Спиваков...
– Наша работа началась раньше, пригласил меня туда еще Михаил Васильевич Плетнев. Потом он ушел, потом вернулся, в оркестре произошла реорганизация, появилась дирижерская коллегия...

Мы не порывали ни с оркестром, ни с Михаилом Васильевичем; недавно он исполнял в Москве все концерты Бетховена и перед этим сыграл их с нами в Екатеринбурге.

А осенью он приедет дирижировать нашим оркестром в рамках фестиваля Crescendo – в программе будут симфонические поэмы и фортепианные концерты Листа с Денисом Мацуевым. Так что наши отношения продолжаются.

– За эти годы вас приглашали в Москву поработать еще с каким-либо оркестром?
– Приглашения были и есть, но у нас очень жесткое планирование, на два сезона вперед, а меня обычно зовут за полгода, не более того.

Я очень много дирижирую своим оркестром, у меня есть обязательства в других странах, и найти свободное время очень непросто. Сейчас пытаемся найти дату для выступления с Большим симфоническим оркестром, но это непросто, даже на два года вперед.

– Как в целом строится репертуар оркестра на каждый сезон?
– Это очень сложный процесс, в котором учитываются интересы отдела маркетинга, отдела продаж, интересы конкретных слоев слушателей: одни ходят к нам десятилетиями, другие пришли впервые, третьи – молодежь, четвертые – состоятельные люди, которые готовы купить абонемент подороже.

Перед выпуском абонемента в продажу его должен одобрить каждый из отделов филармонии. Не то чтобы мной командуют – никто не может заставить меня играть, скажем, симфонии Бородина, которыми я не дирижирую в принципе. Учитываются и мои пожелания, и других дирижеров – сложный баланс интересов.

Почти все наши концерты проходят на самоокупаемости: приглашая композитора, солиста, дирижера, арендуя ноты, мы должны думать о том, чтобы продать билеты, заполнить зал и окупить расходы.

Дмитрий Лисс

Есть, например, абонемент «Дмитрий Лисс приглашает», где я относительно свободен в выборе репертуара, у этого цикла нет коммерческих задач: мы сознательно идем на то, что на таких концертах может быть чуть больше половины зала, хотя обычно у нас заполняемость выше 90%.

В одной из таких программ мы недавно играли музыку современного канадского композитора Патрика Карабре, играли сочинение, написанное для нашего тромбониста Ольгой Викторовой, плюс «Кикимору» Лядова и сюиту из «Жар-птицы» Стравинского.

Исполняя современные сочинения, мы должны иметь в виду дополнительные расходы на прокат нот; тут нам помогают Британский совет, Гёте-институт, французские и голландские фонды. Правда, голландцы считают нужным поддерживать молодежь, а не своих известных композиторов.

А как-то раз я хотел сделать фестиваль американской музыки – исполнить Адамса, Корильяно и других. Написал письма издателям, объяснил, что в России этих композиторов почти не знают, тем более в Екатеринбурге, просил предоставить ноты на льготных условиях.

Но когда я получил ответ и понял, что одна десятиминутная пьеса обойдется нам в 500 долларов, то лишь развел руками. Пару лет назад на открытии сезона мы исполняли «Прометея» Скрябина, хореографический концерт «Утренняя серенада» Пуленка, а также «Пустыни» Вареза.

Из Вареза я хотел бы исполнить «Америки» – для публики это проще и интереснее, но там задействован такой огромный оркестр, который физически не уместится на нашей сцене.

– Почти все ваши коллеги говорят о кризисе звукозаписывающей индустрии, при этом так или иначе выпуская новые записи. Как вы объясняете этот парадокс?
– Рынок записей действительно в сложном состоянии: Tower Records обанкротилась, Warner Classics, с которой мы планировали долгое сотрудничество, перестала делать новые записи и лишь переиздает прежние.

В этом сезоне мы участвовали в огромном фестивале «Сумасшедшие дни»: впервые он прошел в Нанте, но потом его стали тиражировать, так что после Нанта мы играли также в Бильбао и в Токио.

На сегодня среди подобных проектов это один из наиболее успешных, его возглавляет французский продюсер Рене Мартен, он нас и пригласил туда. Главное условие фестиваля – одновременность: несколько залов не более чем в пяти минутах ходьбы друг от друга, где с девяти утра до глубокого вечера непрерывно происходят концерты, через 45 минут после одного уже начинается другой.

Программы часовые, заполняемость практически абсолютная. В Нанте, например, через этот фестиваль проходит 200 тысяч слушателей! В Токио – 700 тысяч!

Каждый год у фестиваля новая идея. На этот раз он назывался «Гармония мира» и был посвящен национальным композиторским школам рубежа XIX–XX веков: Яначек, Рахманинов, Сибелиус, Форе и так далее. Тема следующего фестиваля – «Шуберт и его современники».

При таком количестве публики вполне естественно, что там хорошо продаются диски с записями тех исполнителей и той музыки, которая звучит на фестивале. Это десятки тысяч экземпляров. Вот один из путей решения проблемы.

– Кто из приглашенных дирижеров регулярно работает с вашим оркестром?
– В первую очередь – Федор Иванович Глущенко, он провел одно из первых турне оркестра в Германии. Вообще, дирижеров-гастролеров не так много, в частности потому, что, по результатам социологических опросов, публика в последнюю очередь идет на дирижера.

На первом месте, как ни странно, программа, на втором солист. В статусе главного приглашенного дирижера с оркестром много работал Даниил Райскин, но сейчас он занят своим немецким коллективом, хотя будет приезжать.

В следующем сезоне – Михаил Плетнев, Жан-Клод Казадезюс, Дмитрий Георгиевич Китаенко тоже, надеюсь, вернется – по крайней мере, у него есть такое желание.